Перед тобой земля
Шрифт:
...Меня мутит, тошнит, боли резкие, я весь в поту. Ощущение, что смерть близка. Я ее не боюсь. Обидно, что не написал лучших своих книг.
...Прочел газеты - все о визите Брежнева в США и речи его и Никсона.
Ну что ж, попробуем,
Огромный, неуклюжий.
Скрипучий поворот руля!
Земля плывет...
Мужайтесь, мужи!
Эти слова, пожалуй, годятся для поворота в отношениях между США и СССР, от которого во многом зависит судьба нашего шарика, именуемого планетой Земля".
Много было патриотов на русской земле во все века, патриотов, которые проявляли себя в различных ситуациях. Но нечасто в невоенной, мирной, больничной обстановке
ИЗ ПРЕДСМЕРТНОГО ДНЕВНИКА
...За окном туман, белое молоко, не понимаю, где я, кажется - там ворочается океан, а я на огромном корабле все плыву в фантастическом мире, какого описать не могу, потому что этот и тот одновременно в сознании существовать не могут. И, войдя в этот, я немедленно теряю другой, оставив себе в воспоминание только призрачно-расплывчатые и тающие образы его, неизъяснимые и не имеющие названий и соответствий в этом. А как этот? Как хочется, чтобы он тоже был прекрасным... "Окружающая среда" так безнадежно испорчена, что прекрасное в нем за семью замками, недоступно для малых теперь сил моих...
Читателю может показаться невероятным тот факт, что умирающий записывает процесс своего умирания, свое состояние, даже свое настроение. Он ведь не медик. Но тем не менее - факт действительный, и трудно понять, если не знать этого человека, что и этим фактом он давал людям возможность еще хоть немного пополнить Знание...Таким вот именно он и был, Павел Николаевич Лукницкий...
Но все же главное значение приведенных записей, двух "точек", заключается в том, что было между ними. А между ними пролегла прямая через главную точку - "точку отсчета" - Октябрьскую революцию. Прямая в 60 лет, то есть в 22 000 дней. И ни один из них не остался не зафиксированным писателем - либо дневниковой записью, либо фотографией, письмом, документом.
Лукницкий был воспитан в той интеллигентной среде, где умели ценить труд и были преданы всей душой своей Родине, а потому революцию приняли как волю народа, которая для них была высшим законом. Патриотизм представителей нескольких поколений семьи проявлялся не только в бескорыстном служении делу, но и глубоком понимании ценности истории как коллективной памяти, помогающей им осознать себя единым целым с народом. Эти традиции были усвоены или, лучше сказать, впитаны Лукницким. Им он следовал, следовал убежденно всю свою жизнь.
Летописец своего времени.
Д. Гранин в своей повести о Любищеве говорит, что он не встречал в жизни, чтобы кто-нибудь так же, как его герой, распоряжался своим временем, чтобы отчитывался на бумаге перед самим собой за каждый прожитый день, за каждый час, чтобы расчерчивал схемы и фиксировал даже израсходованные минуты.
А я не встречала в жизни подобного тому, что делал в этом плане Лукницкий.
Не могу не привести наглядного примера. Две разные выписки из дневника Лукницкого, который он вел по-разному, в зависимости от обстоятельств. Первая запись сделана точно по времени и действию, сжато, для быстроты, чтобы только не забыть, потом дома расшифровать и записать в другую книжку подробнее и яснее. В данном отрывке много сокращений, имен, скрытых ситуаций, которые требуют пояснения.
АА - так помечал Лукницкий в своих записях имя Анны Ахматовой; Н. Г. Николая Гумилева. Но чаще называл его Николаем Степановичем.
Остальные нужные комментарии по этому материалу я позволю себе привести в третьей части книги, целиком посвященной А. Ахматовой, ее жизни и окружению.
ПРИМЕР
Перепечатал из листка "Записи времени с 10 по 23 июня 1928 г." - записи "клеточки", которые я вел три года без перерыва в годы 1925 - 1928.
Выписываю относящееся к А. А. Ахматовой.
