Перчатка Соломона

Бердникова Татьяна Борисовна

– Неужели никак нельзя без больницы?

Фельдшер в упор взглянул на кажущегося и в самом деле взволнованным, собеседника.

– Если вы не хотите, чтобы ваш родной брат умер, нет.

По лицу блондина промелькнула смутная тень откровенной досады, плотно переплетенной с недовольством и он, вероятно, желая скрыть нахлынувшие на него чувства, закрыл лицо рукой. Его собеседник чуть наклонил голову набок. На среднем пальце хозяина квартиры, поймав и отразив свет небольшой люстры, ярко сверкнуло довольно массивное кольцо-печатка, увенчанное необыкновенно красивым,

пронзительно синим камнем. Цвет его странным образом напоминал цвет глаз лежащего на диване мужчины.

Почему-то с первого взгляда становилось ясно, что камень настоящий и, судя по его размерам, достаточно дорогой. К бедному наряду молодого человека этот перстень подходил как валенки к мини-юбке. Дойдя в мыслях до этого сравнения, доктор недовольно мотнул головой. Что за глупости лезут в голову?

– Боже, какой кошмар… – в голосе блондина прозвучало как будто бы искреннее отчаяние, настоящий испуг и фельдшер, оторвавшись от собственных размышлений, снова обратил внимание на него, отвлекаясь от перстня на теперь уже опущенной руке, – Нет, я конечно, ну что вы… совсем-совсем нет… Я так надеялся, что получится обойтись и без этого, он так не любит больницы! – парень абсолютно натурально шмыгнул носом и неожиданно повеселел, – Ну, я тогда с вами, да? Я же не могу бросить брата одного!

Недоверие и неприязнь доктора, с самого начала по непонятной причине владевшие им в отношении этого парня, достигли апогея. Силясь скрыть их, он поспешил обратить внимание на работу санитаров, укладывающих несчастного больного на носилки и, сжав губы, отрицательно покачал головой.

– В нашей машине не так много места, – говорил он тихо, изо всех сил скрывая некоторое злорадство, так и норовящее проявиться в голосе, – Будет лучше, если вы последуете за нами самостоятельно.

– Вообще без проблем! – молодой человек, похоже, ни капельки не огорченный этой перспективой, жизнерадостно улыбнулся, проводя пальцами по светлой шевелюре и тем самым взъерошивая ее. После чего залихватски подмигнул и, отступая в сторону, дабы не мешать санитарам выносить из комнаты носилки с уже уложенным на них больным, весело прибавил:

– Вы только скажите там, чтобы не сильно гнали, идет? А то я же не угонюсь за вашим спорткаром¹*! – и, высказавшись, он радостно рассмеялся собственной глупой шутке.

Фельдшер, с нетерпением дожидающийся возможности избавиться от общества этого парня, предпочел оставить фразу без ответа.

***

В машине было жарко. Фельдшер, зашедший последним, со вздохом покосился на закрытые окна, однако, открывать их не рискнул – не хватало еще пострадавшему вдобавок ко всему заработать простуду.

Санитары, уложив последнего на койку, расположенную как раз под теми самыми окнами, благополучно покинули фургон, усаживаясь на широкое сидение рядом с водителем. Их коллега, при всем желании не поместившийся бы там, остался с пациентом один на один.

Он окинул взглядом пространство вокруг себя и мысленно усмехнулся. Да уж… Увидь тот парень обилие места внутри «Скорой помощи», он бы вряд ли согласился оставить его наедине со своим братом. При условии, конечно, что этот мужчина и в самом деле ему брат, что вызывает сильные сомнения.

Зарычал мотор и машина, дернувшись, тронулась с места. С койки донесся слабый стон. Судя по всему, рывок был чересчур резким для пострадавшего и причинил ему боль.

Фельдшер обеспокоенно склонился над пациентом, придерживаясь за край койки, чтобы не завалиться на него и, внезапно вновь наткнувшись на пронзительный взгляд невероятных глаз, немного опешил. Ему вдруг стало не по себе. Ситуация, в которую он попал, просто прибыв на один из множества вызовов, становилась с каждым мигом все более и более странной, и пристальный, изучающий взгляд больного только подчеркивал эту странность.

– Вы… – голос дрогнул и молодой человек, силясь вернуть ему былую твердость, сглотнул, прежде, чем продолжить, – Вы не волнуйтесь, сэр, мы скоро приедем и вам помогут… Все будет хорошо, не бойтесь, врачи очень хорошие, я обещаю, они…

– Заткнись, – хриплый голос, внезапно оборвавший излияния парня, заставил его и в самом деле умолкнуть, ошарашено хлопая глазами. Такого тона, такой команды, приказа от несчастного пациента он как-то не ожидал, да и вообще смутно надеялся получить от него скорее проявление признательности, чем требование молчания.

– Тебя как звать, парень? – мужчина напряженно, с хрипом втянул воздух и сделал неловкую попытку приподняться. Его собеседник, забеспокоившись за состояние пострадавшего, осторожно удержал его, не позволяя подняться.

– Вам не надо вставать, – голос зазвучал несколько более уверено, но теперь почему-то тихо и молодой человек с трудом подавил полный недовольства этим, вздох, – Это может только повредить вам, не волнуйтесь, пожа…

– Зовут тебя как? – требовательно повторил пациент, хмуря густые брови. Синие глаза его потемнели, свет, озаряющий их изнутри, стал напоминать угрожающий отблеск молнии.

– Ке… Кевин, – заикнулся фельдшер и, удостоверившись, что пациент более не планирует пытаться подняться, осторожно отпустил его, немного отстраняясь.

Мужчина, казалось, даже не заметил этого. Он задумчиво кивнул и ненадолго прикрыл глаза, не то совершенно удовлетворенный ответом, не то собираясь с силами для продолжения диалога. Как показала практика, верным был именно второй вариант.

– Слушай, Кевин… – голос его звучал все так же хрипло, но на сей раз казался более твердым, – Ты хочешь, чтобы я умер?

Кевин, абсолютно не ждавший подобных вопросов, едва не соскользнул от внезапности на пол. Машина, подпрыгнувшая на какой-то колдобине, радостно попробовала помочь ему в этом, однако, молодой человек удержался.

– Вы что! – возмущение скрыть не получилось, да он особенно и не старался, – Я хочу, чтобы вы поправились, я уверен, что вы поправитесь! С чего вы вообще…

– Меня лечить ты будешь?

Вопрос, не менее неожиданный, чем предыдущий, мгновенно погасил негодование парня, заставляя его почему-то ощутить вину.