Перережь мое горло нежно

Я сидел в своем офисе и читал о том, как два полицейских из отдела по делам несовершеннолетних пытались арестовать в Манхэттене парня, который напал на учительницу на лестнице в школе и ограбил ее. При этом на агентов набросилась банда из двухсот хулиганов. Четверо подростков были арестованы. Один из них якобы ударил одного полицейского палкой, а когда копы пытались втолкнуть парня в машину, остальные стали пинать их ногами, вопя: «Отпустите его, это наш товарищ!»

Полицейские достали пистолеты, но, прежде чем прибыло — подкрепление,

Согласно полицейскому протоколу, миссис Сазерленд шестидесяти четырех лет, стала жертвой нападения со стороны Джеймса Грэна, девятнадцати лет — он повалил ее на пол, забрал из сумочки двадцать долларов, а когда она пыталась встать, порезал ей лицо и убежал.

Сомнительно, очень сомнительно.

— Куча вранья, — подумал я и отложил газеты. Это учительница напала на парня. Она была страстно влюблена в него. Именно так! Набросилась, повалила на пол, а когда ему удалось вырваться, с досады порезала себе лицо. А потом эти два полисмена напали на банду из двухсот человек.

Ясно, все так и было.

Я поднялся и стал смотреть в окно на суету людей и автомобилей по 34 улице. Был обычный весенний день. Солнца пригревало и начинался бейсбольный сезон. Достать билеты на стадион не было проблемой, но «Янки» и «Метрополитене» были безнадежно на дне таблицы. Смотреть, как они снова проигрывают, окончательно испортило бы мне настроение, которое и без того было не веселым, потому что мой бизнес не процветал.

На столе лежали неоплаченные счета, хозяин дома грозил выселением. Телефонная компания угрожала незамедлительно отключить мой телефон.

Тихое покачивание за моей спиной предупредило меня, что в комнате кто-то есть. Это была высокая женщина лет под сорок с красивыми темными волосами и недоверчивым взглядом. Она явно считала, что частный сыщик это, должно быть, какая-то страшная тварь. Я не раз уже видел такой взгляд.

В руке у нее была дорогая сумочка из крокодиловой кожи, на ногах такие же туфли. Платье казалось моделью от Диора.

— Я Элизабет Дженнингс, — сказала она приятным голосом. — Мистер Мак Грэг?

— Я самый, — ответил я, обходя стол и предлагая ей кресло. Я улыбнулся, чтобы убедить ее в этом. Усадив ее, я вернулся на свое место за столом и постарался придать своему лицу, как можно более приветливое выражение.

— Что я могу для вас сделать?

Я заметил неудовольствие, мелькнувшее в ее глазах. Наемный работник должен проявить больше уважения.

Она рассказала, что уже больше месяца не знает, что с ее дочерью Вивиан.

— Я хочу, чтобы вы нашли ее, мистер Мак Грэг, — сказала она тоном, не допускающим возражений.

Это была богатая мама, суровая и холодная, умеющая дать вам понять, что за ней сила и влияние. Я не стал возражать.

— Хорошо, я найду ее.

Я выложил на стол блокнот.

— Вы уже обращались в отдел розыска пропавших лиц?

— Если бы я хотела иметь дело с полицией, я не пришла бы сюда, не так ли?

Она сказала это так, будто не понимала, как можно было задать такой вопрос. При этом

Она напоминала мне учительницу — садистку, которую я знал когда-то. Та улыбалась точно так же, наказывая за мелкие нарушения школьного порядка.

— Разумеется, ответил я.

— Мне вас рекомендует Лоррен Садлер. Вы, кажется, работали на нее. Она считает вас очень способным.

Ее взгляд показал, что она считает как раз наоборот. Мы едва начали знакомство, но она уже раздражала меня. Это был плохой признак, но когда человек на мели… Я снова улыбнулся и попросил:

— Расскажите мне что-нибудь о вашей дочери, миссис Дженнингс. Что с ней стало, как она жила, все, что происходило перед ее исчезновением. Кто ее друзья, где она, по-вашему, может находиться.

Она стала рассказывать с терпением учительницы в школе для умственно отсталых. У нее две дочери: Вивиан — двадцать четыре года и Элис — двадцать два года. Вивиан вышла замуж, когда ей было семнадцать лет, а уже через год развелась. Она была упрямой, красивой и привлекательной для мужчин, могла бы выбрать мужа из тысячи, но, как нарочно, первого же выбрала неудачно.

Я все записал в блокнот.

— Как его звали, миссис Дженнингс?

Она нахмурилась.

— Прошло уже семь лет. Я не понимаю, зачем…

— Я хочу знать как можно больше…

— Как угодно, — сказала она, — его зовут Уильям Рассек. Хорошо воспитан, мужественно красив и очень привлекает женщин. Атлетическая фигура, светлые волосы, синие глаза загорелый. Вивиан познакомилась с ним в яхт-клубе Дрейка. Его привела туда Клер Линдсмор, — сказала она неприязненно. — Вивиан отдалась ему. Она влюбилась в него с первого взгляда и сходила по нему с ума, девочка из пансиона. Они убежали вместе, поженились, а через три месяца все кончилось. Ему не хотелось работать. Все, что ему было нужно, это разъезжать в спортивных машинах. Он начал снова встречаться с Клер. — Она усмехнулась. — Клер неразборчива, когда дело касается мужчин, Вивиан узнала об этом и это был конец их браку. Он просто дурак, ни больше, ни меньше. Вивиан красивая, умная, уверенная в себе и образованная. Ее брак был нелепостью, ошибкой, страшной ошибкой. Около года назад начали поговаривать, что они снова сошлись, только поэтому я вам и рассказываю. Собственно, они оставались друзьями.

Она смотрела куда-то поверх моей головы.

— Вивиан вернулась недавно из поездки в Мексику. И ей даже не пришло в голову приехать повидаться со мной, — сказала она с горечью. — Она прислала мне открытку из мотеля в Атлантик-Сити. Писала, что здорова и прекрасно провела время. Больше ни слова. Она всегда была упрямой и самостоятельной, не такой, как Элис, но в конце концов, она моя дочь. И хотя мы с Вивиан ссорились и раньше, она всегда возвращалась домой. Вероятно, это материнская интуиция, но у меня такое чувство, что на этот раз что-то не в порядке. Я позвонила в мотель. Мне сказали, что такая у них не проживает. Тогда я поехала туда сама и поговорила с управляющим, неким Кэгменом. Он не мог ее вспомнить, но узнал по фотографии, которую я ему показала. Она приезжала с каким-то мужчиной, они зарегистрировались, как мистер и миссис Лингл.