Перепутанный
Шрифт:
Не пойду я к врачам со своим "недугом". Сдать минимум по профилактике, или там по технике безопасности-это пожалуйста; но искать у них исцеления мне нечего и думать.
...И тем не менее чтение этих "детективов" привело меня в хорошее расположение духа. Привела меня в него одна забористая, как погоня с пальбой за гангстерами, главка под названием "Временное кодирование в нейронах". Там вот о чем речь. Мы воспринимаем звуки с частотой до двадцати тысяч колебаний в секунду (а летучие мыши так и гораздо выше). Но волокна слуховых нервов-так называемые "волосковые клетки"- не могут посылать импульсы с такой частотой: их предел сотни нервных разрядов в секунду, да еще надо иметь запас частоты на передачу интенсивности (чем сильнее звук, тем чаще следуют импульсы). Как
Пусть меня заподозрят в дурном вкусе, но я смаковал эту главку с художественным наслаждением. Как-то все сразу прояснилось.
...Ведь потому и трудны исследования, что мозг - очень гибкая и чуткая сверхсложная система, не терпящая грубых вмешательств. И более честная система, чем все органы восприятия. Мир един - и все проявления его, которые мы воспринимаем различными по качествам, разные количественно (самый простой пример: "красный" и "голубой" цвета различны лишь по длине световой волны), хоть и в огромном диапазоне величин. А мозг и качественную окраску впечатлений преобразует снова в единое, универсальное: в импульсы, импульсы, импульсы, бегущие по нейронам. Благодаря этому мы и можем выделять из пестрого разнообразия жизни суть, смысл, главное.
Но если так, то чему я должен больше доверять: тому, как воспринимают мир другие,- или как воспринимаю его я сам?
...Мозг - живой гомеостат, неутомимый в своем стремлении к равновесию, из которого его то и дело выводит жизнь: впечатления, переживания, воздействия среды, процессы в теле, проблемы. Но обычные впечатления-проблемы-процессы выводят его из себя не слишком, восстановить равновесие можно обычными реакциями: покушать, совершить отправления, покраснеть-побледнеть, сказать: "Зайдите завтра" и т. д.
М о е нарушение равновесия куда сильней. Для восстановления его должна произойти глубинная пере-. стройка работы мозга. Вероятно, она уже идет во мне. Как? Какая-то новая интерпретация всех этих шквалов импульсов?
...У меня есть еще одно преимущество перед "неперепутанными" вообще и перед неистовыми экспериментаторами над кошками, в частности: я летал в "радиосутях" - и при этом воспринимал мир совершенно не так.
VII
– ...Считывание-процесс сознательный и волевой, Я осознаю суть сутей самого себя, цельность натуры, непрерывность своего бытия. При этом я как бы просматриваю и взвешиваю, оцениваю внутренним взглядом дифференциалы-различия своей личности: выразительность здоровья и жизненной силы, свою мужественность (а она существует. Юля, и помимо моей неотразимой внешности), выразительность интеллекта, глубину своей памяти и, наконец, выразительность моего характера. Эти сути, надо сказать, распределены у меня преимущественно в верхней части тела, ибо человек я, как вы знаете, возвышенный...
Это я, следуя наказу Патрика, выполняю свой долг до конца: диктую отчет. Занятие это и обычно-то всегда мне казалось скучным: переводить в слова то, что значительнее, глубже любых слов, а сейчас и вовсе настроение не то. Мысли рассеиваются.
– Но так бывает не у всех. Есть характеры, сосредоточенные в желудке, озабоченные только обменом веществ, работой внутренних органов. У иных душа и вовсе в пятках. Таких мы, конечно, не будем обменивать ни с барнардинцами, ни с проксимцами...
"Вы отвлекаетесь", воспринял я желтовато-зеленую фразу, хотя пальцы мои в этот момент не касались штырьков аппарата для слепых. Слова, может, были и не совсем те: "не отвлекайтесь" или даже "не резвитесь" - но смысл такой, ручаюсь. Уже немного могу.
– Нет, Юля, почему же! Вопрос равноценности обмениваемых характеров важен. Он изучен еще недостаточно, здесь мы можем столкнуться с неожиданностями. Знаете ли вы, что в некоторые одинаково называемые, черты личности мы и наши сменщики вкладываем разное, подчас даже противоположное содержание. Скажем, нравственность...
