Передайте в Центр (сборник)
Шрифт:
– Я подожду.
Уборщица пожала плечами. Когда она ушла, Дубов открыл номер. Он быстро осмотрелся и подошел к шкафу. Тихо скрипнули дверцы… Десяток дорогих, женских платьев полностью заполняли пространство шкафа.
«Начнем, пожалуй…» – решил Дубов.
Он вынул из кармана ножницы и пузырек с чернилами.
«Расправляясь» с платьями, майор на секунду представил, что это гардероб его тещи. Он мстительно улыбнулся и вытряс из пузырька все чернила до последней капли на ворох платьев. Потом в ход снова пошли ножницы.
«Нужно сказать ребятам, чтобы они показали фото Фила Андерсена уборщице, – думал майор. – Когда Джоан устроит скандал, уборщица должна подтвердить, что в ее номере был ее дружок. А потом нужно сделать так, чтобы об этом узнал дурачок-Мишка. Вы, голубки, у меня драться не перестанете!»
Дорога от московского управления ФСБ до аэропорта, перелет в Штетин и путь до гостиницы заняли шесть часов. Елена Васильевна без умолка болтала по-немецки. Изредка она задавала Гале вопросы и внимательно слушая ее ответы, пытаясь найти признаки акцента.
– Нет, все нормально, Галочка. Но не говори много, а если говоришь, то делай это тихо, словно у тебя болит горло.
– Да, фрау Лакруа.
Елена Васильевна бегло осмотрела гостиничный номер в «Савойе» и потянула Галю на улицу.
– Там институт Тиммана… – она показывала рукой налево. – Там ресторанчик (взмах направо) в котором есть выход на задний дворик и соседнюю улицу. Но официанту – такому рыжему с большими ушами (запомни, Галочка, его зовут Фридрих) – нужно дать двадцать евро. Чуть дальше, за рестораном прачечная и автомастерская. Если возникнут какие-нибудь проблемы, подойдешь к механику Отто Густу (автомастерская рядом с рестораном) и спросишь, как пройти на улицу Моцарта. Отзыв: прямо и направо. Все поняла?
– Да, фрау Лакруа.
Галя растеряно улыбнулась. Женщины вернулись в гостиничный номер.
Елена Васильевна взглянула на часы.
– Боже мой, уже пол-второго! – воскликнула она. – А у меня еще масса дел. Пожалуйста, не провожай меня, – Елена Васильевна поцеловала Галю в щеку. – Удачи тебе!.. И запомни, телефон для связи у тебя в карманчике желтой куртки. Когда позвонит номер с окончанием на «…019», обязательно включи дешифратор. Кстати, как?..
– Дважды нажать кнопку со «звездочкой», – довольно уверенно сказала Галя.
– Правильно, умница! Ну, я побежала… – Елена Васильевна подошла к двери и остановилась. – Ой, чуть не забыла про документы.
Она достала из сумочки два паспорта.
– Галочка, солнышко мое, прости, пожалуйста! – она протянула паспорта Гале. – Меня в Париже и Москве ждут, а я так не люблю опаздывать. Запомни, один паспорт на русскую туристку Галину Медведеву. Это на тот случай, если все пойдет слишком сложно для тебя… Но в гостинице ты записана как Анна Фрейд. Паспорт Фрейд настоящий, его владелица сейчас спасает кенгуру в Австралии от озверевших фермеров. Биография Фрейд на листочке между пятой и шестой страницей. Прочитай обязательно!.. Поняла?
Галя кивнула. Елена Васильевна еще раз поцеловала Галю в щеку.
– Ну, пока!.. И главное, действуй по обстановке.
Галя закрыла дверь и медленно пошла в комнату. По пути она рассматривала оба паспорта… Потом вынула и развернула листок с биографией Анны Фрейд, села в кресло и погрузилась в чтение.
– Ой, я не опоздала?! – Елена Васильевна как ураган ворвалась в кабинет генерала Кошкина.
Сам хозяин в это время неторопливо бродил из угла в угол, покуривая трубку.
– Куда не опоздала? – спросил Кошкин.
Елена Васильевна замерла и взглянула на капитана Решетникова. Тот сидел, уставившись на шахматную доску на столике. Решетников сделал ход и довольно иронично посмотрел на Кошкина.
– Ваш ход, Николай Александрович.
– Конь эф пять было бы лучше, – мельком взглянув на доску, быстро ответил генерал. – Мой ход – король аш восемь.
Елена Васильевна подошла к столику.
– Лена, не подсказывай! – строго сказал Кошкин.
Женщина пожала плечами.
– Я и играть-то не умею…
Елена Васильевна села в кресло рядом со столом генерала Кошкина и достала откуда-то из-за его спинки узелок с вязанием.
– Ферзь а три! – тихо подсказала она Решетникову.
– А если он возьмет коня? – спросил тот.
– Не возьмет, – сказал генерал Кошкин.
– Гроссмейстеры! – возмутился Решетников.
Решетников думал, нависнув над доской. Генерал Кошкин остановился на своем излюбленном месте – у окна. Его трубка пыхнула дымом.
– В общем, так, друзья мои, все завтра! – сказал генерал Кошкин. – Мы действуем по обстановке, но она только созревает.
– Если бы знала, я бы так не спешила, – сказала Елена Васильевна.
– Завтра, так завтра… – сказал Решетников. – Но коня Решетникова я съем сегодня. Тебе мат в четыре хода, капитан.
Утром, ровно в восемь часов, Михаил Голубев пришел в кабинет генерала Кошкина. Охранник у входа не спросил у Мишки пропуск, а только улыбнулся, молча козырнул и показал глазами на широкую лестницу ведущую вверх.
«Еще хорошо, что не в подвал приглашают», – подумал Мишка.
Он поднялся по лестнице и без труда нашел нужную дверь.
– Садитесь, пожалуйста, Михаил Егорович, – Кошкин кивнул на кресло.
– Спасибо…
Мишка кусал губы и рассматривал свои, чуть подрагивающие, руки. Минуту он собирался с силами, а потом тихо сказал:
– Я, это самое… Я признаваться пришел.
– И правильно сделали, Михаил Егорович, – мягко сказал генерал Кошкин.
– Во всем признаться… – повторил Мишка.
– Очень хорошо, – генерал Кошкин посмотрел на часы. – Когда Джоан Джоан Макенрой получит от вас последние материалы по проекту «Елка»?