Перенос
Шрифт:
Я повалился на пол от удара, перед глазами все потемнело, даже не почувствовал, как упал на пол, но каким-то чудом не потерял сознание или потерял, но на несколько секунд.
— Генрих — позвал своего подельника парень.
Подошедший здоровяк, спросил что-то по-немецки, Мориц эмоционально ответил, явно докладывая об обделавшейся чем-то Герде, после чего они меня подхватили меня под руки и потянули внутрь.
Судя по ругательствам Морица, мне удалось максимально расслабиться и изобразить находящегося без сознания человека.
Усадив меня на стул, немцы прикрепили к нему мое тело с помощью
Несколько минут я продолжал отыгрывать беспамятство, а затем не выдержав плача и панического мычания других пленников я сделал вид, что «очнулся». Пришла пора действовать.
Этот подвал мне, мягко говоря, сразу не понравился.
Двенадцать человек, один из которых был я, сидели на стульях в углах эрцграммы — двенадцатисторонней звезды. Мои соседи рыдали, закрыв глаза, смотрели вверх и явно о чем-то молили, однако я их не осуждал. Сам чуть не выблевал обед, обратив внимание на то, что творилось внутри фигуры. Там, в форме креста, были выложены тела четверых голых безголовых парней на коже которых, кто-то вырисовал странные знаки.
Крест, в котором лежали тела, обрамлялся кругом из крови, а линии звезды были выложены частями тел неизвестных людей.
«Блядь! Блядь! Блядь! Сука! Блядь!» — мысленно кричал я, зажмурившись — Куда я попал?! А!»
Я не трус, но открыть глаза я себя заставил не сразу.
«Соберись тряпка! Ублюдок конченый! Какие-то гребанные фашисты решили убить тебя в своем грязном ритуале, а ты решил им это позволить?! Как известие о твоей смерти примет мать? А отец?! О них ты подумал?! Соберись! Грета говорила, что ритуал начнется скоро! Морец тоже! Значит соберись и действуй! Действуй, пока есть силы!» — подумал я и решительно открыл глаза, после чего вздрогнул.
Передо мной, в каком-то балахоне и с бараньим черепом на голове стоял Генрих.
— Открыл глаза? Молодец, значит, ничего не пропустишь — с жутким акцентом произнес он и потер припухшую часть своего лица — Ты молодец. Достойно сопротивлялся пленению... За это я оставлю тебя напоследок. Хочу, чтобы ты видел, как умирают твои славянины… Не переживай. Скоро все закончится…
Мужчина пошел дальше, а я мысленно выругался.
«Мне скоро не надо! Сейчас посмотрим, кто кого — подумал я и, насколько позволяло мое состояние, осмотрелся — никого лишнего
Двенадцать пленников, Мориц стоящий у небольшого окошка и наблюдающий за небом, а также Генрих обходящий мычащих и плачущих пленников.
«Затмения ждут. Суки» — подумал я и, позволив стеклу выйти и рукава, стал медленно резать путы.
Пока занимался делом, не забывал посматривать по сторонам, обратил внимание на схематичное размещение толстых черных свеч, а также то, что наши стулья были вмурованы в пол.
«Даже цементную стяжку залили — подумал я — Обычно в таких местах просто песчаные полы».
– Вeginnt! {Начинается!} — обрадованно воскликнул Морец.
Поспешивший к нему Генрих выглянул в окно, довольно осклабился и, сказав что-то по-немецки, вогнал нож подельнику в грудь.
«Получай, ублюдок!» — с удовлетворением подумал я, глядя на удивленное лицо оседающего парня.
Сам же здоровяк достал откуда-то здоровенный кожаный фолиант. Вошел в эрцгамму и занял место в центре.
Спустя мгновение свет в окошечке пропал, до нас донесся восторженный рев многочисленной толпы.
«Ублюдки! — с ожесточением думал я продолжая резать неподатливую стяжку — Нас тут убивают, а у них шоу!»
Генрих принялся читать заклинание на латыни, от которой по коже шли толпы мурашек, а пленники взвыли еще громче, понимая, что пришел их конец.
Внезапно немец отложил книгу и решительно направился в мою сторону.
«О нет! Заметил!» — подумал я, сжавшись и пытаясь растянуть стяжку.
Однако Генрих подошел к моему соседу, нанес тому удар в грудь и двинулся дальше.
«Давай! Давай! — уже не скрываясь, пытался я разрезать свои путы — Давай же!»
Немец, словно робот быстро расправлялся с пленниками. Подход… Удар... Переход...
Пристально следя за фигурой в плаще, я не отдавал себе отчет, что с каждым мгновением пламя свечей поднимается все выше и выше.
Время словно бы растянулось. Вот Генрих бьет предпоследнего от меня пленного. В следующую секунду мои путы наконец разрываются, а немец переходит к одиннадцатому мужчине. С силой, не обращая внимание на боль в руке, я сжимаю осколок стекла и встречаю удар Генриха выставленной ладонью, которую пробивает его нож, а в следующую секунду вытянутое стекло, входит ему в глаз. Не убивает, немец отшатывается, падает на землю и пытается достать стекло, а я вынимаю нож из раны, расстегиваю ремень и подскочив к крутящему от боли головой ублюдку, всаживаю ему нож в грудь. Нож соскальзывает по ребрам, в сторону, и наносит длинную рану. Еще один удар был более удачным и лезвие вошло на пол клинка, опять не дойдя до конца, врезавшись в кость.
Только на третий раз, клинок вошел на всю длину, убивая немца. За пару секунд до этого, у него в руке появился пистолет, из которого он сделал несколько выстрелов в мою сторону. По мне попала только одна пуля. Она по касательной, задела руку, раскаленной иглой врезаясь в сознание. Пережав рану рукой, увидел опавшую руку с пистолетом.
«Победа! Неужели у меня получилось выбраться из этой смертельной западни?»
Вот только ничего не закончилось.
Ликование и смех толпы, сменилось криками страха и ужаса. Даже меня на секунду пробрало холодом. Взметнулось пламя свечей. Потом я даже не успел сообразить, что происходит. Пол взметнулся вверх, я больно ударился головой о потолок, что-то хрустнуло и мир погрузился во тьму.
Глава 2
Имя: Константин Пасюк
Раса: Человек
Уровень 1
Основные характеристики:
Сила 9
Ловкость 8
Выносливость 12
Интеллект 8
Ошибка №30jJdu#%003
Внимание! Вы приняли участие в неизвестном смертельном ритуале, в котором должны были умереть, но остались жить! В результате ритуала Вы переняли часть навыков и характеристик других участников ритуала!