Перелом: Рассвет
Шрифт:
– Да, здорово устроились! Сейчас на них как раз, в Калифорнию китайские ракеты сыпятся. Если уезжать, то раньше надо было, сейчас там ад кромешный. Сестра последний раз месяц назад звонила родителям. А, сейчас даже связи нет.
– Да я не про Штаты, у тебя же во Франции знакомые есть.
– Есть то есть, да не про нашу честь. С чем поедем? Бизнес не продать, накоплений на пару лет хватит, не больше. Кроме того вообще неизвестно какие деньги выживут и где. Вон доллар падал, падал, а теперь и вообще загнулся, вместе с иеной и юанем. Евро с рублём держатся, только сколько удержатся непонятно. Вообще всё расползается. Сейчас куда то двигать немыслимо. Первыми, будут везде пришлых бить. Ладно, пробьёмся. Мои не звонили?
– Мать звонила, колбасой носится, за дочь и её семейство переживает.
– Трудно её не понять,
Ночью, сквозь сон услышал звонок телефона и громкий голос жены.
– Как вы там? Тут все переволновались из-за вас. Сейчас, мужа даю, – Таня ворвалась в спальню, – сестра дозвонилась, Наташа.
– Где вы, почему так долго не проявлялись? – мгновенно проснулся Гриша.
Из трубки, сквозь шорохи и выпадания отдельных звуков донёсся голос сестры.
– Нас эвакуировали. У нас там всё разрушено, ничего не работает. Мы пытаемся собрать денег на самолёт в Россию. Тут творится что-то невообразимое. А с нами всё в порядке. Мы все вместе. Толик было потерялся, но мы быстро его нашли. Мы сейчас в лагере беженцев, в Мемфисе. Меня торопят, как вы там?
– Всё нормально! Ты когда ещё позвонишь?
– Как получится. Всё, пока, – раздались короткие гудки.
В эту ночь спать не пришлось. Звонки к родителям, потом они зачем-то приехали, благо жили недалеко. Разговоры, предположения и предложения. Сумбур закончился ближе к утру. За ночь ничего путного не решили, да и решать было нечего – ничего неизвестно.
Сестра перезвонила только через два дня. Сообщила, что удалось взять билеты на самолёт до Лондона. Григорий вылетел туда.
За делами и суетой прошёл месяц. Григорий встретил и довёз в Москву сестру с детьми. Муж остался в Штатах. Гриша так и не понял, то ли не хватило денег на билет, то ли дела задержали. Как только о нём заходила речь, Наташа плакать начинала, как и при разговорах об их мытарствах. У 10-ти летней Даши тоже толком узнать ничего не получалось, что уж говорить о Толике. Из программ новостей было понятно, что большая часть китайских ракет пришлось на Калифорнию, юг и север США, частично разрушен Нью-Йорк и Филадельфия. Но положение осложнилось гражданской войной, начавшейся после разгона, вернее расстрела нескольких демонстраций. Страна быстро и уверенно распадалась. Отдельные штаты, желая сохранить собственные ресурсы и, особенно, запасы продуктов объявляли о самостоятельности. По всей стране бесчинствовали мародёры, негритянские и латиноамериканские банды. Войска стали выходить из подчинения центральному правительству. Европа, то ли по инерции, то ли по недоразумению не пересматривала свои обязанности перед США. НАТО не принимало участие в военных действиях против Китая, однако руководство альянса всё ещё составляли ставленники Штатов. ЕС тоже не решался вести собственно европейскую политику, без оглядки за океан. Всё это было очень странно и непонятно даже самим европейцам. Экономика Старого Света ещё кое-как держалась, в основном на запасах и традициях, но было очевидно, что долго продолжаться это не может. Тем не менее лидера, способного повести Запад, не находилось. Зато нашёлся лидер у исламистов. Началось стремительное, чаще добровольное, но иногда и военное объединение стран, исповедующих ислам. К октябрю Узул-аль-Ислами – столп ислама, как гордо он себя назвал, объединил остатки Пакистана, Ирака и Ирана. В халифат добровольно вошли Афганистан, Сирия и Иордания, был стремительно захвачен Таджикистан. Угроза нависла и над другими среднеазиатскими республиками. Если в США расстрелы демонстраций привели к хаосу и распаду, то здесь вызвали обратную реакцию – объединили и сплотили народы. Влияние нового лидера распространялось и на Турцию. Во всяком случае, простой народ симпатизировал идее единого исламского государства. Ташкент, Астана, Ашхабад и Бишкек запросили у России военной помощи.
