Передряга
Шрифт:
Тонколицый стоял у самой двери со связкой ключей в руках. Суровый и Шустрик чуть в стороне, держа «узи» на изготовку.
— Готовы!
— Раз, — на улице глухо ухала чугунная «баба», и её удары точно совпадали с ритмом счета. — Два, три!
Палец вдавил кнопку в корпус. Долей секунды позже запрятанная между вторым и третьим слоями кирпичей солидная порция аммонита, снабженная радиодетонатором, превратилась в облако раскаленной плазмы. Охрана, дежурившая в соседней квартире, ничего не успела понять. Висящий на стене ковер вздыбился и моментально вспыхнул. Из пролома брызнули осколки кирпича. Взрывная волна прокатилась по комнате, превратив обоих «секьюрити» в хорошо
Людям, находившимся в соседней квартире, повезло больше. Основной удар взрывной волны пришелся на третий слой кирпича — в направлении наименьшего сопротивления. Остальная часть стены просто обрушилась. Фронт высокого Давления сбил продолжавших сидеть спящих людей на пол, прокатился по квартире и, ударив в окна, выбил стекла. На охранниках и продавцах, лежащих у самого пролома, вспыхнула одежда.
«Подросток» в кухне, как раз готовившийся сбросить последнюю сумку, упал. Его не достал огонь. Баул тяжёло шлёпнулся на пол.
— Чёрт! — пробормотал похититель озадаченно.
— Дьявол! — вторил ему «профессор». — Что там такое?
— Что-то взорвалось!
— Немедленно уходи!
«Подросток» уже понял это и сам. Он торопливо подхватил карабин и принялся продевать его в кольца постромок.
В это время Тонколицый открыл замок, и группа ворвалась в квартиру.
— У нас три минуты, парни! — гаркнул Киноактёр. — Вперед. Работаем быстро!
Он торопливо вошел в комнату. Ощущенные эфиром и взрывом, люди шевелились, стонали. Кто-то пытался подняться. Шустрик, шагавший следом за Киноактером, деловито нажимал на курок. То же самое делал Суровый. Шипящие выстрелы разворачивали раненых в воздухе, бросали безжизненные уже тела на пол. Оба киллера работали методично и ловко. Все пули ложились точно в цель. Грудь. Голова. Они не поливали комнату от бедра, веером. Стреляли одиночными, хоть и навскидку, но невероятно точно.
Тонколицый остался в прихожей. Он ждал? подняв оружие на уровень груди и прижавшись спиной к двери. Через несколько секунд на площадке послышались шаги — поднимались двое охранников с первого этажа. Их не удивило отсутствие постов. Взрыв раскатился по всему подъезду. Конечно, телохранители устремились на защиту своих подопечных. Ничего странного. Выхватывая на ходу пистолеты, охранники вбежали в квартиру и через долю секунды повалились на пол, срезанные автоматной очередью. Гильзы звонко покатились по кафелю. Тонколицый втащит оба трупа в квартиру, запер дверь и направился следом за остальными в гостиную. На ходу он засек время. Сорок секунд,
В кухне «подросток», чертыхаясь ж то и дело оглядываясь в сторону коридора, продевай трос через вторую петлю.
Киноактёр остановился посреди комнаты. На лице его отразилось недоумение. Он смотрел на разбросанные по комнате акции, на трупы охранников, на стену. Опустившись на корточки, Киноактер подобрал одну из акций, покрутил ее в руке, посмотрел на потолок, затем поднялся и решительно направился в соседнюю комнату. Бегло осмотрев её и не заметив ничего подозрительного, зашагал к коридору. Лицо его искривила злость. Губы чуть разошлись, обнажив плотно стиснутые белые зубы.
Стоявшие посреди гостиной Суровый и Рыхлый-Шустрик озирались. Суровый нахмурился ещё больше, Шустрик непонимающе таращил совиные глаза.
— А где бумаги-то? — поинтересовался он растерянно.
