Переполох в Бате

Хейер Джорджетт

— Леди Серена, вы просто потрясающая наездница! — воскликнул мистер Горинг в восхищении.

Она рассмеялась, наклонившись вперед и похлопывая свою кобылу по разгоряченной шее.

— Я люблю галоп, а вы?

— Это не просто галоп — это головокружительный галоп! — ответил он. — Пан или пропал! У меня душа ушла в пятки, когда вы перемахнули через эту изгородь.

— Неужели? Что-то я не видела, что вы хоть чуть-чуть от меня отставали, мистер Горинг.

Он улыбнулся:

— Но если вы решили перепрыгнуть через забор, то что же мне оставалось

делать, как не последовать за вами?

— Точно! Но хотя ваш жеребец в подметки не годится моей кобыле, вы, однако, решили не уступать мне ни в чем! — сказала она, бросая на него насмешливый взгляд. — Признайтесь, что вам это понравилось, как и мне. Что до меня, так я склонна простить Жерару и Эмили их нахальное бегство: с тех пор как я приехала в Бат, я не испытывала ничего более потрясающего, чем эта великолепная погоня. Который час?

Нэд вынул часы.

— Без двадцати минут два. Мы должны догнать их прежде, чем они достигнут Глостера.

Еще через несколько минут всадники уже мчались по главной дороге, а впереди виднелся Кембридж-Инн. Здесь Серена позволила мистеру Горингу расспросить о беглецах — ведь он неплохо знал это место. Вскоре Нэд вернулся с сообщением, что минут двадцать тому назад люди в желтой карете сменили лошадей и двинулись дальше.

— Лошади были совершенно мокрые, — сказал он, садясь в седло, — нет сомнений, что мистер Монкслей очень спешит.

— Значит, и нам не стоит медлить, — ответила Серена.

— И что вы намерены сделать, когда мы увидим карету? — спросил мистер Горинг. — Мне нужно их остановить?

— Боже Всемилостивый, конечно нет! Нам не нужны никакие драматические сцены на дороге. Мы скромно будем следовать за ними и поглядим, в какой именно гостинице они захотят остановиться. Положитесь на меня. Я знаю Глостер, как вы Бристоль. Я смогу все проделать значительно более гладко, чем вы. Да, представляю, что вы захотите сцепиться с Жераром, но самое лучшее — не поднимать много шума вокруг всей этой истории.

Таким образом, Жерар, выпрыгнув из кареты в Глостере, испытал легкий шок:

— Как я рада видеть вас, — раздался приятный голос. — Я думаю, не стоит больше беспокоиться о лошадях.

Жерар обернулся, не веря своим ушам. Но он не обманулся: перед ним стояла леди Серена, а на губах ее играла приятная улыбка, глаза сверкали. Жерар уставился на нее и стоял как оглушенный, едва сумев выдавить из себя:

— Л-леди Серена?

— Я знала, что вы удивитесь! — сказала она по-прежнему с той же мягкостью. — Эмили, по крайней мере, не стоит спешить на север: ее собственный дом значительно лучше. Отличные новости, не правда ли? Письмо пришло слишком поздно и некому было вас остановить, поэтому я сказала бабушке Эмили, что сама поеду за вами следом, а мистер Горинг — вы знакомы с мистером Горингом? — был настолько любезен, что согласился сопровождать меня. И вот мы здесь!

Жерар произнес, слегка заикаясь:

— Вас не касается моя личная жизнь!

— Конечно, но я была рада оказать услугу! — Она улыбаясь поглядела

на пожилого мужчину, который тронул козырек фуражки, приветствуя ее: — Добрый день, Ранкорн. Некоторое время вы работали на моих конюшнях, да? Я очень рада, что вы по-прежнему здесь, потому что хочу попросить позаботиться о моей кобыле и о лошади мистера Горинга тоже. Вот я вижу, что и Эмили глядит на меня с изумлением! Жерар, я должна немедленно сообщить ей хорошие новости. Не пройдете ли вы в дом и не закажете ли для всех освежающее? Скажите владельцу, что я за все плачу и прошу отвести мне отдельную комнату.

— Леди Серена! — сказал юноша гневно. — Я должен сказать вам открыто…

— На самом деле? Действительно, нам нужно друг другу сказать так много… Особенно мне. Но не во дворе же!

Она повернулась и пошла к карете. Мистер Горинг уже передал поводья в руки конюха и убеждал Эмили выйти из кареты. Она, казалось, была готова расплакаться, но он твердо и мягко взял ее руку и серьезно сказал:

— Пойдемте, мисс Лэйлхэм. Нечего вам бояться! Дальше вам ехать нельзя. Позвольте мне помочь вам, а потом мы более подробно все обговорим.

— Вы не понимаете! — сказала она, пытаясь отвести его руки. — Я не могу… я не буду…

— Да, я понимаю вас, но вы совершаете ошибку, и скоро станете о ней горько сожалеть, мое дитя. Будьте уверены, что ваша бабушка не позволит никому вынудить вас сделать то, что вам не по душе.

Эмили, казалось, была в растерянности, но тон его, похожий на тон человека, который разговаривает с испуганным ребенком, слегка успокоил, она ощутила, что кто-то ее защищает. Девушка попыталась освободить руку и лишь слегка запротестовала, когда он все же помог ей выйти из кареты. Тут она увидела перед собой Серену и виновато опустила голову, не осмеливаясь посмотреть ей в лицо.

— Правильно! — сказала Серена сердечным голосом. — Ну а теперь, перед тем как вернуться домой, пойдемте и выпьем кофе, моя дорогая. Мистер Горинг, я поручаю вам проследить, чтобы лошадей накормили и разместили на конюшне. Скажите старому Ранкорну, что Фоббинг приедет и отведет домой мою кобылу через пару дней, и пожалуйста, закажите четырех лошадей, чтобы через полчаса мы могли бы тронуться назад. Я знаю, что могу на вас положиться. — Сказав это, она увлекла Эмили за собой в гостиницу и, встретив в дверях Жерара, спросила: — Итак, вы сделали все, что я вас просила?

Вопрос, заданный таким тоном, каким учитель спрашивает провинившегося ученика, заставил Жерара вспыхнуть, и он ответил:

— Я разрешаю вам на несколько минут прервать наше путешествие, мэм, но умоляю вас — не воображайте, что я разрешу диктовать себе какие-то условия или тиранить мисс Лэйлхэм. В дальнейшем благополучие мисс Лэйлхэм полностью…

Он остановился на полуслове не потому, что его прервали, но потому, что понял, что Серена его совсем не слушает. Владелец гостиницы шел ей навстречу, и она прошла мимо Жерара, чтобы поприветствовать его, обращаясь к нему в своей обычной дружеской манере: