Перерождение

Чередий Галина Валентиновна

– Ты и с девчонкой размером с воробья не смог справиться, неудачник, – поддел его альфа, – куда тебе на меня рыпаться, Муратик!

– Ты хоть представляешь, как это больно, когда тебе в глаз ножом тычут! – заорал тот оскорбленно и плюхнулся на четвереньки.

– Ну, это тебе цветочками покажется, обещаю! – фыркнул Риэр.

И без того монотонно моросивший до этого противный осенний дождь хлынул с новой силой, став как будто в разы холоднее, чем прежде, и за шиворот потекло уже не каплями, а целым ледяным ручьем. Господи, да начинайте уже мочить друг друга! Я же сейчас уже просто сдохну! Если не от страха, так от переохлаждения!

– Гребаные тряпки, – прорычал Риэр, с треском раздирая свою рубашку, и его голос тоже стал ниже и страшнее, а сам альфа отзеркаливал движения чокнутого агрессора. – Пупс, я сейчас слегка займу парня, а ты бегом по стеночке и внутрь. Ждешь меня в коридоре, в толпу не лезь, нам палево с массовой резней, если что не так пойдет, ни к чему. Поняла?

Последнее

он произнес уже едва разборчиво, не столько слова, сколько низкое раскатистое ворчание, а потом… потом стало происходить то, во что бы никто меня не заставил поверить еще каких-то несколько дней назад. Мужчины на моих глазах стали оборачиваться в зверей. И сопровождалось это поистине тошнотворными чавкающими звуками, хрустом костей и отвратительными щелчками меняющих углы суставов. Неужто и со мной происходило тоже самое? Гадость просто несусветная! Еще и в стереоэффекте, учитывая синхронность метаморфозы у обоих. А когда она завершилась, я мгновенно осознала, в какой мы с Риэром оказались жо… безвыходной ситуации. Потому что если стоящий прямо передо мной зверь хоть и был здоровенным, мускулистым воплощением дикой силы, то наш враг превратился в настоящего монстра. Раза в два шире зверя Риэра, пусть и немного ниже, он весь будто состоял из чудовищных бугров вздувшихся напряженных мускулов под взъерошенной темной шкурой. Напоминал скорее какого-то бронированного носорога, чем гигантского волка, с огромной лобастой башкой и распахнутой пастью, где я могла бы, наверное, целиком уместиться. Совершенно не помню, как он выглядел в первый раз, когда напал на меня, но теперь я просто представить не могла, что каким-то образом умудрилась его остановить.

– Господи-божечки! – придушенно выдавила я, понимая, что если раньше и не верила, то сейчас самое время проникнуться религиозным пылом и молиться о чуде. – Жуть же какая!

А Мурато-монстр чуть опустился к земле и оттолкнулся, покрывая все разделяющее нас расстояние в один прыжок. Зверь Риэра вскинулся на передние лапы, а я, подчиняясь молниеносному интуитивному озарению, просто повалилась набок, поджимая ноги ровно за долю мгновения перед тем, как обе туши врезались в стену, у которой я только что стояла. Если бы осталась на месте, от меня бы уже только лепешка, по кирпичам размазанная, осталась. Не раздумывая над этим «если бы», послушно кинулась выполнять приказ Риэра, перекатившись сначала несколько раз веретеном и создавая дистанцию между мной и остервенело рвущими друг друга зверями, а потом вскочила на ноги и кинулась к спасительной двери в клуб. К черту, эти разборки не в моей весовой категории, и мне тут просто не место! Уже схватившись за ручку, я обернулась. Ну зачем, зачем я это сделала? Ну не начхать ли мне? Главное же, что сама вырвалась! Нет, как выяснилось – не начхать! Как бы ни хотелось сбежать сломя голову, мне необходимо было убедиться, что именно Риэр выйдет победителем в этой бойне. Потому что каким бы он ни был кобелем, хамом и мерзавцем и т.д. и т.п. до бесконечности, если он проиграет, то остановить этого оборотня на стероидах будет некому.

