Пепельное солнце
Шрифт:
— Заразу? Попрошу вас больше не называть наших детей таким словом. Главнокомандующий Фимино, в новостях уже идет репортаж о том, как ваша партия пыталась захватить власть в стране при помощи закона о военном положении. Мы также пустили в сеть информацию о том, что вы принесли в зал заседания биоружие, и держите парламентариев в заложниках. Здание уже окружают подразделения личной охраны премьер-министра. Теперь вы предатель. Ваш водитель оказался достаточно стойким малым, раз сумел так долго протянуть до сегодняшнего заседания и принести Ёни сюда.
— Все они?
— Да, все они теперь лишь внешне люди. Ёни порождение энергии хаоса, они питаются живой плотью. В некоторых случаях они
Значит вот, что произошло на самом деле. Он получил все. Теперь и армия и управление не сможет выступить против него. Доказать его причастность к уничтожению криминального мира и созданию конгломерата «Ash». В центре которого фигурировал телеканал АОВ, который транслировал передачу, в которой людям неустанно промывали мозги. Вместе со всеми своими политическими и криминальными связями этот человек представлял собой организацию «Пепельное Солнце», которая сейчас получила власть над Токио, а вскоре получит власть и над всей страной. Чего он добивается? Позволяя монстрам неконтролируемо убивать?
— Чего вы добиваетесь?
— Хочу изменить мир…. Нет — точнее хочу возродить его из пепла. Главнокомандующий Фимино, сейчас испытаем силу вашего духа? Посмотрим, способны ли вы быть достойным жизни в новом мире? — он улыбался и был спокоен, то от чего любой нормальный человек пришел бы в ужас, у него не вызывало никаких эмоций. Ему была безразлична жизнь и чувства других людей. Вот почему он мне не нравился. Он слишком очарователен, слишком вежлив и добр, но за всем этим стоит невероятная жестокость, свершаемая с той же легкой улыбкой.
— Подконтрольные вам вооруженные отряды сейчас ведь окружают здание?
— Без приказа внутрь они не войдут, не переживайте. Начнем? В вашем нынешнем положении предателя и революционера, отступника, которого также обвинят во всех произошедших ранее терактах, выходов у вас не так уж и много. Для начала вы можете попробовать вырваться из здания парламента, и попытаться уйти живым. Обещаю, что не буду использовать магию, и они тоже останутся здесь….
– он ласково указал на депутатов, которые теперь все до единого были монстрами.
— Стать предателем, играя на вашей дудке? Позорно убежать, словно жалкая псина? За кого вы меня принимаете, я сражался на войне и не имею права убежать перед лицом опасности! — понимая, что кричать уже бесполезно, мне до последнего хотелось остаться человеком, и показывать искренность своих чувств. Он наверняка, все спланировал — сейчас трансляция велась так, чтобы он сам не попал в кадр и его голос не был слышен. Перед глазами всего города сейчас был только я один, а также якобы захваченные в плен депутаты.
— Согласитесь…. Для вас такой позорный конец невозможен? В какой момент проявляется истинная сущность человека? Я считаю, что лучший стимул к проявлению духа человека, опасность. Страх, как ни что другое открывает душу. Страх ведет либо к разрушению, либо к перерождению. Посмотрим, куда он приведет вас? — он немного наклонил голову, и озадаченно моргнув, снова продолжил говорить, улыбаясь.
— Вам меня больше не испугать.