10 июня 1928. 11.20.
– 15.40. Дома. Работа по Н. Г. (редактировал стихи и пр.), переписывал на машинке и делал биографическую канву "1917 - 1918".
19.20 - 21.30. У Н. Тихонова. У них С. Колбасьев, О.Н. Олаф, В. Эрлих и др. Я делаю работу по Н. Г.
– выписки из "Аполлона" за 1914 - 1917 годы.
22.30 - 1.15. В Шер. Доме. АА нет (она у Рыковых). Ждем ее, пьем чай. Здесь Пунины и Ник. Конст. В 11.30 АА пришла. Сидим в столовой, говорим о недостатках продуктов (нет хлеба). Говорим о Нобиле и пр. У АА днем была А. И. Ходасевич (и принесла ей книжку Г. Чулкова о Тютчеве).
11 июня. Понедельник. 15.45 - 16.45. У АА. В Шер. Доме. Обед. Говорим на разные темы. (Позже был у Б. Лавренева, с 10 веч. До 3 ночи у меня была Ольга Берггольц, читал ей "Гондлу", потом пережидала грозу - все записано подробней.) Между 17 и 18 часами заходил на двадцать минут к Анне Ник. Энгельгардт, а потом звонил по этому поводу АА. Она сказала, что Пунин получил письмо от Нат. Гончаровой, которая обещает прислать фотографию триптиха Н. Г.
12 июня. Вторник. 9.20 - 10.45. У меня Н. Тихонов, рассматривал сделанную мною "канву" (биографии Гумилева.
– В. Л.), а в 10. 25 ко мне пришел В. Каверин. С ними вышел (по предотъездным "кавказским" делам). Вечером я был у АА.
13 июня. Среда. 12.40 - до 15.40 гулял с АА и детьми (Мариной и Ирой). Встретили Вал. Срезневскую с люлькой. Были в Летнем саду и на Марсовом поле. Разговоры на общие темы. В 15. 40 на полчаса зашел с АА к ней, в Шер. Дом. Вечером - дома, работа по Н. Г.
14 июня. Четверг. С часа дня несколько часов гулял с АА - до 7.20 вечера. Потом зашли на полчаса в ШД и вышли вдвоем опять, - пешком, вдоль канала, по Миллионной (ныне Халтурина) - на Дворцовую площадь, тут сели в автобус No 7 и поехали через Царскосельский (ныне Витебский) вокзал на Николаевский (ныне Московский) вокзал. Отсюда в трамвае к Садовой. Зашли в магазин Елисеева, купили к чаю икры, шоколада, вина и пришли ко мне в квартиру на углу Садовой и Инженерной. С 10 вечера до 12. 30 АА была у меня. Много и хорошо говорили - об Н. Г., обо мне, обо всем, что меня волнует. Я прочел стихотворение "26 мая 1928". Говорили на многие темы. Пили чай. АА звонила Пунину. К часу ночи проводил АА в Шереметьевский Дом. Говорили о Пунине. Дружественный разговор, искренний и теплый...В час ночи отправился к Н. Рыковой, - здесь Тотя Шейдт и вся компания, пьют вино, Тотя ведет со мной длинные психологические разговоры об ее интимных делах. Домой вернулся в пятом часу утра.
15 июня. От 7 до 10 вечера дома, работа по Н. Г.
– корректирую переписанное на машинке (отрывок "Дракона", "Карты" - др.). С 10 веч. Я у АА в ШД. Дома Пунины и Н. К. (который принес вино). Пунин злится на меня за то, что я говорил вчера АА о Тоте Шейдт. В 11.40 я сходил в магазин, потом пьем вино - я, Пунины и Н. К. (АА не пьет и ушла к себе в комнату в половине второго ночи, но не спала. Я пою "Валиньку" и др.). Придя домой в половине четвертого, взял велосипед и до 6 утра катался: смотрел, как разводят мосты, поехал на Острова, на Стрелку. Обратно ехал - от Новой Деревни, прицепившись к автомобилю, - к Литейному мосту, по Бассейной (ныне Некрасова) и домой.