Передышка в Барбусе
Шрифт:
— А-а-а...
— Она это понимает, — закончил Манмурт, — и не убегает. Пойдём, чудовище!
Он торопливо унёс Хрюндю, только сейчас Мрак увидел, что Аспард всё ещё стоит у порога, весь вытянувшийся и застывший, словно проглотил кол и боится пошевелиться.
— Ага, — сказал Мрак. — Это уже становится привычно. Неужели снова?
— Опять, Ваше Величество, — ответил Аспард в отчаянии. — Он... сумел.
— Но... как? — выдохнул Мрак. — Ты ж сам расставлял стражу! И в той комнате, где кувшин, кого-то прятал...
— Ничего
Мрак подумал, буркнул.
— Ну насчёт не сводил глаз, ты же сам понимаешь... Просидеть ночь в пустой комнате — любой заснёт! Да ещё не сводить глаз с блестящего кувшина. Но всё равно, если твой Лубоед сидел прямо перед кувшином... Но в самом деле в той комнате одна дверь, а окон нет вовсе?
— Клянусь, — сказал несчастный Аспард. — Не знаю просто... Пойти напиться, что ли?.. Вам пора гнать меня со службы, Ваше Величество. Щас пойду напьюсь и по бабам, и по бабам...
Мрак поинтересовался ядовито:
— Что это про баб вспомнил? Впервые от тебя про них слышу.
— Бабы? Да они проходу не дают.
— Счастливчик! Так пользуйся. Аспард тяжело вздохнул.
— Они из-за вас не дают проходу, Ваше Величество!
— Как это?
— Да все допытываются, кто к вам ночами в спальню бегает. Вроде бы не заметили, но кто ж поверит! Такой мужчина и без женщины...
Мрак хмуро вспомнил великолепную красавицу, что так умело затащила его в тёмный угол, дёрнулся, ощутил укол в груди. Чёрт, а если она всерьёз?.. Да нет, женщины любят красавчиков, не с его рожей на что-то надеяться. Просто она, уже сумев при всех затащить его в ту комнатку, теперь может свысока на всех посматривать, играть бровками и намекать, что она теперь что-то да значит, что тцар по её просьбе может кого-то наградить, а кого-то и в темницу... И цена таких красоток сразу вырастает до небес, их внимания добиваются даже те, чьего внимания она сама недавно добивалась без толку...
Перед глазами встало детское личико Кузи с очень серьёзными глазами. Вот единственная, кто его в самом деле любит. Кузе неважно, какая у него конопатая морда, она его в волчьей личине любила... Вот уж в самом деле, невзирая на внешность!
Он криво улыбнулся.
— Погоди, пусть дожди вобьют пепел в землю, — сказал он. Аспард не понял, но сказал на всякий случай:
— Да, когда пепел в землю... да ещё после теплого дождика, то такая трава вымахает!
— Вот тогда и попасёмся, — закончил Мрак. — А пока все эти бабы для меня, как вон те камни в стене... Ты там скажи, что приём начну чуть позже.
— А куда сейчас? — спросил Аспард быстро.
Мрак поморщился:
— А
— Охрана, — ответил Аспард твёрдо. — Я должен заранее знать обо всех передвижениях Вашего Величества. Боюсь, что враги ещё не все сгинули!
— К колдуну загляну, — объяснил Мрак с неохотой. — Только ты делай так, чтоб я твоих глаз и ушей не видел вовсе. И чтоб не толклись у меня под ногами. Затопчу.
Он по привычке ногой распахнул дверь, спохватился, колдуны — народ пугливый, сразу заорал с порога:
— Привет, дружище, успокойся!.. Не надо выпрыгивать из окна. Всё хорошо, все поют. Просто зашёл тебя проведать.
Колдуна в самом деле трясло, даже побелел и глаза выпучил. Мрак смахнул с прежнего сундука кучу хлама, но для колдуна явно драгоценного хлама, а то и не хлама вовсе, сел, по-хозяйски огляделся.
— Ну, — сказал он, — сделал? Колдун вздрогнул:
— Что, Ваше Величество?
— Список, грю, составил?
Колдун чуть расслабился, развёл руками.
— Я полагал, что Его Величество, то есть Ваше, изволило пошутить...
— Я человек серьёзный, — объявил Мрак. — Вообще я не человек даже, а тцар! Составь список, что те надо, а я изволю велеть, чтоб тебе собрали. Даже если надо какой-нить разрыв-травы накосить, то скажи. Накосют!.. Да не лови сам всяких там жаб да летучих мышей, не лови! Не солидно. Пусть молодые для тя ловят. Ты только пальцем указуй. Есть у тебя палец? Ну, вот видишь!..
Колдун топтался перед ним, Мрак спохватился и жестом указал на единственное кресло. Колдун опасливо присел, но на самый краешек, не разваливаться же перед правителем страны, сочтёт неуважением, тут же голому долой либо ещё хуже — отстранит от занятий колдовством и магией.
Странное чувство самым краешком коснулось сердца Мрака. Он не шугнул, позволил потереться мягким кошачьим боком, впустил вовнутрь, а потом, побуждаемый этим неведомым, пробурчал:
— Тцар я или не тцар? Слушай, властелин молний, а что, если я восхочу узнать больше о мире?
Колдун отшатнулся:
— Ваше Величество, вы не к тому обратились! Во-первых, властитель у нас — это вы, Ваше Величество, Яфегерд Блистательный, защитник справедливости, меч гнева и... многое другое. Во-вторых, я знаю только свои немногие трюки...
Мрак покачал головой.
— Колдун, я, хотя ещё не совсем дряхлый дед, но успел кое-что увидеть в этом мире. Не тцары правят, а правят ими колдуны, чародеи, волшебники. Но и они, сами того не подозревая, выполняют волю богов... с чем я по молодости и ещё почему-то, но не согласен! Простых неграмотных селян, тцаров и богов объединяет то, что они ведомы чувствами. А чувствами ведомы и лесные звери, птицы и гады, даже жалкие тли. Только колдуны стараются жить по разуму.
Старый колдун посматривал то пристально, то отводил взор, вздыхал, иногда оживлялся, а когда Мрак закончил, из впалой старческой груди вырвался глубокий вздох: