Пепел на обелиске
Шрифт:
– Не всё так просто, братишка. Лучше скажи ей, пусть грузовой снегоход возьмёт. Тут у меня груз особо ценный. Так что…
– Добро, сделаю, – кивнул Стас, заметив серьёзное выражение лица друга.
– Не переживай. Организационные вопросы решим, а вечером, посидим, как следует. В гости-то пригласишь? А то, сам понимаешь, у меня теперь и не собраться будет. Хозяйки-то нет, – грустно закончил Влад, опуская голову, и пряча подозрительно заблестевший глаз.
– Я, это…в общем, вечером собираемся у меня, – собравшись с мыслями, решительно ответил Стас, одновременно выводя на экран монитора номера личных коммуникаторов всех живущих на планете ветеранов.
Новость о возвращении легендарного дракона следовало сообщить всем и сразу, потому что это событие действительно стоило отметить. После ухода Влада в объём, все ветераны не сговариваясь, пришли к выводу, что обратно на планету он уже не вернётся. Со смертью Лины, единственный якорь, привязывавший его к планете, исчез. А значит, возвращаться на «Спокойствие» ему не было необходимости.
Приезд разведчика, пусть даже по делу, давал ветеранам шанс уговорить его не отказываться от проживания на планете совсем. Да, это было больно, и это понимали все, но само по себе наличие дома у одного из самых известных «безродных бродяг», означало очень многое для всех уходящих на пенсию ветеранов.
Быстро оповестив друзей, Стас связался с женой и не терпящим возражения тоном заявил, что вечером у них намечается серьёзная мужская пьянка. Отлично знавшая, что сам инвалид совсем не склонен к алкоголю, его жена только уточнила, на сколько человек готовить угощение. Услышав количество ожидаемых гостей, она только растеряно охнула и сходу заявила, что без помощников не обойтись. Понимая, что женщина совершенно права, Стас вздохнул и, помолчав, тихо пояснил:
– Я всё понимаю, милая. Но пойми и ты меня. Только что с орбиты вышел на связь Влад. Тот самый. И мы должны сделать всё, чтобы он захотел вернуться сюда. Но вся беда в том, что в его доме мы собраться просто не можем. Ведь там ничего нет. А главное, хозяйки, которая бы всё приготовила.
– Я поняла, дорогой. Не волнуйся. Ему, мы устроим настоящий праздник. Сейчас пошлю мальчиков сообщить соседям. Думаю, мы всё успеем, – переварив новость, пообещала женщина.
– Спасибо, – выдохнул Стас, и отключил коммуникатор.
Связавшись с орбитальной базой, он попросил дежурного офицера сообщить, как только шаттл войдёт в плотные слои атмосферы и, откинувшись в кресле, принялся ждать. Вскоре, в коридоре послышались быстрые, лёгкие шаги и в комнату, словно вихрь ворвалась Санни. Тряхнув россыпью огненно-рыжих волос, девочка подскочила к столу и, привычно чмокнув ветерана в подставленную щёку, спросила:
– Дядя Стас, когда они прилетят?
– Присядь, торопыга, – улыбнулся Стас и, кивнув на монитор, добавил, – скоро должны войти в атмосферу. Думаю, минут через сорок плюхнутся.
– У-у, ещё так долго, – обижено протянула девочка, смешно наморщив нос.
– А ты куда-то торопишься?- рассмеялся Стас.
– В посёлке все словно с ума сошли. Женщины носятся из дома в дом, чего-то кричат, шумят, готовят, – рассмеялась в ответ Санни.
– Сегодня, особый день, – помолчав, кивнул Стас.
– Чем это?
– Мы друга встречаем.
– А-а, понятно. А кто это, мы?
– Мы, это, прежде всего, ветераны. Те, кто благодаря Владу получил возможность начать новую, мирную жизнь.
– А чего тогда все остальные так бегают?
– А потому, что любому нормальному человеку не чуждо чувство благодарности и сострадания. Влад командовал экспедицией, которая вернула всех захваченных пиратами детей, но потерял свою семью. Вот они и хотят таким образом показать ему, что благодарны и помнят о его потере.
– Ясно, – задумчиво протянула девочка.
– Что-то не так?- спросил Влад, пытаясь разобраться в чувствах, мелькавших на выразительной мордашке девчонки.
– Не, всё так. Просто, раньше такие большие праздники устраивали только на свадьбы или если справляли лечики.
– Чего справляли?
– Лечики. Праздник такой. Я ещё совсем маленькая была, но помню. Все нарядные, радостные. Угощения всякие, песни.
– Вот песен я обещать не могу, – усмехнулся Стас. – А что именно праздновали?
– Нужно будет у бабушки уточнить. Это что-то из ирландского и индейского фольклора. Смесь такая. Я не помню. Нам потом корпорация запретила его праздновать. Сказали, мол, слишком много времени без дела проводим, а пушнину добывать некому.
– Ладно, избавились, и чёрт с ними, – отмахнулся Стас. – Кофе хочешь?
– Я сварю, – подскочила Санни, галопом кидаясь к пищевому синтезатору, который оказался здесь совершенно случайно.
Во всяком случае, редким посетителям говорилось именно так. Не объяснять же каждому встречному, что аппарат, устанавливаемый на космических кораблях, был, банально стянут с очередной проштрафившейся яхты, владелец которой не принял во внимание законы планеты. А так как подстрелить он никого не успел, то отделался лишь штрафом. Но денег, необходимых для уплаты штрафа у него не было, и ветераны, недолго думая, сняли с его яхты всё, не важное для навигации и полёта оборудование.
Пищевой синтезатор установили в узле связи, избавив инвалида от необходимости бросать работу и ехать в посёлок для того, чтобы перекусить. Мишель, загрузив в машину продукты местного производства, перепрограммировал машину и теперь, Стас, мог, не вставая с места, выпить кофе или чаю, съесть кусок жареного мяса или пюре из выведенных доктором корнеплодов, сильно смахивавших на обычную картошку.
Ловко выжав из машины две чашки кофе, Санни поставила пластиковые стаканчики на стол и, выглянув в окно, задумчиво протянула:
– Хорошо хоть бурана не будет.
– Никогда не понимал, как вы умудряетесь угадать, когда будет метель, а когда нет, – развёл руками Стас.
– Ничего сложного. Вон, видишь, над лесом воздух прозрачный. Значит, бурана не будет.
– А что было бы, если бы бурана надо было ожидать?
– Над лесом часа за четыре, пять, начинает дымка собираться. И деревья, словно сжимаются.
– Как это?- не понял ветеран.
– Когда погода нормальная, то все ветки раскинуты в стороны, а перед бураном, они как будто к стволу прижимаются. Просто понаблюдай, сам увидишь.