Пепел забытых надежд: Инфильтрация
Шрифт:
— Мир тесен, — сухо отозвался Рихард, — особенно в нашей работе. — И, переведя взгляд на полковника, отрапортовал: — Вы были правы, герр Беляк: бакалейщик приехал утром.
Собислав кротко, но злорадно ухмыльнулся и кивнул на машину. Рихард вернулся за руль, Беляк занял переднее пассажирское кресло, Янус и Млотек расположились на заднем. Салон броневика нельзя назвать комфортным, но он был достаточно широким, чтобы четверо мужчин бойцовского телосложения не теснили друг друга. Honker с рёвом сдвинулся с места и заколесил по центральной улице Варсавии.
— Бакалейщик! — воскликнул полковник Беляк, перекрикивая рёв двигателя. — У Дефензивы на заметке есть
— На чём прокололся он?
— Бакалейщик выбирался за границу, в Лемберг. Контрразведка единых не особо умна, поэтому их земли кишат резидентурами временщиков. К счастью, у нас там тоже есть плацувки. Агенты одной из них проследили его до конспиративной квартиры. Факт контакта с противником доказан.
— Почему сейчас? — обратился низким голосом Лех Млотек, поглядывая в окно дверцы.
Машину начало трясти, и Собислав повременил с ответом, дожидаясь, пока они проедут неровный участок.
— Потому что Гамбит должен получить инструкции к приезду Бесского, — бросил полковник, — а наша задача — окончательно его поймать.
Коротко улыбнулся за рулём Нойман, Млотек насмешливо фыркнул и отвёл взгляд от окна.
— Это бесполезно. Мы искали его пять лет.
— Он себя выдаст, — уверенно ответил Беляк. — Не сможет иначе.
Honker съехал с главной улицы в узкий проулок, стремительно пересёк его и, наконец, сбавив скорость, завернул на другую дорогу. Рихард остановил внедорожник у тротуара, протянувшегося вдоль пятиэтажного жилого дома. Здание выглядело заброшенным, его окна с побитыми стёклами зияли чёрными пустотами. Обустроенным казалось лишь одно помещение на первом этаже аккурат напротив автомобиля. Застеклённая витрина, деревянная дверь с подвесным колокольчиком и табличка с надписью «Otwarcie» выдавали в обжитой квартире магазин. Подобные лавки занимались продажей товаров первой необходимости и работали под контролем Министерства продовольственного снабжения.
Дверь магазина подалась наружу, и из здания выбралась женская фигура в длинной бежевой куртке. Из-под платка на голове выбивалась рыжая прядь, в руке висел небольшой матерчатый пакет. Встав буквально в упор к служебному внедорожнику, она бегло осмотрела его и спешным шагом направилась в противоположную сторону.
— Красивая пани, — протянул Лех. — Клиентка?
Группа из четырёх мужчин покинула бронированный внедорожник и двнулась к торговцам. Беляк вынул из кармана и зажал в руке жетон с вооружённым мечами серебряным орлом, а Млотек снова спрятал ладонь под полой плаща, поправляя на плече ремень скрытого от лишних глаз автомата. Дверь была тонкой и хлипкой, несмотря на то, что внутри хранился недельный запас продовольствия. Воров и погромов в Варсавии не боялись, в отличие от снующих по полупустым улицам чёрных внедорожников. Собислав дёрнул за ручку, и дверь с пронзительным скрипом подалась наружу. Перед мужчинами предстало просторное помещение с потрескавшимися стенами, заставленными шкафами и полками. Половина из них пустовала, другие были завалены коробками из пожелтевшего от старости картона, пластиковыми капсулами питьевой воды и мешками с крупой. Для такой нерентабельной бакалейной лавки вокруг было слишком много места. От крайней стены комнату разделяла широкая стойка, на которой красовался большой кассовый аппарат. Пользу в его конструкции несла лишь выдвижная полка денежного ящика. В левом углу стена за стойкой переходила в пустой проём, ведущий к кладовой комнате. Общая обстановка бакалейной лавки выдавала скудное положение дел у её хозяина. Тот, шестидесятилетний сухой мужчина в мятых бежевых штанах и клетчатой рубашке, висевшей на впалой груди, стоял за кассовым аппаратом. Он злобно смотрел на девушку-подростка рядом с ним, жестоко сжимая ей криво обрезанные волосы так, что её голова подалась набок. И без того некрасивая, с грубым, квадратным лицом, большим носом и рыбьими глазами навыкате, она сморщилась от ужаса скорой расправы. Пищала, махала руками, но бакалейщик её не отпускал.
