Переходящие границы
Шрифт:
Полковник, к этому моменту снизив скорость, на ходу в последний момент выбросился из машины, как ее тотчас же разнесло в клочья. Суровьев, ударившись головой о камень, лежащий на обочине, потерял сознание.
Спустя сутки
Полковник медленно открыл глаза и огляделся кругом. Он лежал на мобильной больничной койке в каком-то автобусе, заполненном ранеными солдатами.
Суровьев тут же лихорадочно запустил в карманы руки и обнаружил в них паспорт, военный билет и деньги.
– Фух! –
Он ощупал свой забинтованный лоб и пробормотал:
– Где я?
– А, очнулся. Ты уже на польской территории. Хорошо, что тебя обнаружил наш эвакуационный автобус, а то так бы и умер там на обочине, – ответила Суровьеву девушка в военной экипировке, которая перевязывала девочке лет восьми руку.
– А ты кто? – спросил Суровьев и простонал: – Голова гудит как!
– Я парамедик. Да не ной ты как ребенок. Смотри, этой девочке Елене повезло куда меньше, чем тебе: ей оторвало кисть руки после контакта с миной.
Полковник посмотрел на девочку и призадумался, продолжая ощупывать голову. Тут автобус остановился, и Суровьев замер. Через пару минут дверь в него открылась, и внутрь вошли двое солдат в натовской экипировке. Медик что-то им сказала на английском, и те, молча кивнув, принялись аккуратно выносить на носилках раненых. Суровьев, дождавшись момента, юркнул из автобуса и, оказавшись снаружи, быстро зашагал подальше от него.
– Эй, стой! – вдруг послышался сзади окрик на английском.
У Суровьева душа ушла в пятки. Он остановился как вкопанный и медленно повернулся назад.
– К нему тут же подошел натовский военный и вновь спросил по-английски:
– По-английски понимаешь? Ты как тут оказался?
– Я… Меня подобрал эвакуационный автобус… – пробормотал Суровейко на ломаном английском, с ненавистью глядя на солдата.
– Документы есть?
Полковник тут же вытащил паспорт с военным билетом и протянул их военному. Тот тут же подозвал другого солдата и передал ему документы.
– Старшина Суровейко, вооруженные силы Украины, комиссован по состоянию здоровья, полученные увечья – огнестрельное ранение в области торса, – проговорил второй военный, изучая билет.
– Так точно, – подтвердил полковник.
– Будь добр, покажи шрам.
Суровьев неохотно задрал рубашку и показал след от пули в районе правого легкого.
– Проходи. Это была обычная проверка на всякий случай, – вернул документы военный.
– Ничего себе проверочка. Повезло, что меня в юности по пьяни чуть не подстрелили на охоте, – проговорил про себя полковник, глядя с ненавистью на удаляющегося от него военного.
Затем он повернулся вправо и увидел военный лагерь. При его виде у Суровьева пошла дрожь по телу. Лагерь располагался на краю небольшого аэродрома, с которого то и дело стартовала военная авиация, начиная от истребителей четвертого поколения F-16 и заканчивая многоцелевыми боевыми самолетами F-35 пятого поколения 24 . Суровьев недоумевающе побрел к лагерю, с ужасом наблюдая за этими взлетами. Вдруг он услышал крик:
24
F-16, F-35 – боевые самолеты, произведенные американской корпорацией «Lockheed Martin» Corp.
– Капитан Пелл! Да я здоров как буйвол!
Полковник глянул на одну из больших палаток и увидел подпрыгивающего на одной ноге солдата.
– Ты думаешь, что это все шутки, лейтенант Залвез?! Нашему подразделению достался самый сложный участок! Мы уже потеряли 5 наших истребителей! – отвечал ему тот самый капитан.
– Как так наших?! – вскрикнул от ужаса Суровьев.
Залвез с капитаном огляделись на полковника, и последний гневно спросил:
– Ты кто? Кто пустил сюда гражданского?!
– Старшина Суровейко, вооруженные силы Украины, комиссован по ранению! В настоящий момент эвакуирован на территорию Польши! – тут же проговорил полковник на ломаном английском.
– А, солдат из самой отважной армии мира! – радостно ответил Залвез, подошел к Суровьеву, протянул ему руку и представился – Лейтенант ВВС США Залвез.
Полковник, скрывая дикую ненависть, пожал ее со словами:
– А что это значит: «наших истребителей»?
Залвез кивнул головой, и они отдалились от капитана Пелла.
– Как что? Наше подразделение занимается поддержкой ликвидации стратегически важных военных объектов на центральном направлении: авиабаз, мест дислокации стратегического оружия и прочих.
– Да что тут вообще происходит?! Как вообще НАТО вторглись на нашу территорию?! Такого просто не может быть! – вдруг проревел взбешенный Суровьев.
– Что значит «на нашу»? Да мы и сами не ожидали такого. Наше подразделение получило приказ об атаке сутки назад в соответствии с пятой статьёй устава НАТО – объяснил Залвез, с подозрением глядя на полковника.
Суровьев в полном ужасе обхватил голову и уселся на корточки, бормоча про себя:
– Это все тупоголовые наемники из «Черепа» виноваты! Черт бы их побрал!
– Странный ты какой-то, старшина. Вы ведь уже столько крови пролили и так сильно хотели, чтобы НАТО, наконец, вмешалась в конфликт. Вот это и случилось.
– Да я это… Просто у меня жена погибла под обстрелами недавно… – соврал полковник.
– Понимаю тебя. Соболезную… – похлопал Залвез по плечу Суровьева.
– Ни хрена ты не понимаешь, натовская мразь, – процедил сквозь зубы про себя со всей ненавистью полковник.
А я вот как назло, ногу подвернул! – с досадой добавил Залвез. – Так хотел поучаствовать в этой спецоперации! А теперь придется возвращаться в свой родной Сакраменто.
– Лейтенант Залвез! – вдруг послышался крик.
Тот обернулся и увидел, как к нему подошёл один из военных.
– Ваш приказ, – протянул тот бумагу.
– Прямо сейчас улетать?! – проворчал Залвез. – Вот черт возьми!
Он глянул на Суровьева, который уже грыз ногти от жуткой паники.
– Эй, ты в порядке, старшина? Если хочешь, полетим со мной в США.