Перед заходом солнца
Шрифт:
Эбиш. Да он говорит, всякое было. Будто тайный советник сильно перепугался и был сам не свой. Тогда позвали одного известного доктора, а тот приставил к нему санитаров и уложил его пока что в постель. А потом постель нашли пустой. Обыскали весь дом. Дали знать в полицию, потому что нигде не могли его найти. Думали, он с собой порешил. Понятно, что все семейство взвыло, и у них до сих пор зуб на зуб не попадает.
Пастор возвращается.
Пастор. Случилось нечто ужасное. Я говорил со Штейницем и управляющим Ганефельдтом. На него была возложена тяжелая обязанность сообщить тайному советнику,
Фрау Петерс. А что с Инкен?
Пастор. Говорят, ваша дочь несколько часов назад покинула дом с каким-то профессором, не то Швейгером, не то с Гейгером. Они разыскивают тайного советника. Можно себе представить, в каком она состоянии!
Фрау Петерс. Если он погибнет, – не станет и ее. Только бы разыскать Инкен, чтобы она застала его в живых!
Пастор. У вас действительно такие опасения?
Фрау Петерс. Да, они возникли, как только я его увидела, в то же мгновение.
Пастор. Хорошо, что мы ждем господина Ганефельдта и господина Штейница. До их приезда необходимо задержать тайного советника. А пока я немного приведу себя в порядок и разбужу жену. Боюсь, нам предстоит тревожная ночь. (Уходит.)
Эбиш (у окна). На дворе стало потише.
Автомобильные гудки.
Так скоро господин управляющий? Не может быть.
Фрау Петерс. Это на дороге и как будто мимо. (Прислушивается у двери в спальню.) Дышит спокойно – кажется, спит.
Эбиш. Пусть спит! Если бы он совсем не проснулся, было бы, пожалуй, для него лучше. (На окна падает яркий свет автомобильных фар.) А это что такое? Фонари автомобиля.
Резкий автомобильный гудок, которым, по-видимому, хотят привлечь внимание.
Фрау Петерс. Ну да, Лауридс! Это к нам. Пойди посмотри, кто там, и возвращайся.
Эбиш уходит в прихожую, затем возвращается с Гейгером.
Гейгер. О, вы не спите? Счастливая случайность среди всех несчастий, которые на нас обрушились. Вы меня, вероятно, не узнаете, хотя я однажды был у вас. Я – друг тайного советника Клаузена. Кажется, вы – дядя фрейлейн Инкен. Она ждет меня в автомобиле.
Фрау Петерс, не произнеся ни слова, выбегает на улицу.
Эбиш. Та, что сейчас побежала, – моя сестра, мать Инкен.
Гейгер. Хорошо, что я застал ее. Я, собственно говоря, за тем и приехал, чтобы передать бедную девушку на попечение матери. Произошли ужасные события. Мой друг тайный советник исчез. Можно опасаться какого-нибудь акта отчаяния. Наши поиски оказались безуспешными.
Эбиш (указывает на дверь спальни). Тайный советник пожаловал сюда.
Гейгер. Правда? Он жив? Он здесь? На это я совсем не надеялся.
Эбиш. Совершенно верно. Он здесь. Только уж не спрашивайте, в каком состоянии.
Гейгер. Не будем спешить с выводами, господин Эбиш. Что же тут удивительного, если этот бедный затравленный человек опять свалился у вас. Но, пока он жив, все еще может обойтись. Того же мнения ваша племянница Инкен.
Эбиш. Господи Боже мой, как это может обойтись?
Возвращается фрау Петерс.
Фрау Петерс. Она не слушает меня, не хочет входить. Я ей говорю – тайный советник здесь, а она будто оглохла, не слышит.
Гейгер. Я – профессор Гейгер, фрау Петерс. События так развернулись, что я с трудом владею собой… Я не могу быть простым зрителем и бездействовать, хотя я вовлечен во все это вопреки моим намерениям; более неподходящего человека для таких дел трудно найти. Итак, мы собираемся увезти моего бедного друга. Мы должны спасти Клаузена от его врагов, иначе его судьба предрешена. (Выходит.)
Бьют часы.
Фрау Петерс. Немало горя пережила я с мужем и справилась с этим, Лауридс. Все-таки, думала я, у меня от него осталась дочь Инкен. А теперь она-то и навлекла на нас все это. Бог свидетель, я ее предостерегала!
Входят Инкен в дорожном пальто и Гейгер. Немного спустя входит Винтер, нагруженный пледами и одеждой.
Инкен (вне себя). Так это верно? Вы знаете что-нибудь о Маттиасе?
Гейгер. Это, конечно, только предположения.
Инкен. Не задерживай нас, мама.
Фрау Петерс. Перенесешь ли ты, если я тебе скажу, где он?
Инкен. Он умер? Не пытай меня!
Фрау Петерс. Он еще жив, но, может быть, это хуже смерти.
Инкен (почти рыдая). Где? Где? Умоляю!
Фрау Петерс. Что ты будешь делать, когда увидишь его?
Инкен. Мы возьмем его с собой, – надо бежать, мама!
Фрау Петерс. Этим ты подвергнешь себя большой опасности. Я тебе помогать не стану.
Гейгер. Я помогу, фрау Петерс: то, что я видел, слышал, пережил, дало мне твердую решимость. Я приму бой за Маттиаса и за вашу Инкен.
Инкен (матери). Ты не можешь даже вообразить, что мы пережили. Это даже нельзя себе представить. Еще до того, как Маттиас исчез, я выдержала самую отвратительную борьбу с этим человеком, с этим Кламротом. Я давно бы бросила все, не будь поддержки господина профессора. Когда меня разлучили с Клаузеном и он, разбитый, беспомощный, остался под охраной двух служителей, этот молодчик накинулся на меня. Он указал мне на дверь; если я сию же минуту не уберусь ко всем чертям, он силой вышвырнет меня вон! А на каком жаргоне он говорил, мама! Какие выражения употреблял! А потом, когда Клаузен исчез и Кламрот увидел перед собой вытянутые физиономии служителей, он оробел: несчастная жертва была уже вне его власти. Маттиас нашел свое спасение в бегстве. Я взвыла от боли, но в то же время торжествовала, мама. А теперь скажи мне, если ты знаешь, где он?
Фрау Петерс. Я не скажу, пока ты не возьмешь себя в руки и не успокоишься.
Инкен. Ради Бога, не тяни! Ты нас всех погубишь, мама!
Фрау Петерс. Оборванный, как бродяга, он недавно явился сюда. Боже, на него страшно было смотреть!
Инкен. Где же он сейчас?
Фрау Петерс. Здесь, в спальне.
Инкен бросается туда, но мать ее удерживает.
Если он спит, его не надо будить.
Инкен. Мы должны бежать. Его придется разбудить.
Фрау Петерс. Сомневаюсь, уговоришь ли ты его бежать.