Перегрузка
Шрифт:
— Ну, не знаю, — уголки губ Тома чуть дрогнули. — Мне почему-то кажется, что чем раньше начать, тем лучше. Пока твой мозг не заработал и не подключил инстинкты.
— Ты имел ввиду гормоны?
— Не имею ничего против них. — Он потер ладонью заросшую щетиной щеку. — Думаю, кофеин мне тоже не помешает.
Элизабет заметила, что Том переоделся в поношенные джинсы, которым, наверное, было не меньше десяти лет, и мягкую белую рубашку. Под покрасневшими от бессонницы глазами темнели синяки усталости. Он не брился со вчерашнего утра. Чернота и густота отросшей щетины делала его похожим на головореза.
Кофе перестал капать. Она наполнила две кружки, одну из которых поставила перед Куинланом, и села за стол. Осторожно потягивая горячую жидкость, Элизабет задумалась, сколько понадобится времени, чтобы полностью проснуться.
Том открыл портфель и достал две папки: одну — совсем тоненькую, вторую — толщиной в несколько дюймов. Потом открыл меньшую и подвинул к Элизабет.
— Начни с этой.
Она пролистала папку и удивленно выгнула бровь. В точности похоже на ее досье, только на Тома Куинлана. И довольно отрывочное. Словно с тела сняли кожу и ткани, удалили половину костей, и остался неполный скелет. Имя, дата и место рождения, номер карты социального страхования, описание внешности, образование, места предыдущей работы, краткая информация о браке, много лет назад закончившемся разводом. И никаких данных за годы между разводом и организацией собственного охранного дела.
— Ты находился в глубокой заморозке почти пятнадцать лет? — наконец заговорила она, оттолкнув бумаги в его сторону. — Я оценила бы твой жест, если бы в досье было поменьше пропусков.
Он посмотрел на нее осторожным взглядом и неожиданно улыбнулся.
— Не так много людей способны удивить собеседника сарказмом в пять утра.
— В пять часов я только на это и способна.
— Я запомню, — пообещал Том и пододвинул к ней вторую, более толстую папку. — Здесь информация, которую бы ты ни за что не нашла, решись узнать обо мне побольше.
Уровень любопытства Элизабет мгновенно взлетел до небес, и она торопливо откинула плотную картонную обложку. Перед ней лежали не оригиналы документов, а факсы и сканы. Поглядев на верхний лист, она подняла удивленный взгляд.
— Ничего себе! Государственные секреты?
— Пришлось заставить приятеля сделать копии и выслать мне. Ни одна из бумаг не содержит государственных тайн, но информация закрыта ради моей безопасности. Я бы попробовал выловить их с помощью компьютера, но вскоре оказался бы перед вероятностью получить немалый тюремный срок. Поэтому пришлось потратить больше времени, чтобы их собрать.
— Чем именно ты занимался? — поинтересовалась Элизабет, не совсем уверенная, что хочет это знать.
После обиды на скрытность Куинлана, теперь, когда подробности его жизни лежали перед ней во всей красе, она не спешила узнать о его подвигах. Вдруг в него стреляли? Или он занимался очень опасным делом? После такого старые кошмары сменятся еще более страшными.
— Никаких киношных страстей, — заверил ее Том, посмеиваясь.
— Как я разочарована! Хочешь сказать, что не был секретным агентом? — Элизабет с облегчением поняла, что такой поворот событий ее больше устраивает.
— Голливудские словечки, — отмахнулся Том. — В нашем бизнесе их называют оперативниками. Нет, этим я не занимался. Собирал информацию, настраивал
— Поняла: у тебя вошло в привычку не рассказывать о себе и своих занятиях.
— Это не просто привычка, а защита жизни коллег. Я до сих пор знаком с людьми, которые связаны с той работой. Информация — одна из важнейших ценностей государства и самая опасная.
— Так почему же ты мне показываешь эти документы? — постучала ногтем по папке Элизабет.
— Потому что доверяю, — просто ответил Том и еще раз улыбнулся. — К тому же сомневаюсь, что ты мне поверишь, если скажу: «Не могу о себе рассказывать. Я работал на правительство, только тссс». Ты рассмеешься мне в лицо. Наверное, слышала подобное в барах и не раз. Так озабоченные студенты пытаются произвести впечатление на легковерных простушек. Ты не похожа на доверчивую особу.
Элизабет углубилась в чтение, перевернула несколько страниц и, наконец, призналась:
— Ты прав. Я бы не поверила. Большинству людей подобная работа оказалась бы не по зубам.
— Я уже говорил, — пожал он плечами, — что учился в Калтехе и был очень способным.
— Был? — недоверчиво уточнила Элизабет. — Или до сих пор остаешься? Изменилось только то, что сейчас ты работаешь не на правительство, а на себя. — Ей в голову пришла неожиданная мысль. — Твои сотрудники не…?
— Некоторые, да, — признался он.
— А байкер?
— И байкер, — рассмеялся Том. — Черт, неужели ты думаешь, что я мог бы нанять человека с такой внешностью, если бы долгое время не знал его лично? Он работал оперативником, и остается тем еще сукиным сыном.
— Знакомые приходят к тебе после выхода в отставку?
— Не совсем так. У меня не благотворительная организация для измочаленных государством оперативников. Я приглядываюсь к людям. Если интересуются работой на меня, вхожу с ними в контакт. Большинство из них совершенно нормальные ребята. Смена деятельности для них — всего лишь переход от одного компьютера к другому.
Элизабет захлопнула папку и отодвинула от себя. Куинлан с тревогой глянул ей в глаза.
— Разве ты не собираешься все это прочитать?
— Нет. Мне не нужны подробности твоей секретной деятельности. Хватило краткого знакомства.
Том откинулся на стуле и глубоко вздохнул.
— Ладно. Я сделал все что мог. Не в моих силах убедить тебя в том, что никогда не начну относиться к тебе, как Ландерс. Я в этом уверен, но верить или нет — твое дело. Элизабет, сердце мое, ты выйдешь за меня замуж?
Она ничего не могла поделать. Понятно, что женщине полагается иначе отвечать на предложение руки и сердца, но из всех добрых намерений Тома Куинлана настолько явно выглядывали уши настырности, что она не сдержала смех. Вероятно, до конца дней ей суждено слышать этот вопрос снова и снова, пока от давления не сойдет с ума или пока не даст правильный ответ. Но вместо того, чтобы чувствовать себя преследуемой, как было совсем недавно, у Элизабет появилась уверенность, что на него можно положиться. Те папки значили гораздо больше, чем информация в них. Не просто заполнились провалы в его биографии. Том ей полностью доверился.