Перерождённые
Шрифт:
– -Много задают, да?
– тётя Рая с сочувствием посмотрела на меня.
– -Ну, не так чтобы, но всё же, - уклончиво ответила я и, придерживаясь рассказанного раньше, что буду учиться на факультете международных отношений, добавила: - Просто некоторые предметы тяжелее, чем я думала. Да и по истории нужно многое перечитать, а то позабывала уже.
– -Ну да - ну да, понимаю, - закивала она.
– Хорошо, приходи завтра. Я как раз пирог испеку по рецепту твоей бабушки.
– -Спасибо, - ответила я, чувствуя сейчас потребность побыть одной в квартире, а не сидеть в обществе бабушкиной подруги.
– -Ой,
– она только собралась выйти, как остановилась.
– Тут вчера приезжал мужчина. Бабушку твою спрашивал, а потом тебя.
– -Какой мужчина?
– удивлённо спросила я.
– -Не назвался он. Лет так под сорок, хорошо одетый, ухоженный и рожа аж лоснилась от самодовольства. Я потом ещё посмотрела, на большой такой чёрной машине приехал... Джипе, вот!
– тётя Рая поморщилась.
– Звонил в двери, а когда я поднялась и спросила, чего он хочет, чуть ли не сквозь зубы со мной начал разговаривать. Сильно деловой он. И даже, сволочь, не посочувствовал, что Клавдия померла.
– -А что хотел, не сказал?
– не зная даже приблизительно, кто мог искать бабушку, я нахмурилась.
"Среди бабушкиных знакомых точно нет таких хамов и пижонов. Она только с интеллигентными людьми общалась. Да они все и на похоронах были, поэтому знают о её смерти", - подумала я.
– -Нет. Я пробовала спросить, но он даже не потрудился представиться. Всё выспрашивал, как тогда тебя найти. Но я ему не сказала! Даже не сказала, что ты в Хабаровске. А просто обмолвилась, что ты поступила и уехала в университет. Пусть культурному обращению учится и отвечает на вопросы, прежде чем мне допросы устраивать!
– -Правильно, и не говорите, - мне не понравилась эта новость.
– Если приедет снова, не рассказывайте, что видели меня. Пусть лучше оставит номер телефона, и я ему потом перезвоню.
– -Хорошо, деточка, так и сделаю, - заверила тётя Рая.
– Тогда пошла я. Если вдруг заскучаешь и сегодня, заходи.
– -Хорошо, - я кивнула, а когда она вышла, закрыла дверь и принялась распаковывать покупки Махи, чтобы покормить её, а в голове перебирала всех знакомых бабушки.
Однако и сейчас никто не вспомнился, поэтому я плюнула на этого мужчину и стала кормить свою кроху и показывать где туалет.
Сделав всё это, я побежала в супермаркет и, купив всё необходимое, вернулась домой и принялась готовить ужин. А когда поела и поиграла со своей малышкой, решила, наконец, ответить на письма подруг, которые разъехались по разным университетам.
Судя по написанному, кто-то из них был очень доволен университетом и одногруппниками, а кто-то наоборот жаловался, что одни придурки, или же, что условия в общаге хуже некуда и жить невозможно из-за ужасных условий, на что я сочувственно отвечала. Но про свой факультет распространяться не стала, да и вообще решила не писать им, что перевелась в другой университет, потому что это повлекло бы только лишние вопросы.
"А вот от вопросов Туси мне не отвертеться", - я вспомнила свою единственную оставшуюся здесь подругу, поступившую в педагогический. "Но она пока не отзывается, и я не буду её беспокоить. Видать накапливает впечатления и знакомится со всеми, а потом позвонит в одни из выходных и, вытащив меня гулять, будет рассказывать сразу всё", - я улыбнулась, представив, как она, жестикулируя и кривляясь, выдаёт всю информацию. "Бедными будут мои уши. А потом начнутся мучения и с расспросами. Туго мне придётся. Ведь нельзя рассказывать на кого я на самом деле учусь и с кем... Ну да ладно, что-нибудь потом придумаю".
О переводе я не рассказала даже матери. Она написала первого числа и, поздравив с началом учебного года, поставила в известность, что в качестве подарка положила мне на карточку три с половиной тысячи рублей и просила купить себе какой-нибудь подарок от неё. Поблагодарив, я написала в ответ, что сейчас мне тем более не нужно высылать деньги, потому что в университете я попала в программу грантов для одарённых студентов и мне дополнительно выплачивают хорошую стипендию, и я вообще ни в чём не нуждаюсь.
Разобравшись с почтой, я опять поигралась немного с Махой, а потом почитала один из учебников, после чего, под мурчание своей мелкой трактористки заснула. Причём, заснула с лёгким сердцем, не чувствуя уже себя одинокой и никому не нужной. Ведь у меня уже был маленький пушистый комочек, который требовал моей заботы и ласки, и платил мне ещё большей любовью.
Однако утром я проснулась разбитой и, взглянув в окно, поняла, в чём дело. Я всегда была чувствительна к переменам погоды и бабуля часто подшучивала, говоря, что я её барометр. Если меня начинало клонить в сон, и я чувствовала апатию, а на небе не было ни одного облачка, я всё равно с уверенностью могла сказать, что скоро появятся тучи и пойдёт дождь, или что погода резко изменится. А сегодня как раз нагнало тучи и всё вокруг стало противно-серым и унылым.
Маха, тоже чувствуя, что будет холодать, вела себя вяло и даже отказалась играть, лишь поев и сходив в туалет, после чего забралась ко мне на руки и снова заснула, пока я пила утренний чай. Эта кошачья лень, в конце концов, передалась и мне, и я целый день провалялась на тахте, то читая учебник, то слушая музыку или же глядя телевизор и говоря себе, что иногда можно полениться и ничего не делать, особенно в такой мерзлопакостный денёк.
Лишь вечером, когда пришла тетя Рая, я заставила себя подняться и сходить к ней в гости. За чаем и пирогом, мы неспешно беседовали, и я рассказывала ей и про свою соседку по комнате, и про учёбу, и про быт, опуская многие подробности, а потом мы вспомнили бабулю, и я снова почувствовала, что на сердце появляется лёгкость. Ведь выходило, что не я одна грущу по ней и часто вспоминаю, а печаль разделённая на двоих всегда легче переносится.
Это придало мне сил, и на следующий день я вела себя не так вяло, поэтому затеяла уборку, перетирая пыль и вымывая всё, чтобы квартира по-прежнему имела нормальный вид, как при жизни бабули. Моя суета растормошила и Маху, поэтому целый день мы крутились по дому, и она не раз рассмешила меня своими проделками, а заодно и показывала минусы моей уборки, когда залезши куда-нибудь, выбиралась назад уже в пыли или с паутиной на усах.
Из-за всей этой беготни, к вечеру я порядком устала, однако всё же решила вернуться в университет, чтобы с утра не добираться в заполненном транспорте с переноской и, выслушивая в свой адрес нелестные слова, что только место занимаю своими корзинами. Поэтому собралась и, закрыв квартиру, поехала назад, предварительно позвонив Алине, чем обрадовала её и долго выслушивала её довольный писк в трубке.