– Гадство! – топнула я ногой, всматриваясь во взаимно рычащую и крушащую кучу плоти, и похолодела.

Риэр был внизу. В смысле, как-то уж совсем-совсем плохо внизу. Мурато-монстр буквально распластал его под собственной тушей и как раз сжимал жуткие челюсти на его горле, несмотря на отчаянные попытки Риэра сбросить того и извернуться. Довыделывался, гребаный ты альфа-позер! Щенуля оказался совсем не прост, и тебе, выходит, не по зубам? Разве нельзя было взять кого-то на подмогу? Нет, же давай теперь, Рори, выручай! А что я могу?

Чудище мотнуло головой, не отпуская из захвата глотку волка, приподнимая того над землей и бросая обратно, пытаясь, похоже, таким образом сломать ему шею и добить окончательно, и я, выхватив свое смехотворное оружие, рванула к ним, костеря в уме на чем свет стоит и себя, и сраных оборотней, и вообще весь поганый мир, в котором такое, оказывается, возможно. Ну куда я лезу? Хочу быть чертовой принцессой в розовом, которую любят, обожают, берегут, заботятся и балуют, а вынуждена по жизни вечно все сама и за себя, и за кого-то, а теперь еще и в какую-то долбаную Никиту превращаюсь! Ну почему я и со мной? Но нараставший с дикой скоростью страх и невероятная злость на тварь эту, жизнь мне всю испортившую, неожиданно будто влили в кровь горящее ракетное топливо, и я запрыгнула на спину Мурато-монстру, седлая его, и, схватившись за одно ухо рукой, а в другое вцепившись зубами, слепо стала тыкать отверткой куда-то ему под нижнюю челюсть. После первого же удара по пальцам буквально стегнула тугая горячая струйка, но я успела ткнуть туда же еще дважды, превращая ее в полноценный поток, прежде чем взлетела в воздух, точно щепка, и, пролетев несколько метров, грохнулась плашмя на спину, теряя способность дышать. Отшвырнувшее меня чудовище бросило истерзанного Риэра и пошло на меня, а я только и могла что смотреть. Даже отползти не вышло бы, руки и ноги как отнялись в момент удара. Жутко скалясь и капая кровавой слюной, он был уже прямо надо мной, и я готовилась ощутить, как будут рваться кожа и мышцы, но Риэр решил-таки ожить и поучаствовать еще раз в веселье. Я не видела, как он поднялся, только тот момент, когда вцепился в загривок Мурату и тряхнул, возвращая тому не доведенную до конца любезность и ломая шею. Но ровно за мгновение до его рывка я заметила, как остекленел единственный уцелевший глаз монстра. Безжизненная гора перекачанных мускулов повалилась рядом со мной, Риэр обмяк поверх нее, я же все еще не могла шелохнуться и только гневно смотрела на него, потому как, между прочим, неплохо так лежать на теплой туше поверженного противника, в отличие от меня, распростертой на холодном мокром и к тому же грязном асфальте. Но прежде чем я успела высказаться о способности альфы везде пристроиться с удобством, мое тело пронзила вспышка такой боли, что позвоночник выгнуло дугой, а в голове будто рванула свето-шумовая граната. Я, наверное, орала бы так, что меня полгорода услышало бы, но легкие почему-то ощущались абсолютно пустыми. Ослепительное, неимоверно жгучее, бесцветное сияние заполнило голову, потом стремительно стекло в грудную клетку, выжигая все и там к чертям, а после хлынуло двумя равными потоками в раскинутые по земле руки. Спалив по дороге, кажется, мои мышцы и кости, оно достигло пальцев и, прорвав кожу, брызнуло наружу, обращаясь в тонкие гудящие напряжением нити, которые устремились во всевозможных направлениях. И как только это произошло, у моего бедного организма будто вырубили питание, погружая в бессознательную темноту.

