Пепел победы
Шрифт:
— Да, да, — спешно прохрипел пленник.
— Вот и хорошо. Рот я тебе сейчас снова завяжу, так сказать, во избежание. Вижу, нос у тебя заложен, ну да ничего. Дышать как-нибудь сможешь, а вот кричать — нет. Попробуешь освободиться, убью.
— Понял, я тихий, как мышь. Иду с вами, ни один камень не задену, — затараторил пленник.
— Вот и хорошо. — С этими словами прапорщик сунул пленнику в рот веревку, без всякого сожаления до боли стянул ее на затылке и завязал. — Вот только пикни! — еще раз пригрозил Ефимов и подумал, что можно ведь все устроить как самоубийство, подвесив бандита на проводе, свисающем с потолка.
Возможно, это было бы лучшим выходом из сложного положения. Конечно, пришлось бы оставить на месте автомат, но разве один магазин патронов решит все их проблемы? Прапорщик еще раз внимательно поглядел на провод, едва видимый в темноте, перевел взгляд на фигуру, скрючившуюся у его ног. Может, никто этого недомерка и не хватится? А если и так, то не станут излишне долго искать, а?
— Вставай! — Сергей схватил пленника за плечо, встряхнул и поднял на ноги.
Тот оказался еще легче, чем даже выглядел.
— Попробуешь отмочить какой-нибудь номер — убью! — предупредил Ефимов.
Джабраил не совсем понял, о каком номере идет речь, но на всякий случай трижды кивнул и почувствовал, как ему начали развязывать руки.
«Меня не убьют!» — разлилась отяжеляющей слабостью спасительная мысль. Джабраил не стал бы спешить со столь оптимистичным выводом, если бы знал, что, прими Ефимов другое решение, он сделал бы то же самое, перед тем как накинуть пленнику на шею петлю.
Поднимаясь по склону, Сергей взмок невероятно. Такого с ним не было даже при первом в жизни походе с рюкзаком. Колонну возглавлял Прошкин, за ним следовал тяжело пыхтящий пленник, затем с оружием наготове Ефимов и в замыкании Шамиль, беспрестанно оглядывавшийся на военный городок, залитый электрическим светом. Наконец последний, самый трудный этап подъема оказался пройден. Спецназовцы и пленник добрались до каменных исполинов, надежно защищавших их от посторонних глаз. Они не спешили идти дальше и уселись на холодные плиты.
— Руки! — прошипел Ефимов, обращаясь к Джабраилу, дышавшему, как загнанная лошадь.
Пленник буркнул что-то неразборчивое. Ефимов скорее догадался о смысле его слов, чем действительно разобрал их.
— Руки за спину! — Сергей потряс веревкой перед носом запыхавшегося бедолаги.
Притаскивать бандита в расположение группы несвязанным было бы верхом опрометчивости.
— Шамиль, следи за ним! — Ефимов кивнул на Джабраила, руки которого уже опять были стянуты за спиной. — Если что — не церемонься. Я наших предупрежу.
— Понял. Ну, дерьмо, только дернись! — порадовал парень пленного боевика.
— Вот такая, Ваня, обстановочка. — Ефимов закончил свой доклад, поднял взгляд и молча уставился в черноту неба, невидимого в ночи.
Раздумывая над планом дальнейших действий, он уже отправил людей наблюдать за постом охранения, но в голове Сергея пока не складывалось никаких планов.
— Что будем делать? — приблизив лицо к уху Ефимова, произнес Кострыкин одними губами.
— Не знаю.
Иван впал в ступор. В голове лейтенанта не укладывалось, почему его заместитель, этот старый хрыч, ветеран всех войн со времен Наполеона, не знал, как он поступит дальше. Такого просто не могло быть!
— Вариантов несколько. — Все-таки частично Кострыкин оказался прав.
Нельзя сказать, что Ефимов совсем не знал, что надо предпринять. Дела обстояли скорее даже наоборот. Старший прапорщик видел столько возможностей, что не мог решить, на какой остановиться.
— Первый таков: пользуясь темнотой, прямо сейчас делаем отсюда ноги тем же путем, которым пришли. С пленным по твоему усмотрению. Можно взять его с собой или же грохнуть. — Когда Ефимов говорил о собственных действиях и боевой работе своих подчиненных, он почему-то избегал слова «убить», обычно подыскивал ему замену — «грохнуть», «пришить», «прикончить», «застрелить» и другие определения, вполне подходящие по смыслу к данному действию. — Мы добираемся до того места, где вели наблюдение, выходим на связь с центром, сидим и ждем. Второй вариант: мы захватываем опорный пункт, что над нами, и остаемся там в ожидании помощи. Есть и третий: мы тем или иным образом пытаемся освободить заложников.
— Пятнадцать человек против семидесяти с лишним?
— Угу.
— Без патронов?
— Ну, пять магазинов у нас есть…
— Идиоты! — тихонько взвыл группник.
— Тогда без выбора. Делаем ноги, — подсказал выход Ефимов.
— А прокатит?
— Скорее всего.
— А заложники?
— Заложников убьют, — ровно, без всяких эмоций проговорил Сергей.
— Даже если мы достучимся до своих и сюда примчится конница?
— Тем более если она примчится. Авиация «немцам» может оказаться не страшна. Я заметил у них четыре «Иглы». Что же до войсковой колонны, то можно быть наверняка уверенным, что около туннелей сидит какой-нибудь паренек с рацией. Во всяком случае, убрать заложников боевики наверняка успеют.
— И это будет на моей совести.
— Почему только на твоей? На всех нас. Но отвечать тебе.
— Понятно. Сколько там заложников?
— Всего или живых?
— Живых.
— Почти две сотни. Но контрактников из местных, возможно, не убьют. Значит, остаются срочники, человек сто сорок.
— Что ты предлагаешь?
— Я предлагаю? — Сергей хотел, чтобы Кострыкин сам подошел к напрашивающемуся решению.
— Хорошо, что, по твоему мнению, мы можем… — Лейтенант споткнулся на этом слове и тут же поправился: — Должны сделать?
— Если повезет?
— Да, если повезет.
«Разговор двух идиотов», — подумал Сергей и ответил:
— Если повезет, заложников мы освободим. На связь с центром выйдем. А вот сможем ли уйти сами, не знаю. Кому-то нужно будет оставаться, прикрывать их отход.
— Шанс у нас есть?
— Шанс есть всегда, даже в ядерном реакторе. А там как повезет.
— Так что, работаем?
— Надо собрать людей. Они должны решить сами.
— Согласен. — Лейтенант повернулся к связисту, слышавшему весь этот разговор. — Руслан, по одному на флангах, остальных собирай сюда. Только тихо.
— Может, по тройкам?
– Нет времени. Всех! – подтвердил приказ командира Ефимов.
— Тише, тише! — Ефимов таким вот образом приветствовал бойцов, подходивших, а точнее сказать, подкрадывавшихся на совещание. Группу спецназа и боевиков разделяли каменные монолиты, но все же расстояние до них было не столь велико, чтобы позволить себе излишне громкие звуки.
— Витя, ты со своей тройкой сюда. Федор тут. Да, правильно. — Большинство команд Ефимов отдавал жестами, особо непонятливых хватал за плечи и направлял рукой.