Перепрошивка
Шрифт:
– Вот так новости, ребята! – начала Алекс – слушайте, скоро оповестят о том, что маски вообще нельзя снимать на улице, так как вирус циркулирует везде, и сам по себе воздух небезопасен. А над городами выстроят купола с искусственным небом и облаками, все станет белым и стерильным. Люди отупеют напрочь, будут себе сидеть в своих маленьких, стерильных, и, почти пустых квартирах. Многие пары разойдутся, не только из-за того, что во время карантина они поняли, что они таки не созданы друг для друга, но вирусологами будет запрещена интимная жизнь, потому что это не будет стерильно. женщины не познают, что такое быть мамой…и…
– Алекс,
– Девчонки, не парьтесь, будет еще круче. Придумают такую технику, что все будет уменьшать во миллионы раз, мы станем все такие маленькие, и страны наши, тоже. Что Китай и Америка будут дышать друг другу в затылок. Все население планеты уменьшится в такие масштабы, что например на территории Австралии, поместятся все страны мира. И да, таки под куполом, не будет будущее поколение видеть небо, не будут знать, что такое настоящий воздух, не будут чувствовать летний запах реки и скошенного сена, не узнают, что такое море, не увидят густых лесов….Как подумаю, так вздрогну. Слушайте, если так будет, реально уйду в партизаны. Ух и бред, какой мы несем. Нам бы книги футуристические писать – Кай засмеялся, призадумавшись. А потом он предложил вместо чайка, фужер красного вина. Вино и тепло в комнате, расслабило нас, да так сильно, что мы и уснули в гостиной. Алекс, правда, позднее пошла в комнату, где спала Лиля. У них был тяжелый день. Девочка заплакала во сне, услышав, что мама рядом, успокоилась и сладко заснула. А мы спали, просто на полу, на ковре, прикрывшись пледами.
Я проснулась около шести часов утра, больше не могла спать. Тело было очень уставшим, а вот мозг, беспощадно работал. И все крутилось вокруг всей этой мировой проблемы. Я повернулась в сторону Кая, его не было. Наверное на кухне. Шурша тапочками я направилась туда. Кай, действительно, находился там. Пахло, только что сваренным кофе и свежими круассанами. Муж, как всегда, приготовил вкусный завтрак.
– Доброе утро! Как давно ты проснулся? – поцеловав его, спросила я.
– В пять.
– Ого, рановато.
– Да ты знаешь, последнее время я сплю очень плохо. Все, что сейчас происходит, выносит мне мозг.
– Ни тебе одному, друг мой. Очень многим поднадоела эта история с вирусом, все устали и хотят покоя и свободы. Шутки шутками, по поводу футуристических книг, но скорее всего, нас ждет подобный сценарий. Как бы нам этого не хотелось, пойдем в партизаны.
– А я думал, что ты предпочтешь жить в стерильном и послушном государстве. – Кай иронически засмеялся. – Хочешь кофе?
– Что за вопрос, конечно хочу! Это же ТВОЙ кофе. – взяв кофе, я села за стол. Теплый, с золотой корочкой круассан, вызывающе смотрел на меня. И я поддалась греху. Каждый вечер клялась себе, что с завтрашнего дня ничего сладкого, а когда наступало то самое завтра, порочный
– Слушай, Кай, а я вот задаюсь вопросом… Помнишь, что мы тебе рассказали, когда приехали домой? О детях, которых одновременно забирали медики и увозили непонятно куда. Что бы это могло быть? Ведь так не бывает. Аварийной какой-либо ситуации не было. Никому и никуда не нужно было бежать. Не понимаю…
– Да, помню. Даже и незнаю, Нора. Не представляю, что бы это могло быть. Если бы дети пропали, журналисты бы не теряли времени зря, это же такая сенсация! Но, то, что вы видели, странно. Кстати, а Данила то и не позвонил! И вот это меня беспокоит.
– Да, ты прав. Это на него совсем не похоже. Может что случилось? Надеюсь, что с ним все в порядке Ну, что там еще в новостях показывают? Есть хоть что-то позитивное? Все такое депрессивное, даже рекламы какие-то дебильные.
– За одно только утро, было протестировано шесть тысяч человек, половина из которых была тяжело больна. На данный момент тысяча восемьсот человек лежит в отделении интенсивной терапии. Восемьсот из каких, подключены к аппаратам ИВЛ. В день уходят из жизни по шестьдесят человек- с глазами, полными ужаса, рассказывал презентатор. Меня это раздражало. Я понимала его страх, он был уже человеком преклонного возраста, возможно в группе риска. Но новости с его участием смотреть я не могла.
Раздался телефонный звонок. Было около половины шестого. У меня появилось неприятное чувство. В такое время может произойти две вещи: кто-нибудь оповещает о чем-то неприятном(из собственного опыта исхожу), или же, шеф моего мужа, который бы его попросил приехать пораньше на работу.
– Алло?
– Доброе утро, прошу прощения за столь ранний звонок! – в трубке раздался взволнованный, мужской хрипловатый голос. – Я говорю с Норой, я так полагаю?
– Совершенно верно. А с кем говорю я?
– Мое имя Алексей Исаакович. Я друг отца Данилы.
– Что – то случилось с Даней? – в горле сдавило, поняла, что что-то произошло.
– Видите ли, как вам это сказать?… Вчера я к нему заехал, хотел проведать, детишек увидеть. Когда я зашел в дом, Данилы там еще не было. Влада предположила, что скорее всего у папы внеплановая операция, и что скорее всего, он будет к часам одиннадцати вечера. Они мне как внуки стали, а Даня как сын. Назар когда отходил, просил меня, что-бы я о Дане позаботился. Ведь ему тогда было всего семь лет, мать его, тоже, рано ушла из жизни… Так что мы стали вот такой вот маленькой семьей… – кашлянув, он продолжал дальше. – Два часа назад мне позвонила его дочка. Девочка была очень взволнованна, плакала, просила, чтобы я приехал. Дети у Дани очень воспитанные, просто так бы мне не звонили. Со слов Влады, я понял, что их папа так и не пришел домой.
– Ясно. И тогда вы поехали к ним…
– Совершенно верно. Зайдя в дом, я увидел малышей. Заплаканные и уставшие, почти целую ночь ждали папу, а он так и не приехал. Звонили на работу, сказали, что достаточно рано уехал домой…а вот до дома так и недоехал… Нора, я могу к вам заехать? Нужно поговорить. Видите ли, в тот день, когда вы его видели, он мне позвонил и предложил встретиться. Во время встречи он мне кое-что рассказал, и, это очень важно. Он мне еще сказал, что если с ним что-нибудь случиться, то я должен рассказать все именно вам. Но как вы понимаете, это не телефонный разговор.