Пепел

Го Александр

— Я один с ними не справлюсь при всём желании, — я отрицательно кивал и уже поглядывал на входную дверь.

— Не нужно воевать, просто обмани их. Разве не этим ты занимался с самого своего появления здесь? — мне показалось, что речь Мохнонога немного оживилась, он будто приободрился. — Если откажешь мне, у тебя в будущем ничего не выйдет.

— Хватит это повторять. Я должен вам просто поверить?

— Но ведь ты уже поверил, — мужичок посмотрел на меня с хитрым прищуром. Отчасти он был прав.

— И что я должен, по-вашему, сделать?

—

Первый разумный вопрос, — Мохноног с облегчением вздохнул и пристально посмотрел мне в глаза. — Иди в мой сад. Я скажу, как его найти быстро по ориентирам, может, даже быстрее, чем они. Там есть синий цветок, его легко опознать, сразу почувствуешь. И всё, что нужно сделать, это закрыть бутон.

— То есть мне нужно пойти на риск, ради того, чтобы закрыть бутон какого-то цветочка? — Моё рациональное кричало о том, что Мохноног спятил, но оно же и твердило мне, что этот человек не может знать таких подробностей о моей жизни, пусть и в немного размытом виде. Угадать подобное невозможно.

— Можешь сказать, что я умер, поэтому ты и решил помочь в поисках. Можешь придумать ложь получше. Прошу от тебя лишь самую малость, но взамен предлагаю многое, — хозяин обветшалой хаты говорил складно, правда, ничего он не мог мне предложить кроме надежды и веры.

На контакт с Комбатом я уже точно не пойду, особенно когда он узнает, что помимо лжи я ещё грешен и воровством. Единственный выход – действовать скрытно.

Молча я подошёл к брошенному и у стены рюкзаку командира. Выудил из бокового кармана замотанные в полиэтилен карты, там же нашёл и причудливый компас.

Зря ты его не взял с собой, Комбат. Видимо, не так уж он и дорог тебе.

— А что будет с вами? — я вдруг испытал искреннюю жалость к этому человеку. Ударился он, может, и не сильно, но убежать от наёмников вряд ли сможет.

— Не переживай, — уголки губ Мохнонога приподнялись в умиротворённой улыбке. — Вот, о чём я тебя попросил – самое важное, большего мне и не нужно.

Наполненный решимостью, я вышел наружу, убедился, что вокруг тихо и нет никаких признаков присутствия наёмников. Минуту потратил на то, чтобы прикинуть своим дилетантским взглядом, откуда за мной могли бы наблюдать отправленные на разведку Плут и Степной. Если даже кто-то из них и смотрел сейчас на меня через прицел, я всё равно этого не узнаю. Оставалось только полагаться на удачу. Рисковать.

Я поправил наушник и проверил индикатор заряда компактного передатчика, что крепился на пластырь к майке. Мне повезло, что на эту миссию с нами не поехал техник. Только он может перекрыть связь члену группы.

Все их переговоры на расстоянии были доступны и мне, я надеялся, что первое время мне это послужит неплохим подспорьем в нелёгком дезертирском деле.

***

Ориентиры Мохнонога помогли бы добраться до сада быстрее остальных,

будь у меня возможность передвигаться в открытую.

Я метался от дома к дому, прислушивался к любому постороннему шуму. Навязчивый страх прилип к телу не хуже пропитанной потом майки. Меня не покидало ощущение чужого взгляда. Я боялся, что это Плут следил за мной через оптический прицел, хищно скалился и докладывал о каждом шаге командиру по какому-нибудь неведомому для меня закрытому каналу связи.

Сад Мохнонога оказался лишь небольшим палисадником, огороженным низеньким самодельным забором из обломков старых и местами очень трухлявых досок. Садочек оказался сплошь засажен разными цветами, но большая часть пестрела синевой.

К ещё большему разочарованию, которое находилось недалеко от паники, Мура и Комбат добрались первее меня. Я пытался успокоить себя тем, что в целом не обременён, какими-то жёсткими обязательствами и могу просто сбежать. Ничего ведь страшного не случится, если у меня не получится. Конечно, меня бы немного мучила совесть и страх того, что слова Мохнонога сбудутся. Было что-то необъяснимое и даже мистическое в его знании.

Командир задумчиво смотрел на зажатый в руке детектор, а Мура расхаживал из стороны в сторону, будто у себя на даче, курил сигарету и, кажется, любовался местными красотами.

Они о чём-то переговаривались, я не мог услышать, но по жестам было понятно, что командир сильно недоволен. Мура пожимал плечами, мол, вряд ли в его силах чем-то помочь.

Я не долго просидел за углом захудалого домишки. Мне посчастливилось вовремя заметить, как Комбат раздосадовано пинает грядку, разворачивается и направляется в сторону моего укрытия, Мура следует за ним.

Я спешно перебежал за другой угол того же дома, а наёмники прошли всего в десяти метров от меня. Они возвращались к дому Мохнонога, и на этот раз мне удалось подслушать обрывки разговора.

— Нам нужно притащить этого чудака сюда, — говорил Комбат.

— Стажёр за ним присматривает? — зачем-то спросил Мура, ранее казавшийся мне самым безучастным и немногословным бойцом в отряде.

— Надеюсь. Заодно и с ним разберёмся.

— Мне нужно будет его убрать?

Я и так уже смирился, что мне при любом раскладе могла светить лишь пуля, но услышав хладнокровный вопрос Муры стало ещё страшнее. Ещё вчера я мог перекинуться с этим человеком парой фраз, пусть и скудных, не охотливых, но без всякой вражды.

— Нет, до базы он должен добраться живым. И никому ни слова пока.

По дороге наёмники говорили о чём-то ещё, но их голоса постепенно затихали, и суть разговора становилась недосягаемой. Я выжидал, пока они скроются из виду, и одновременно подсчитывал, сколько у меня есть минут в запасе. Не спеша, до дома Мохнонога они доберутся за пять минут, обратно при сильном желании догнать сбежавшего стажёра – минуты полторы. Я к тому же до сих пор ничего не знал о местоположении Степного и Плута.