Переломныи? момент
Шрифт:
— Нова.
Знакомый голос заставляет меня обернуться.
— Харлан, — я обнимаю его, значительно более возбужденная, чем в прошлый раз, когда мы столкнулись, и он удивляется секунду, прежде чем обнимает меня в ответ. — Ты женатый мужчина, готовый новый начать с новыми обязательствами.
— И я не могу быть счастливее.
Он выглядит так, как будто говорит искренне.
— Когда ты был маленький, то когда-нибудь думал, что окажешься здесь? — спрашиваю я.
— Могу честно сказать, что
— Мне тоже. Весь этот месяц был настоящим приключением, — говорю я. — Рада, что мы семья. Что я узнала тебя получше.
Его глаза затуманиваются.
— Я тоже. Надеюсь, ты знаешь, что тебе здесь всегда рады, даже после того, как ты вернешься в Бостон.
Я сжимаю руки в кулаки, предвкушая удовольствие.
— Я еще не решила, вернусь ли.
— О?
— Я могла бы попробовать что-нибудь новенькое. Мне ведь еще не нужно продумывать всю свою жизнь, верно?
Я краснею и оглядываю толпу. По-прежнему никаких признаков Клэя.
— Конечно, нет, — голос Харлана звучит задумчиво.
Я достаю свой телефон, чтобы посмотреть, нет ли каких-нибудь сообщений.
Ничего.
— Нова...
— Прости, — я убираю телефон. — Я просто...
Я смотрю на листок бумаги в руке Харлана.
— Что это?
Харлан и Мари предпочти книгу листам бумаги в коробке, где гости могли оставить свои пожелания или советами для пары.
— Здесь мое имя? — спрашиваю я, замечая слова на сложенном вдвое листе.
Лицо Харлана напрягается. В моем счастливом, возбужденном состоянии я тянусь к нему, не дожидаясь ответа.
В тот момент, когда я чувствую бумагу под пальцами, у меня возникает внезапный порыв отдать ее обратно.
— Пора поджигать бенгальские огни! — кричит Брук, появляясь из ниоткуда с горстью этих штуковин.
Она сует их мне в свободную руку, и я быстро киваю.
— Я сейчас приду!
— Поторопись. Майлз чуть не обжег себе руки, когда в последний раз пытался их поджечь. Нам нужно больше людей.
— Спасибо тебе за все, — пробормотал Харлан. — Мы с тобой. Несмотря ни на что. — Он сжимает мою руку и уходит, а я разворачиваю письмо.
Дорогая Нова, — начинается оно.
Мое горло сжимается, когда я читаю первое предложение.
После второго абзаца я качаю головой.
Когда я дохожу до третьего, у меня подкашиваются колени.
Лестница прерывает мое падение, и я ударяюсь плечом о перила.
Глаза горят, свет расплывается.
Я заставляю себя дочитать до конца.
Но еще до того, как я дочитала, я знала правду.
Клэй не вернётся.
Не сегодня.
Никогда.
Он сделал свой выбор.
Это не я.
32
НОВА
Месяц
В ноябре в Бостоне резко похолодало, и я начала искать зимнюю одежду, которую поспешно засунула в кладовку перед поездкой в Денвер.
Когда я иду домой из кафе, ветер задувает в воротник моего пальто. Я плотнее натягиваю его на себя.
Отправляю своей новой соседке по комнате фотографию, на которой я запечатлена в таком виде.
Она отвечает почти сразу.
Ты все еще не жалеешь, что послала своего бывшего босса на хуй?
Тогда у меня были деньги на машину.
Нет, — отвечаю я.
В большинстве случаев это правда.
Зарплата была лучше, чем в кафе, хотя в некоторые дни я получала хорошие чаевые.
Я разговаривала с Мари по телефону после ее возвращения из медового месяца, слушала ее восторги по поводу погоды, океана и еды.
Я игнорирую социальные сети. У меня не включены уведомления, потому что я не хочу видеть ничего, что Мари могла бы написать о команде, и то же самое касается Брук или Хлои, за которыми я слежу со дня свадьбы.
За исключением одного вечера, когда я была на двойном свидании, которое устроил мне один из моих старых друзей. Мы пошли в спорт-бар, и там шла игра «Кодиакс». Мой спутник спросил, увлекаюсь ли я спортом, и я ответила, что нет.
— Уэйд – зверь, но его переоценивают».
— Не может быть, он вернется в этом году, – ответил другой парень. — Ты видел, какие показатели он показал на прошлой неделе? Он просто машина.
— Я слышал, что он мудак.
— Он может быть кем захочет. Все равно весь мир будет выстраиваться в очередь, чтобы отсосать у него в конце вечера.
С каждым упоминанием звездного игрока у меня пропадал аппетит.
Клэй не разбил мне сердце. Он не мог этого сделать, рассуждала я, потому что мы никогда не были вместе.
Но его письмо все еще лежит в глубине моего ящика.
Этому не суждено было случиться.
Я не тот, за кого ты меня принимаешь.
У нас ничего не может быть.
Записка Клэя, переданная через Харлана, показалась мне более жестокой, чем письмо Брэда в почтовом ящике, потому что я думала, что мы с Клэем понимаем друг друга. Я ненавидела то, что он не сказал мне этого в лицо. Ненавидела, что он впустил меня, а потом захлопнул дверь.
Он заставил меня почувствовать себя глупой и доверчивой, и я поклялась, что больше такой не буду.
По дороге домой после двойного свидания я поискала его имя.