Перебежчик
Шрифт:
— Почему ты думаешь, что Галейт не даст мне этого сделать? — спросил Териан.
Он сделал намеренную паузу, глядя в глаза Ревика.
Его голос сделался на несколько тонов холоднее.
— …Или у тебя, Реви’, реально сложилось впечатление, что я единственный, кто затаил обиду из-за твоего ухода?
Ревик боролся с эмоциями, проступавшими в глазах Териана, с противоречивыми чувствами преданности, которые его старый друг пытался вызвать в свете Ревика. Сомнение. Намек на то, что он их предал. Что он предал
«Скажи ему, — подтолкнул его Балидор. — Те слова, что Вэш дал тебе. Пора, брат. Мы не можем затягивать это ещё дольше. Твой дружок Шулер становится всё нестабильнее».
Ревик нахмурился от комментария про «дружка», но не потрудился отрицать.
Он бросил на Балидора беглый взгляд, но отвернулся, когда тот кивнул.
Ревик осознал, что он прав.
Во всяком случае, насчёт нестабильности.
— Это часть другого перемирия, Терри, — сказал он, поворачиваясь обратно лицом к Териану. — Того, что он лично заключил с Вэшем. После войны. Скажи об этом Галейту.
Несколько мгновений Териан лишь смотрел.
Ревик осознал, что на мгновение теряется в этом взгляде, стараясь не переживать из-за увиденного, но всё равно это чувство его притягивало. Он видел, как реакции меняются и перестраиваются в этих янтарных глазах, видел, как отголоски эмоций и личностей приходят и уходят.
С этим телом Териана Ревик был наиболее знаком.
Похоже, Териан тоже был наиболее привязан к нему.
В целом, знакомый Ревику Териан складывал большую часть своего светового тела в этом сосуде, когда в нём не было потребности где-то ещё. Он не раз умудрился погубить это тело, но просто клонировал его снова и снова. Сам Териан был своего рода экспериментом, и Ревик это знал. Он не помнил, был ли он экспериментом Галейта или самого Териана, но он не походил на обыденных видящих.
Эту деталь насчёт своего напарника он помнил ясно, даже если нюансы померкли в его разуме.
Териан разделил своё световое тело в несколько тел в живом мире.
Из-за этого его практически невозможно было убить.
Ревик помнил, что Териан называл это «ездить в трупах». Выражение почему-то показалось Териану забавным, но Ревик припоминал, что его это встревожило, даже когда он был Шулером.
Но большинство здешних солдат Организации об этом не знали.
Ревик гадал, знал ли новый питомец Териана… его копия.
У Териана с его телами имелись и другие заскоки, помимо предпочтения данного тела.
У большинства своих мужских тел он красил волосы в тот же рыжевато-каштановый цвет, если только не было операционных причин, по которым он не мог этого сделать. Ревик не помнил, чем вызвано такое предпочтение, и потрудился ли он спросить об этом, пока они были друзьями, но эту деталь запомнил с поразительной ясностью.
Он попытался убрать свои чувства от всего, что видел на этом лице.
Воспоминания были беглыми, но Ревик улавливал отголоски эмоций, и не только в видящем, стоявшем перед ним.
Правда в том, что Балидор прав.
Териан был его другом.
Может, в некой странной манере Ревик до сих пор воспринимал его как друга.
Но на деле их отношения всегда больше напоминали старшего и младшего братьев, где Ревик играл роль наставника и защитника, то ли по негласному соглашению между ними… то ли по какому-то приказу Галейта.
И всё же, пока Ревик был в Организации, Терри, возможно, был единственным, что не давало ему полностью отрешиться от других живых существ.
Ревик был одинок в Организации; это он помнил.
Временами он страдал от интенсивного одиночества.
Он был одинок даже тогда, когда его интрижки длились дольше нескольких дней или недель, даже когда он пытался наладить связь с другими. Дружба в Организации слишком часто осложнялась политическими нюансами, дисбалансом сил, скрытыми мотивами. Те отношения, что не проваливались и не обращались в соперничество, портились тем или иным мелочным, поверхностным дерьмом.
Териану хотя бы было не всё равно.
Каким бы абсолютно безумным ни был Терри, он был способен на тепло, даже привязанность… по крайней мере. с Ревиком. Он также был чрезвычайно верен ему, в такой манере, которая превосходила его политические амбиции… а эти амбиции вовсе не были скромными.
Ревик сглотнул, снова сосредотачиваясь на этих янтарных глазах.
Ему хотелось, чтобы ему было всё равно. Чёрт, он не мог позволить себе обратное.
Не сейчас.
Как раз когда он подумал об этом, Териан нарушил молчание.
— И что это за «другое перемирие», Реви’? — спросил Териан, выгибая бровь.
Подавшись вперед, он снова положил руки на модифицированную винтовку. Ревик невольно посмотрел на неё, и в его сознании проскользнула мысль, что он скучает по некоторым игрушкам Организации. Галейт, в отличие от Адипана и Семёрки, работал с почти неограниченным бюджетом, отчасти из-за крепких связей в мире человеческого бизнеса.
Голос Териана сделался резче.
— Реви’? Что это за ерунда, мой старый друг?
Ревик слегка вздохнул, по крайней мере, мысленно.
— Я не знаю деталей, — сказал он. — Я тоже всего лишь эмиссар, брат.
Сказав это, он сразу же ощутил свою ошибку.
Враждебность затопила свет видящих Организации перед ним, и не только от Териана. Наиболее сильно Ревик ощутил эту эмоцию от сероглазого видящего, похожего на него. Такое чувство, будто мужчина хотел врезать ему по губам за такие слова.
Ещё секунду спустя Ревик осознал, что их разозлило именно слово «брат».