— Да. Да. Покажите мне, насколько вы верны городу, который так стремитесь защитить. Докажите, что ваша доблесть и стойкость характера не способны дрогнуть перед лицом врага, который вас превзошел. Давайте, главнокомандующий, перед лицом боли и смерти сохраните мужество и продемонстрируйте верность своим идеалам, богам и людям…. Достаньте свой родовой меч, поднесите его к своему животу, мягко вонзите лезвие сначала неглубоко, а затем поднажмите, чтобы пробраться внутрь, и легонько пока у вас еще будет сознание, двигайте
Чем медленнее и спокойнее он говорил, тем более учащенно заходилось мое сердце, а глаза наполнялись ужасом. Вот значит…. Доказательство верности? Его нельзя было обмануть. С самого начала я понимал, этот человек утащит город во тьму, и будет наслаждаться каждым отчаянным вздохом. Он убивал без колебания, без малейшего душевного смятения. Для него убийство не было чем-то плохим или не возможным. Для него убивать было так естественно, как и дышать. Его не волновала смерть или ее последствия. Вокруг него была лишь немая игра. В которой либо жертвы играют по его правилам и конец всегда один, либо пытаются выиграть, но проигрыш неизбежен. Он был вне морали людей, для него не существовало разницы между плохими и хорошими поступками, он просто получал свое, наслаждаясь беспомощностью своих жертв. Хотя нет, наверное наслаждение он не испытывал, он слишком вежлив и добр, чтобы показывать свои настоящие чувства. Он будет просто мило улыбаться. Похоже, последнее, что я увижу перед смертью — высокомерную, чудовищную улыбку. Как такое возможно? Он предлагал мне на глазах у всего города совершить ритуальное самоубийство?
Можно ли одной моей смертью оправдать бессмысленные жертвы? Сколько еще людей умрет пока он не успокоиться? Смерть не конец, но почему же путь обязательно должен быть таким жестоким? Он ждал и улыбался. Похоже, без его приказа здание действительно не начнут штурмовать.
— Что же вы застыли, главнокомандующий? Доставайте меч. Ведь для чего-то катану вы хотели использовать, раз носите ее с такой гордостью….
– интересно, есть ли хоть кто-нибудь в мире, к кому он будет относиться со снисхождением.
— Хорошо. Ты убийца, террорист и жестокий социопат, а не волшебник. Пускай ты всегда улыбаешься, всегда вежлив и добр, спокоен и рассудителен, всем этим твою жестокость не скрыть. Она в твоих пустых безжизненных глазах….
– я достал меч, и вынул его из ножен, положив ножны на трибуну.
— Не переходите на личности, главнокомандующий. Я не жесток, а справедлив. Истина всегда оплачивается очень дорогой ценой, вот что мне хотелось всегда донести людям….
– вот снова, он продолжал меня называть вежливо на «вы», хотя я бросил ему фразу обращаясь на «ты» в достаточно неуважительной форме. Нормальный человек хотя бы ответил на оскорбление в более высоких тонах. Он же не повышал голоса и оставался спокойным и его мягкий голос ни на йоту не изменился.
— Наша сделка ведь еще в силе? — спросил я, приводя клинок в вертикальное положение и наклоняя кончик под углом к своему животу.
— Обижаете. Я своего слова не нарушаю. Ваше желание будет исполнено, так как вы уже за него заплатили. Давайте, главнокомандующий, вас ждет дорога в обитель ваших предков, если вы умрете как настоящий герой. Сегодня день вашего триумфа….
Я вырастил прекрасных детей. Никогда не падал в грязь лицом. Не унижался, не просил, а шел только вперед. Человеческая жизнь коротка и мимолетна, и мир, который пролетает у нас перед глазами, строим мы сами. Мне удалось построить хороший мир. Должен ли я воткнуть меч себе в живот? Если вначале он сказал правду, то выход через запасные двери позади главной трибуны оставался единственной дорогой к побегу. Уйти мне не дадут, здание окружено вооруженными солдатами, но может, я хотя бы успею отправить сообщение…. Я не страшился смерти. Если он хотел вызвать во мне страх, то это удалось лишь наполовину. Сейчас бояться стоило только за свою честь, сбежать сейчас на глазах людей всего Токио слишком унизительно, чтобы потом умереть в позоре. Или умереть героем, и пожертвовав собой доказать свою верность городу?