Перекресток миров. Первые шаги Синигами
Шрифт:
— Хье карадуто сьято! — Прокричал сквозь смех старик, когда не увидел меня там, где я мгновение назад стоял. — Ха-ха-ха, смесок, беги! Беги! У тебя есть время до рассвета! А после Кхарги выйдут на охоту!
Я не слышал, что кричал мне дальше старик, так как я несся по песчаным барханам к месту, где я закопал свои вещи. Я прекрасно понимал, что старик выполнит свою угрозу, и даже то, что я не оставляю сейчас следов, не поможет мне. И как мне когда-то говорил мой отец, сейчас мое главное оружие — это быстрые ноги.
Выкопав белое платье и глотнув из бурдюка живительной влаги, в которой был привкус вина, я посмотрел на слегка светлеющую полоску горизонта. А со стороны лагеря послышались громкие
— Вода есть. — Хмуро проговорил я, сортируя свои вещи таким образом, чтобы если потребуется, выкинуть. — И она ценнее всего, что у меня есть.
Выпив ещё один глоток воды, я помчался по песчаным барханам что было сил, так как только скорость меня могла спасти. Да, сейчас мои следы заметал утренний ветер, но как только лучи солнца начнут касаться моего тела, то ни о какой маскировке не может быть и речи. Ни одна тень не сможет долго быть во тьме, когда повсюду солнце, и сейчас чувствуя, как болят мои ноги, я бежал что было сил. Я надеялся на то, что смогу оторваться от преследователей на достаточное расстояние, и смогу затеряться у подножия одного из барханов.
Когда солнце начало подыматься я почувствовал, как вздрогнули пески, как послышался сквозь вой ветра крики десятков охотников.
— Охота началась. — Поражённо проговорил я, оглянувшись назад. Там, среди барханов, на десятки метров возвышался столб песка, на котором стояла еле видимая фигура встреченного мною ночью старика, который что-то крича, указывал посохом в мою сторону.
Мое сердце начала захватывать паника, так как я понял, в чей лагерь я проник, и кто теперь будет охотиться за моей свободой. Песчаные маги были не редкостью в этом мире, но мама всегда говорила, что они живут по иным законам и встретить их даже в пустынях в радость. Миуюки говорила, что в пустынях они полноправные властители и были приравнены к аристократии, и их не интересуют проблемы простых смертных. И именно поэтому как я подозревал, они решили сыграть со мной в игру. Старик, как я был уверен, знал о моём приближение к лагерю, ведь я создавал вибрацию, ступая на песок. И именно это заинтересовало того дозорного с ящером, но старик, увидев что я просто ребенок, который пришел за водой, решил не тревожить своих учеников. А поняв, что я тень, то наверняка решил провести интересную тренировку, приближенную к боевой, в которой за место учебной цели буду я.
Сев на песок, я полез в свой мешок, и, достав платье мертвой королевы с её побрякушками, разложил это все на песке. Нет, я не собирался оставлять в качестве платы свои трофеи, добытые в неравном бою. Я понимал, что простым платьем это не могло быть, да и моя покровительница вскользь намекнула на это.
Песок стелился под ногами, а пот, что пять минут назад застилал мои глаза, пропал. Тяжесть воды и мяса, как и остальные вещи, практически не чувствовалась. Все же стоило рискнуть, и как бы это ни было смешно, я бежал сейчас словно ветер, ни чувствуя, ни усталости, ни тяжести своего груза. Позади то и дело поднимались столбы песка, на которых стояли ученики встреченного мною мага.
Они что-то кричали и устремлялись за мной, скользя по песку, словно по воде, а за ними поднимались целые пыльные облака. И я видел, как они натягивали свои луки и готовили свои посохи, чтобы выпустить в меня заклятье.
— А хрен вам! — Только и кричал я им с улыбкой, и ускорял свой безумный бег, на скорости, которая никогда не была мне доступна.
