Переплет 13

Уолш Хлоя

— Я серьезно, ма, — огрызнулся я. — Мы просто друзья. Я не прикасался к ней.

Мама заметно осунулась от облегчения.

— Итак, ты не совершал, э — э, давай назовем это поступком, с Шэннон …-

— Господи Иисусе, нет, ма! — Я рявкнул, прерывая ее, прежде чем она нанесла непоправимую травму моему мозгу.

— О, это хорошо, — выдохнула моя мама. — Ты хороший мальчик.

Хороший мальчик?

Был ли я кровожадной собакой?

И в том, что я хотел сделать с Шэннон Линч, не было ничего хорошего.

—

Спасибо, что автоматически предположила, что я ублюдок, ма, — фыркнул я. — Я действительно ценю отсутствие веры моей собственной матери в мои моральные принципы.

— Ну, ты сбрасываешь на меня бомбу, что ты не девственник, в тот же день, когда приводишь домой свою девушку, — фыркнула мама. — Первая девушка, с которой я когда-либо видела тебя, могу я добавить. Что я должна думать? Я пыталась подготовить тебя к будущему.

— Во-первых, в последний раз, черт возьми, Шэннон не моя девушка, — огрызнулся я, взволнованный. — Во-вторых, я не был девственником с первого курса. И в-третьих, я могу натянуть презерватив в темноте, держа одну руку связанной за спиной, так что мне не нужны разговоры о сексе.

Мама ахнула от ужаса, и я мысленно вышиб из себя дерьмо.

— Я лгу, — я нянчился с ней. — Я девственник.

— Первый год, — всхлипнула она. — Первый год!

— Нет, нет, нет, — поспешил я заверить ее. — Я девственник, ма. Я девственник.

— Нет, — она плакала, качая головой.

Что, черт возьми, я должен был теперь делать?

Господи, где был мой отец, когда я нуждался в нем?

— Тебе было всего четырнадцать на первом курсе, — продолжала причитать она.

— Тринадцать, — пробормотал я себе под нос, прижимая ее к груди и похлопывая по спине.

— Святая Мария, Матерь Божья, — она рыдала сильнее, явно слыша меня.

Черт.

— Я девственник, — продолжал я повторять снова и снова, пока мама плакала в мой школьный джемпер. — Я берегу себя для брака, ма.

— Это регби, — рыдала она, сжимая мой джемпер. — Я виню в этом регби.

— За что?

— За то, что ты потерял свою невинность! — Мама зашипела. Она посмотрела на меня, а затем разразилась очередным приступом слез. — Те мальчики, с которыми ты играешь, они слишком взрослые для тебя и, очевидно, сбили тебя с пути истинного.

Нет, ма, мой член сбил меня с пути истинного, когда наступило половое созревание…

— И она в твоей спальне, — причитала мама, снова уронив голову мне на грудь. — О, боже милостивый.

— Потому что ты привела ее сюда, ма, а не я, — ответил я, продолжая растирать ее спину. — Давайте предположим, ради аргументации, что я был с Шэннон? Что не правда, — быстро уточнил я. — Но если я был, и ты беспокоился о том, что я могу натворить чего-то плохого, тогда какого черта ты привела ее сюда?

— Потому что я все еще была под впечатлением, что ты был девственником, когда я привела ее сюда, не так

ли? — Мама фыркнула, хлопнув меня по груди. — Я думала, что у тебя была твоя первая влюбленность. Я думала, что поймал тебя вовремя.

Справедливое замечание.

— Ма, мне почти восемнадцать, — попытался я утешить ее, сказав. — Ты была замужем за Папой, когда тебе было восемнадцать.

— Это другое, — всхлипнула она.

— Как?

— Потому что ты мой малыш, — шмыгнула носом мама. — О, боже, мой ребенок сексуально активен.

— Нет, — уговаривал я, обнимая ее. — Я обещаю, я не буду заниматься сексом. — Прямо сейчас. — Я не такой, ма.

— Ты хотя бы в безопасности? — выдавила она, глядя на меня большими карими глазами, полными слез.

— Я играю в чертову PlayStation с девушкой, — выдавил я. — Разве это не должно сказать тебе, насколько я в безопасности?

— Это правда. — Мама кивнула и шмыгнула носом.

Я вздохнул. — Спасибо.

— Значит, мне не о чем беспокоиться, не так ли? — добавила она. — Быть в безопасности? — Она шмыгнула носом. — Использование … о, боже милостивый, презервативов.

— Нет, ма, тебе не нужно беспокоиться, потому что я не занимаюсь сексом, — сказал я, придерживаясь истории, и снова притянул ее к своей груди. — Так что просто расслабься.

Как, черт возьми, я попал в эту ситуацию?

К чему привела моя жизнь?

В течение одного дня я расстроил не менее трех женщин.

Та, кто создала меня, сказав ей, что я больше не невинный.

Та, которая использовала меня, сказав ей через текстовое сообщение отвалить.

И та, которая взорвала мой гребаный разум.

Господи Иисусе, моему члену было на что ответить.

Честно говоря, я не думал, что действительно расстроил Шэннон сегодня, но было еще рано, и мне серьезно не везло, так что мои шансы выбраться из этого прославленного игрового дня, не облажавшись, были невелики.

— Ма, — сказал я после целых десяти минут ее сопения у меня на груди. — Теперь мне придется вернуться к Шэннон.

— Хорошо, любимый, — всхлипнула она. — Ты ничего не сделаешь…

— Нет, ма, — уговаривал я, освобождаясь от ее хватки и вставая. — Я и пальцем ее не трону, потому что мы просто друзья, а я девственник.

— Я знаю, что это не так, — прохрипела она. — Но я верю, что ты поступишь правильно.

— Ты можешь доверять мне, потому что между нами ничего не происходит, — повторил я в миллионный раз. — Но мне нужно принять душ, потому что я чертовски промок, так что я воспользуюсь твоей ванной, хорошо? — Я направился к двери только для того, чтобы обернуться и сказать: — Позвони мне, когда придет время забрать твоих сумасшедших собак.

— Ладно, — шмыгнула носом мама.

— Ты солгала, не так ли? — Я бросил на нее обвиняющий взгляд. — Тебе совсем не обязательно забирать Бонни и Кекс сегодня вечером, не так ли?