Пересекая границу
Шрифт:
Закончив с удалением волос, я несколько раз вымылась душистым мылом и вымыла голову, чтобы на мне и намека не осталось про этот крем. Когда мне показалось, что уровень моей чистоты достиг критического, я выключила воду и выбралась из ванной, тихо ворча про высокие бортики. Это была жертва ради ее глубины. Утопить ванну в пол не удалось, потому что Кевин, живущий подо мной, не согласился на выступ в потолке своей комнаты. Так я и скакала каждый вечер, фыркая и кряхтя.
Взмахом руки я заставила воду исчезнуть с моего тела. Нашла любимый гребень, что все так же лежал на полке, где я его и оставила, и не спеша расчесала
Я тряхнула сиреневой копной, обрамившей мое лицо, и в последний раз бросила взгляд на себя. Без волос внизу живота я казалась себе более голой, чем просто без одежды. К тому же, появилось чувство, что я ребенок или кукла. С подросткового возраста я не видела себя такой. Ну что ж, Маркусу такое нравится, мне, по-видимому, нет.
Я не спеша заплела волосы обратно в высокую косу. Надела ночнушку на голое тело, радуясь ее мягкому прохладному прикосновению после горячего душа. Открыла дверь, гася свет в ванной, вышла в свою спальню. И замерла, уставившись на Маркуса, валяющегося под одеялом на моей кровати.
– Что ты… Почему ты в моей постели?! – воскликнула я, не зная, что теперь предпринять. Впервые я увидела мужчину в своей кровати, и этот факт меня невероятно смутил. – Спальня для гостей дальше по коридору, – дрожащим голосом произнесла я.
– Знаю, – улыбнулся Маркус, закидывая руки за голову. О Безымянные, это лучшее зрелище, что вы могли послать мне на ночь.
– Ну так… – я уставилась в пол, нервно переплетая пальцы, – ...и иди туда.
– Я внезапно обнаружил, что ни на одной двери нет замков. Как мне спать и чувствовать себя в безопасности? Это твой дом, ты могла бы запросто прийти ко мне посреди ночи и… избавиться от меня, так сказать. – Маркус пожал плечами, стерев с лица очаровательную улыбку. Я задохнулась от возмущения.
– Как ты смеешь говорить такое мне! – воскликнула даже громче, чем ожидала от себя, и Маркус вздрогнул. На его лице отразилось секундное замешательство, словно он начал понимать, что сказал не то, что имел право произносить в этих стенах. – Магик никогда не прикоснется к своему гостю, кем бы он ни был! Это священный закон нашего народа, и да будет изгнан с наших земель любой, кто преступит его! Ты говорил, что у вас, технеров, цивилизация? Так вот, если цивилизация, по-твоему, это убивать гостя, в постели, во сне в своем доме, то нам таких ее благ не нужно, мы предпочтем остаться дикарями! – Я скрестила руки на груди и уставилась себе под босые ноги, поджав пальцы. Я начала замерзать, стоя раздетая посреди комнаты на деревянном полу.
– Прости… – тихо произнес Маркус. Я подняла на него глаза, и он виновато улыбнулся. – Я видел и не такое. Но это не то, что я хотел бы рассказывать на ночь глядя. Наверно, ты права, иногда технеры могут быть большими дикарями, чем магики, живущие посреди леса.
– Тогда иди к себе и ложись спать, – буркнула я, подходя чуть ближе к кровати, чтобы хотя бы стоять на толстом
– Но у тебя такая большая кровать, – мечтательно протянул он. – Неужели для меня не найдется здесь места?
– Это неприлично, – упрямо повторила я, потирая ступни, пытаясь их согреть. Сколько он еще будет со мной пререкаться?
– В прошлый раз ты очень забавно меня разбудила, – тихо засмеялся Маркус, заставляя меня гореть от стыда. – Обещаю, что ничего тебе не сделаю. Иди ложись, ты ведь замерзла? – Он откинул край одеяла и похлопал рядом с собой ладонью.
– Я люблю спать слева, – буркнула я, отмечая, что он улегся на мою сторону.
– Как скажешь, – Маркус ловко переместился под одеялом вправо и улыбнулся, – Видишь, я даже нагрел тебе место.
Я настороженно подошла к кровати и улеглась. Любимая постель мгновенно окутала меня теплом чужого тела и мягкостью одеяла. Я удовлетворенно вздохнула, расслабляясь, и напоследок взмахнула рукой, потушив россыпь небольших светильников в форме капелек под потолком в центре комнаты. Это была моя собственная форма люстры, хоть мама и ругалась, что мне не нужно 12 светильников, сосредоточенных в одном месте.
Внезапно я ощутила крепкую руку, обхватывающую меня за талию и уверенно тянущую на себя, пока я не прижалась спиной к груди Маркуса.
– Что ты делаешь! – возмутилась я, чувствуя, что опять краснею.
– Не хочется приковывать тебя цепью, но и сбежать тебе я не позволю. Что если ты решишь выйти из дома и оставить меня под куполом в этом доме умирать от голода, пока не вернется кто-нибудь из твоей семьи? – Его дыхание скользнуло по моему уху. – Я просто тебя контролирую.
Это его “просто” ощущалось совершенно не так просто, но возразить мне было нечего. У меня мелькала такая мысль оставить его здесь, но это было бы ужасно жестоко. Да и, в конце концов, в нашем погребе были такие запасы еды, что этот гад не только бы прожил тут пару лет, припеваючи, а еще и раскормился бы. И мои родители очень удивились бы, обнаружив дома толстяка, лениво дожевывающего мамину консервацию.
Сил сопротивляться и выяснять отношения не осталось. Я расслабилась, подтянув подушку поближе к себе. Засыпать с кем-то, обнимающим меня, было непривычно, но приятно. Я часто мечтала о том, что когда-нибудь буду спать на этой кровати не одна. Внезапно я почувствовала попой, что в нее что-то упирается. Ко мне закралось пугающее подозрение, и я спросила:
– Ты что, без белья?
– Да, этой одежды ты ведь мне не нашла, – с усмешкой выдохнул Маркус мне в шею. Я вспыхнула от возмущения, поскольку до последнего надеялась, что ошиблась. – Да ты и сама без него, – добавил он, перемещая ладонь на мое бедро и начав поглаживать его под тканью. Я мгновенно среагировала и хлопнула его по руке, от чего Маркус засмеялся.
– Я в ночной рубашке! Это почти платье! – воскликнула я.
– М-м-м, ты любишь носить платья без белья? Не каждая на такое решится, – промурлыкал мужчина мне на ухо, прижимая к себе крепче.
– Нет, не люблю и не ношу! Отвали, или сейчас уйду спать в другую спальню! Благо у нас их в доме хватает!
– Не уйдешь, – прошептал Маркус, словно говорил не со мной, а только с той частью, которая реагировала на него, тянулась и требовала его прикосновений. – Ты этого не хочешь. А я люблю спать, обнимая кого-то. Быстрее засыпаю.