— Где-где, в заднице! — рявкнул Киноактёр на ходу. — Слямзили бумаги. Не понял ещё, валенок?
— Кто?
— Хрен в кожаном пальто! Вот кто!
Оказавшись в коридоре, Киноактёр свернул в сторону кухни.
— Две минуты, — напомнил Тонколицый.
— Я помню, — бросил тот через плечо. — Собирайтесь. Уходим.
«Подросток» наконец справился с карабином и торопливо полез в пролом. Шаги Киноактёра приближались. Похититель подёргал за трос. Говорить он не мог. Его услышали бы.
Наверху «профессор» разблокировал катушку и принялся вытраливать трос. Он крутил рукоять с таким остервенением, словно от того, насколько быстро удастся поднять «подростка», зависела его собственная жизнь.
«Уже начало темнеть. Я боялся, что сумерки наступят прежде, чем этот тип вылезет из своего грузовика. Тогда мне и вовсе не удалось бы разглядеть его. Проулок достаточно узок. Фонари только на углах. Когда их включат, лампы будут освещать не только водителя, но и меня. Между нами возникнет своеобразная световая завеса. Внезапно грузовик дрогнул и быстро покатил по улице. „Ближе, ещё ближе“, — приговаривал я про себя. Мне казалось, ещё несколько метров — и я смогу рассмотреть лицо. Однако, когда до этой заветной черты оставалось совсем чуть-чуть, грузовик снова остановился, а затем начал медленно сдавать задним ходом, одновременно поворачивая влево.
Я понял, что водитель пытается поставить машину задней стороной кузова к „мусорной комнате“. Со стороны это выглядело вполне естественно. Разумеется, если не учитывать, что грузовик торчит здесь уже второй час. Началось. Сердце у меня забилось учащенно, дыхание стало прерывистым. Вот оно! Олег должен заметить „взломщиков“, когда они будут выходить из подъезда, а я пока понаблюдаю за водителем мусоровозки. Машина как раз стояла водительской дверью в мою сторону. Далековато, конечно, детали — всякие там родинки, шрамы, татуировки — разглядеть вряд ли удастся, но хотя бы уловить внешность в общих чертах.
Сидящий за рулем мужчина надвинул пониже бейсболку, напялил солнцезащитные очки и потянулся влево. Зачем? Через секунду мне стало ясно, зачем. До моего „поста“ докатился звонкий хлопок закрываемой дверцы. Звук отчетливо разнесся между стенами домов. Я озадаченно хмыкнул. Водитель выбрался из машины с противоположной стороны! Почему? Прихоть, осторожность или… Или он знал, что за ним наблюдают?
Что, чёрт побери, происходит?
Может быть, выйти? Просто выйти, наплевав на предостережения Олега? И что тогда?.. Я попытался быстро просчитать последствия. Если меня не убьют сразу, то они будут знать совершенно четко, кто их выследил. Таким образом, мы сразу же превратимся в объект охоты. „Взломщикам“ нельзя оставлять свидетелей. Для них это равносильно самоубийству. Слишком серьезных людей они решили ограбить. Слишком.
И наблюдатели. Они, несомненно, засекут меня, если уже не засекли. Доложат Сергею Борисовичу. Тот, конечно, решит, что мы причастны к делу. Кто поверит, что мы пытались всего лишь вычислить настоящих грабителей? Верно, никто. Для Сергея Борисовича Олег в первую очередь — бывший зек, а я — разработчик трюков, подобных тому, который сейчас исполняют „взломщики“. Правда, разработчик-теоретик, но ведь от теории до практики один шаг. К слову сказать, нам была известна и вся система охраны. Ещё один балл не в нашу пользу. Стало быть, мы покойники. Как для одной стороны, так и дня другой. И не стоит заблуждаться насчёт нашего заказчика. Что с того, что схему охраны он нам вручил лично? Тем хуже для нас. Злоупотребили довернем такого человека… М-да…