ГЛАВА 79. СОМНЕНИЯ

– Тихо, пупс, у меня голова лопнет от твоего вопля! – привел меня в сознание повелительный рык Риэра, и я, замерев, поняла, что действительно воплю во все горло и отчаянно сражаюсь не с громадной лапищей чудовища, давящей на грудь, а с ремнем безопасности, надежно удерживавшим меня на месте и не дававшим рвануться и разбить себе лицо о переднюю панель его авто.

– Что это было такое? – вышло едва ли внятно из-за того, как пересохло во рту.

– Пупс, ты чего? – хмыкнул Риэр. – Мы прикончили Мурата, который покусал тебя, и можешь считать, что самая главная угроза миновала.

Надо же, даже «мы», а не «я»!

– А потом? Что это такое было потом?

– В смысле потом? – Альфа покосился совершенно непонимающе, но прищур его глаз заставил меня почему-то прикусить язык.

– Ничего, – буркнула недовольно.

Все еще ошалевшая, я поднесла к лицу руки, чтобы увидеть, что они не обожжены и даже ссадины закрылись и присохли. Ладно, мне ведь могло все и причудиться? В свете последних событий в моей жизни – вполне! А вдруг эта странная, посетившая меня наяву или в фантазии вспышка – какая-нибудь смертельно наказуемая в среде оборотней хрень? Молчание всегда предпочтительней болтовни. Тем более когда не уверена, было ли все на самом деле. Но, по крайней мере, мокрая, грязная и залитая кровью одежда, рваные на коленях чулки и отсутствие обуви подтверждали, что само нападение обожравшейся стероидов зверюги, как и мое самоубийственное вмешательство в безумную собачью драку все же имели место быть, а не являлись плодом моего воображения. Да и то, что альфа хоть и вертел баранку с совершенно невозмутимым лицом, но был одет только в какие-то свободные светлые штаны, подтверждало, что я все остальное правильно запомнила. Проморгавшись, я осмотрела Риэра в поисках ран, но ничего не нашла. А ведь точно: даже в полутьме, что царила в той проклятой подворотне, видела кровоточащие свисающие лохмотья шкуры – работу челюстей Мурато-монстра.

– Оборот все излечивает в моем возрасте, пупс, – не поворачивая головы, пояснил Риэр, хотя я так и не спросила.

– А у меня тоже так будет? – сипло прокаркала, заставляя работать словно забитое песком горло.

– Так – никогда, – обрадовал альфа. – Но если проживешь достаточно долго, то любая рана станет заживать за сутки, двое.

Меня неожиданно передернуло так сильно, что аж зубы лязгнули. Но причиной был не холод и не омерзение от липнущей к телу одежды. По коже во всех чувствительных местах словно прошлись раздражающе царапающими коготками. Раздражающе тем сильнее оттого, что это было еще и пронзительно-возбуждающим. А еще… как будто эти ощущения были не совсем моими или не так… не только моими. Какого черта?

– И почему же это так, как у тебя, не будет? – пробормотала, тряхнув головой, отгоняя странное наваждение. – И сколько это «достаточно долго»?

– Я – Зверорожденный, пупс, а ты обращенная, – ответил Риэр на мой первый вопрос и, видимо, решив, что сделал это исчерпывающе, перешел ко второму пункту: – Лет пятьдесят.

– Повышенная регенерация на пенсии мне будет очень кстати, – фыркнула я и наконец озадачилась присмотреться, в каком направлении мы ехали. Точно определить не смогла, похоже, пригород, одно ясно – точно не ко мне домой.

Странное царапанье повторилось теперь будто уже глубже кожи, и меня снова тряхнуло. Плюс в низ живота будто мягко, но настойчиво ткнул горячий кулак, заставляя стиснуть зубы и сжать бедра. И чертов запах… От меня несло той самой помойкой, около которой пришлось валяться, чужой кровью, мокрой псиной, еще не пойми чем, чем-то на редкость отвратительным, но это никак не мешало собственному аромату Риэра не просто просачиваться сквозь всю эту гадость, но и перекрывать ее, становясь почти единственным, на чем считал нужным сконцентрироваться мой мозг. Да что же такое-то?