Не знаю, что мне дало столько сил — белое платье, кольца или диадема, которую я нацепил на свою голову. Все эти вещи неприятно жгли мое тело, но я чувствовал холодный разум и такую бурлящую силу в своем теле, словно не было того изматывающего бега утром. Да и сейчас, когда уже солнце было в самом зените, а на горизонте я заметил скалу, на которой были остатки строения. Я готов был бежать еще хоть до самого заката, а когда мои преследователи приближались, я делал рывок вперед, чувствуя, как трещат от напряжения мои кости.
— Может, дать им бой? — Пронеслась в моей голове шальная мысль, когда я разогнался до предела, вбежав на вершину особо высокого бархана. И когда я был на краю вершины, то пролетел по воздуху еще около пяти метров, перед тем как устремиться вниз. — А-а-а-а!
Черная скала была уже близка, когда сзади меня послышался шелест, который перекрикивал вой ветра в моих ушах. Оглянувшись, я понял, что обречен, и мне не сбежать. За мной несся бархан, на вершине которого стоял старик, который радостно размахивал своим посохом. А когда я посмотрел на одинокую скалу, к которой бежал, то увидел, как за ней начинает подниматься огромная стена из песка.
Смертельная гонка продолжалась ещё около пяти минут, и когда я попал в тень, которую отбрасывала скала из серого камня. То сбросил свои вещи и обнажил свой единственный кинжал, пытаясь войти в тень, сожалея о том, что тьма не хочет принимать меня, когда вокруг так светло. Я готовился продать свою жизнь подороже и забрать как можно больше жизней тех, кто за мной гнались.
Но не спешили охотники ко мне, а бархан, на котором стоял старик с посохом все уменьшался, по мере приближения ко мне. Те ученики, что гнались за мной, так и остались позади бархана. А встреченный мной ночью Кхарг неспешно сошел с бархана, и вошел в тень от скалы, в которой я собирался принять свой последний бой.
— Хье карадуто сьято! — Прокричал мне старик, не дойдя до меня около десяти метров. — Ха-ха-ха, смесок, ты порадовал старика Кхала из клана Барду.
Старик бросил на песок мой кинжал и, указав на вещи, которые я скинул с себя, заговорил вновь:
— Воду и еду ты заработал, а оружием не раскидывайся! — Кхала махнул за спину, указывая куда-то вдаль. — Город там, в пяти днях пути, будь осторожней, ты ценный товар, но ты помог мне проучить слишком горячие умы.
Я смотрел как старик, не дожидаясь моего ответа, неспешно пошел к бархану, с которого он сошел.
— Благодарю за жизнь. — Тихо проговорил я, не думая, что мои слова долетят до старика, но тот сразу же замер и взглянул на меня.
— А я думал уже, что ты немой, не скажешь из какого ты рода? Кто меня так повеселил? — Со змеиной улыбкой проговорил старик, и, смотря на нее, я еще крепче сжал рукоятку своего кинжала.
— Я из клана Синигами. — Тихо проговорил я, а лицо старика изменилось, и я почувствовал его злость, но она моментально ушла с его лица.
— Если это не так, никогда ни кому так не лги, а если это правда, то я сейчас это проверю. — Старик задумчиво оперся на посох, и на несколько минут замолчал, словно уснул, только я видел с помощью прозрения, как перед стариком возникает огромная книга, сотканная из энергии. — Нашел! Есть такой клан, ты сын Миуюки Синигами и Альрика Бёрна, ха-ха-ха!
Старик содрогался от истерического хохота, оглашая пески своим смехов около минуты и когда успокоился, то взглянул на меня серьезно.
— В лагере моего клана нет, и никогда не будет места для Синигами, а своей покровительнице скажи, я знаю, что задержался в этом мире и уйду в пустыни, как только закончу дела клана. — Старик пошел к ожидающим его ученикам неспешно, и как то устало, опираясь на свой посох, он не стал поднимать бархан и на нем возвращаться в лагерь.
Нет, это не нужно было могущественному магу, которого я встретил по воле судьбы и напомнил о том, что его заждались в загробном мире. Я еще долго смотрел как уходят Кхарги, и как ни один из них так и не решился применить магию когда их глава клана идет пешком.