Только перед новым годом Гриша дозвонился до Владимира. Договорились вместе Новый Год встречать. За два дня до праздника Григория сильно избили около дома. Как он предполагал, аукнулось перепрофилирование бизнеса на прибыльную бытовую химию. Конкуренция однако…
Раннее октябрьское утро, даже если на улице нет дождя, располагает к дрёме. Будильник прозвенел, как всегда, резко и несвоевременно. Придушив ненавистный агрегат, Володя приподнялся на кровати, чтобы не остаться на ней до обеда. Спать хотелось неимоверно. В свои 43, Владимир выглядел моложе. С несколько заторможенной моторикой он, тем не менее, чаще всего везде успевал. Возможно потому, что не брал на себя невыполнимых или излишне обременительных обязанностей. Психолог по образованию – работал в районной службе занятости. Служба скучная и однообразная. С ностальгией вспоминалось о работе в группе перспективного прогнозирования, в университете и сразу после него.
Володя аккуратно подоткнул одеяло, укутав им жену. Поплёлся на кухню. Действовал без включения сознания, по привычке. Поставил чайник, приготовил поесть, побрился, умылся, оделся, причесался – всё на автомате. Потихоньку просыпаться начал только на улице. Большим плюсом нынешней работы являлась, как говорится, шаговая доступность. От дома пешком, не более 15 минут. Как раз время проснуться.
– Доброе утро, Верочка – секретарша начальника уже на месте, – не понимаю, почему мы начинаем чуть свет, когда первые посетители появляются только к десяти – одиннадцати часам.
– Здравствуйте, Владимир Николаевич, а это видимо для того, чтобы закончить рабочий день, когда самый наплыв. Кстати, Вам факс был вчера, я не успела передать.
– Хм, любопытно, спасибо.
Уже в своей комнате Владимир развернул переданную бумажку: " Уважаемый Владимир Николаевич! Если Вас не затруднит, перезвоните по указанному телефону. Речь идёт о Вашей работе по прогнозированию и планированию. С уважением Фёдоров".
Фёдоров, в своё время руководил группой энтузиастов в университете по математическому прогнозированию и эмпирико-статистическому анализу многовекторных процессов. Продолжалась ли эта работа сейчас, Володя не знал – в середине девяностых ушёл из группы и отношений с коллегами не поддерживал. Семейная жизнь не располагала к романтике и бескорыстию. Требовалась стабильная зарплата и уверенность в завтрашнем дне. Тогда всё сразу навалилось, женитьба, ожидание ребёнка. Внезапно умер отец – помощь прекратила поступать. Пришлось искать место, если не слишком хлебное, то во всяком случае стабильное. Сейчас же записка интриговала. Владимир глянул на часы – начало девятого – покачав головой набирает номер.
– Николай Дмитриевич? Это Дугов беспокоит, здравствуйте. Простите, что ни свет ни заря.
– Доброе утро Владимир Николаевич, нормально, мы теперь рано начинаем – работы много. Вам, я помню, нравилась старая тематика, по которой мы работали. Есть предложение присоединиться.
– Да. Нравиться то нравилась, но только я человек семейный, подневольный. Средства к существованию надо зарабатывать. А в группе, денег когда платили, а когда и самим доплачивать приходилось.
– Вот с этого и начнём. Я могу предложить для начала тысяч пять.
– Да нет. Я у себя свои пятнадцать – восемнадцать имею. У меня же дочка взрослая, много на нее идёт.
– Нет, Вы не поняли, я имею в виду не рубли или доллары, можно и евро, по пересчёту.
– ?…
– Да, нас сейчас кормит правительственный фонд. А неправительственные докармливают. Так что не бедствуем. Очень нужны специалисты. Да не просто спецы, а с головой, с мозгами. Давайте сейчас подумайте, а завтра – завтра у нас суббота – встретимся и поговорим.
– Огорошили. Прямо слово, огорошили. А когда, где?
– Когда сами определитесь, а где – у Вас на бумажке написано.
– Хорошо. В двенадцать удобно будет? А то в выходные еще труднее рано вставать, нежели в будни.
– Договорились.
Владимир ещё долго слушал гудки отбоя, не слыша ничего. От задумчивости отвлекли посетители. Первый появился на диво рано. Пошли тесты на профпригодность, совместимость в коллективе – началась текучка.
Рабочий день проходил сумбурно и тяжело. Не работалось совершенно. Думалось исключительно о завтрашней встрече. Наконец день дотащился до своего завершения. Рассеяно попрощавшись с коллегами, Володя медленно побрёл домой. Спешить не хотелось, да и не куда было. Жена приходила с работы значительно позже, дочка была ещё на секции. Ноги сами собой направились по самому длинному маршруту из возможных.