"Вы невозможны. Макс! Я включила магнитофон"..
Не то чтобы я совсем невозможен, милая Юль Васильна, и не такой уж я пошляк: просто мне сейчас надо пробуждать в людях эмоции. Отрицательные, положительные-любые. Тогда я лучше их понимаю. Информация чувств не сводится к видимому-слышимому - иначе почему мы ощущаем устремленный на нас взгляд?
– Хорошо, продолжаю отчет... Итак, самоконтроль, отрешение от всего земного - я разрешаю (а затем и помогаю) машине считывать в нужной последовательности свои пси-заряды, насыщать их энергией СВЧ-колебаний и передавать на вихревую антенную решетку. Так я стартовал в виде "радиопакета": поперечник восемьсот метров, длительность две секунды (или, что то же самое, длина 600 тысяч километров), несущая частота двадцать гигогерц, собственная энергия 5,5 мегаджоуля. Это серьезная энергия, в виде пищевых калорий мы такую потребляем за десяток лет. Период вращения моего вихря энергии, естественно, тоже составлял две секунды - таким его сформировала антенна. Вы видели, Юля, как это происходит: столб светящегося ионизированного воздуха над институтом пронзает всю атмосферу - и нет...
"Видела, знаю, не отвлекайтесь",- просемафорила ассистентка зеленым светом.
– Угу... Должен сказать, что я ни малой доли мгновения не чувствовал себя вне материи. Просто перешел из одного состояния в другое-и теперь, в электромагнитном, я куда более плотно, осязаемо как-то ощущал космическое пространство. Наверное, так рыба чувствует воду.
Основная забота в полете была уплотнять свой вихрь, не дать ему растечься. Что же до прочих переживаний, то... наверно, мы сейчас еще в начале своей вселенской эволюции, существуем в космосе на том же уровне, как моллюски в древних морях или черви в почве: интерференционные взаимодействия с окрестными радиоизлучениями носили характер касаний, осязания чего-то расплывчатого, иногда тепла или холода, иногда страха и боли-не выше. Солнце, Земля, затем и Юпитер грели меня радиолучами, как три звезды; я даже подпитывался от них. Но скоро они остались далеко позади.
Растекание энергии, а первого ретранслятора достигла лишь малая доля моего вихря, порождало чувства слабости, усталости, затем и голода, страха, что пропаду в пустоте. Только маячные радиоимпульсы, от ретранслятора, а они все усиливались и усиливались, прибавляли бодрость и надежду. И когда достиг его приемной антенны, энергетической установки, то была бурная радость - утолил "голод", прибавил себе сил и выразительности. И вылетел мощным вихрем вперед!
Нет, конечно, были не только животные переживания. Чувство своей огромности и стремительности, соизмеримых с масштабами и движениями настоящего мира - Галактики, чувство слияния с пространством-временем, могучим и ровным потоком материи. Кроме того, я помнил - отчужденно как-то - свое прежнее состояние: мелкотелесное, с ложной обособленностью от среды (от которой целиком зависишь), но богатое переживаниями и сложностями отношений. Я помнил и как трансформировался, куда стремлюсь, свои задачи... не в словах - в сутях, готовностью исполнить. И конечно, было чувство победы, когда сам осмысленно переключил второй ретранслятор, отправился в обратный путь. Теперь я узнавал окрестный "радиопейзаж"... Вообще, Юля, Галактика в радиолучах выглядит совсем не так, как в видимых.
"Сколько времени вы прожили в пространстве?"
– Сколько прожил?.. Трудно сказать. Когда радиополеты станут массовыми, можно будет сравнить объемы дел и переживаний, установить счет собственного времени. А пока - сколько не был здесь, столько и прожил там.
Я поднимаюсь с кресла.
– Все, Камила... то есть, Юля - простите, пожалуйста! На сегодня хватит. Снаряжайте меня на прогулку. Пойдем в лес.
(Опять неловкость: эк я обмолвился! Значит, сидит, гвоздем сидит в подсознании, что Камила здесь, ждет встречи. А я вторую неделю уклоняюсь. Трусишь, психонавт?..)