Перемена мест
Шрифт:
— Надо еще проверить, — высказался очкастый в свитере и гимнастерке, — настоящий ли это Иринархов. Может быть, тоже двойник?
— Да нет, точно он, — авторитетно заявил другой посетитель «Евгения Онегина», чуть ли не влезая в экран. — По лицу же видно…
— У тех, в Думе, лица были тоже в порядке, — не отступал очкастый. Его волновала возможность того, что глава «ИВЫ» может ускользнуть от расплаты. Меня, по правде говоря, тоже.
На экране появился Дима Баранов собственной персоной. Он держал в руках какую-то бумагу.
— Есть официальное заключение
— Подумаешь, отпечатки, — не сдавался очкастый в свитере. — Их сегодня можно подделать, с помощью химии…
— Есть и еще одно доказательство, — сказал Баранов, заглядывая в листок. — В тюрьме, оказывается, ему лечили зубы, а заодно сделали слепок нижней челюсти. Это тоже совпало… Кстати, Гитлера в сорок пятом опознали именно по зубам. История повторяется.
В салоне-магазине «Евгений Онегин» стало тихо. Даже очкастый правдолюбец понял наконец серьезность выводов экспертизы.
— Капут, — промолвил он.
Кошмар закончился. В тот вечер и я думал именно так.
Эпилог
Двое людей в «Волге» ждали третьего. Третий запаздывал. Когда-то, возможно, эта «Волга» и была выкрашена в черно-белый цвет, напоминающий гаишный, однако сегодня машина была уже глянцево-черной, и только. Оба человека, сидящих в машине, если и надевали когда-нибудь милицейскую форму, то давно с ней распрощались и были в цивильном. Пожилой, положивший руки на баранку рулевого колеса, был похож на американского актера Клинта Иствуда. Молодой человек рядом смахивал лицом на куклу Пиноккио.
— Ну, скоро он там? — жалобно спросил Пиноккио.
— Заткнись, — оборвал его похожий на Иствуда. — Сказано ждать, значит, будем ждать.
В этот момент задняя дверца распахнулась.
— Поехали! — приказал третий, садясь на заднее сиденье. Он тоже был в штатском, гладко выбрит и чуть щурился, как человек, привыкший носить очки. В руках у него был плоский портфель-дипломат. Машина немедленно тронулась с места.
— Вы не опоздаете к самолету? — озабоченно спросил Пиноккио.
— Нет, — коротко ответил пассажир, а про себя подумал с досадой: «Вот идиот. Боялся бы опоздать — выехали бы пораньше. Как они мне все надоели, эти ослы. Ни ума, ни фантазии. Любое дело могут испакостить. Страна Дураков…»
— Извините, шеф, — пробормотал Пиноккио, поняв всю глубину своей глупости. — Брякнул не подумав.
Вместо ответа гладко выбритый пассажир достал из кармана толстую пачку банкнот и протянул ее Пиноккио. Потом точно такую же пачку вручил и водителю, похожему на Иствуда.
— Это вам на первое время, — объяснил он. — В каждой пачке по десять тысяч баксов. Ляжете на дно и будете ждать. Как только смогу, перетащу вас к себе. Поняли?
— Спасибо, шеф, — проникновенно произнес Пиноккио и понянчил в руке пачку долларов. После чего, бережно упрятал ее во внутренний карман. Старший принял деньги молча
Через полчаса выехали на Ленинградское шоссе. Медленно светало, но водитель не торопился гасить фары. Наступающее утро немногим отличалось от ночи, словно ночную мглу просто слегка забелили клочковатым мокрым туманом.
— Остановись, — неожиданно потребовал пассажир. — Отлить надо.
«Волга» тут же прижалась к обочине и замерла.
— Кто со мной? — поинтересовался гладко выбритый пассажир… — Можно, — согласился водитель.
— Тогда и я с вами, — кивнул Пиноккио. Втроем они вышли из машины и углубились в невысокий кустарник.
— Эй, — предупредил пассажир Пиноккио, — смотри под ноги, чтобы не вляпаться.
— Где-где? — спохватился Пиноккио, озираясь, и пассажир протянул к нему руку, чтобы показать, куда не вляпаться. В руке было зажато что-то серое. Глухо бабахнуло. Пиноккио, так и не успев ничего понять, упал навзничь.
— Мальчишка, — презрительно сказал похожий на Иствуда. — Трепло.
— Забери у него документы и деньги, — велел пассажир. — И побыстрее. А то в самом деле можем опоздать. — Он уже успел убрать пистолет и теперь просто грел руки в карманах.
— Слушаюсь, шеф, — ответил водитель и, наклонившись над телом, стал обшаривать карманы.
— Да не здесь! — нетерпеливо произнес пассажир. — Во внутреннем смотри. — Ну-ка… — Он тоже стал наклоняться над трупом Пиноккио, но, вместо того чтобы помочь водителю в поисках, он вдруг сделал странное движение рукой. Словно бы что-то ввинчивал в спину водителя. Тот захрипел и ничком повалился на Пиноккио. В спине у него торчала рукоятка ножа-заточки. Убедившись, что водитель тоже мертв, пассажир взял из его кармана пачку, которую дал ему полчаса назад. Потом он забрал обратно деньги из кармана Пиноккио. Теперь все было кончено. Пассажир кое-как забросал листьями оба трупа, но не очень-то старался. Когда их найдут, он уже будет далеко, в Вене.
Садясь в машину на водительское место, гладко выбритый пассажир попытался вспомнить свои ощущения, когда он вогнал заточку в спину пожилого, похожего на Иствуда. Нет, никакого удовольствия, даже азарта. Старею, — подумал пассажир. — Десять лет назад все было не так… Возраст.
«Волга» легко тронулась с места. Пассажир взглянул на часы и понял, что он прекрасно успевает, да еще с хорошим запасом. Неожиданность могла подстерегать только в «Шереметьево-2», да и то все было трижды рассчитано и сорваться никак не могло.
Какие кретины, — размышлял пассажир, ведя машину с осторожной неспешностью. Шоссе было мокрое, и попасть сейчас в аварию было бы великой несправедливостью. — Проверили отпечатки пальцев, проверили зубы — и успокоились. Но кто вам сказал, обалдуи, что в тюрьме сидел НАСТОЯЩИЙ Иринархов? Иринархов никогда в тюрьме не сидел и не будет. На все есть доппели, и им за все платят по-царски…
Пассажир слегка увеличил скорость, и «Волгу» тотчас же тряхнуло на выбоине. Нет уж, лучше помедленнее, но надежнее.