— Если ты ещё раз меня обманешь!..
Экзекутор не сразу заметил, как четверо мужчин в плащах и строгих костюмах оказались на пороге. Стоило ему посмотреть на отряд, и Лех Млотек стремительным движением освободил из-под полы верхней одежды строго огранённый укороченный Mini-Beryl. Бывший спецназовец упёр оружие прикладом в плечо и нацелил его на старика. Оцепеневший торговец отпустил девчонку, и та в слезах убежала в кладовую.
— Дабы разрешить возникшие вопросы, — с ухмылкой произнёс полковник, — экспозитура номер два священной Варсавии, контрразведка.
Блеснул на свете серебряный орёл, выставленный Беляком на обозрение.
— Но… но я… — начал заикаться бакалейщик, — я че-честный гражданин…
— Конечно! Корсак, обыскать помещение.
— Есть! — выкрикнул Янус и первым делом перевернул табличку на двери.
Остальные бойцы обошли стойку и вытолкнули хозяина в кладовую вслед за девушкой.
— Нехорошо дочь обижать, — бросил Собислав старику на ухо.
— Он-на з-заслужила!
— А ты? Лавка бедная, не спорю, но мы-то знаем. Мы всё знаем, Шимон.
Кладовая была обставлена коробками и большими закрытыми шкафами. Затхлый воздух провонял старостью вперемежку с запахом вяленого мяса. Свет пробивался сквозь тонкие белые занавески на окнах. Дощатый пол, заваленный мелким мусором, скрипел под тяжёлыми ботинками мужчин. В дальнем углу забилась в кресло испуганная девушка, обделённая любыми проблесками красоты. Она переводила отчаянный взгляд с отца на полковника, гордой скалой возвышавшегося над его скрюченной фигурой, и вооружённого великана Млотека. Лишь на спокойного светлолицего Рихарда она посмотрела без страха расправы. Заметив это, Нойман коротко улыбнулся, будто обнадёживая. Встретив жёсткий взгляд Собислава, девушка втянула голову в плечи и кивнула на шкаф поодаль от неё. Потерпевший измену отец устало сплюнул на пол.
Беляк потянул ручку шкафа. Его полки устилали плотные пакеты с цветными наклейками названий и сомнительным содержимым, контрафактные товары, армейские сухпайки. Порывшись в подпольном многообразии, Собислав вытянул маленькую ампулу с прозрачной жидкостью и мелким чёрным шифром на стекле.
— Морфий. — Он показал капсулу подчинённым.
— Региональной Федерации, — опознал Лех. — Из старых запасов. Мы вывозили такие трофеи во время войны. Министерство продовольственного снабжения потом всё забрало.
Собислав усмехнулся, предчувствуя успех.
— Шимон, у меня появляется к вам всё больше вопросов, но даже они меркнут перед главным. — Беляк вплотную прошагал к старику и заглянул в испуганные глаза. — Какие распоряжения вам дала резидентура Управления Временного правительства?
Бакалейщика будто ударило током. Он повёл плечами, задрожал сильнее прежнего, а к горлу подкатил рвотный позыв. Обвинение в шпионаже грозило не просто смертью. Расстрел — приговор окончательный, но однозначный. Когда Дефензива арестовывала за связь с иностранной разведкой, однозначным не было ничего.