Переселенка, или Реалити-шоу «Хутор»
Шрифт:
– Без меня туда вас не пустят. Банный комплекс – пока закрытая для участников локация.
А, ну если так. Только я не поняла, чего это организатор шоу изъясняется терминами из компьютерных игр? Закрытые локации – это ведь из игр?
Мы дошли до кирпичного домика, Платов открыл дверь своими ключами и прошел внутрь. Баня оказалась оборудована очень современно, мы вошли сначала в общий зал, где в центре стоит длинный деревянный стол со скамейками. Организатор понажимал какие-то кнопочки на панели возле стеклянной двери парной.
– Через пятнадцать
– Почему вдруг такой подарок в виде бани? – не удержалась я от вопроса.
– Вы достойно сегодня держались и не сбежали из конюшни, хотя я был уверен, что уж к обеду-то вы точно попроситесь домой. Можно сказать, проиграл сам себе в споре, а бонус от этого вам. Отдыхайте. Силы вам еще пригодятся.
– Для чего?
Нехороший человек по имени Данил Сергеевич ничего не ответил и ушел. Ну и отличненько. Какое же это наслаждение просто стоять под горячими струями воды. Кайф. Запрокинув голову, наверняка уже не меньше часа стою под душем, счастливо пою похабные веселые песенки, найденные в интернете перед отъездом сюда (это я, как филолог, так погружалась в тему села – фольклор, частушки, все-такое), пританцовываю еще немножко. Такими темпами можно в русалку превратиться, а то пора выходить, кушать, и можно еще немного погреть косточки в парилке. Странно, что еще никто не пришел и не потребовал вернуться на работу, чтобы продолжить чистку конюшни.
И вот стою я, стою, и тут меня пронзает страшная мысль, от которой леденеет кровь. Судорожно оглядываюсь в поисках скрытых и не очень камер. А что, с Платова станется так мне отомстить, введя в шоу элементы восемнадцать плюс и обнаженку с девушкой, поющей матерные частушки. Это тогда полный хутор будет.
К своему ужасу, камеру нашла, причем направленную прямо на ряд душевых кабин. Правда, стеклянная перегородка кабины частично матовая, но пар в ней не задерживается, так что большую часть человека, находящегося в кабине, все же видно. Быстро выключила воду, схватила полотенце и обмоталась им. Показала камере средний палец. Если кто-то ведет съемку и наблюдает за мной, пусть знает, насколько я зла.
Сейчас поем и пойду разбираться, что за ерунда, почему в душе камера и была ли съемка. Все равно уже дело сделано, смысла спешить нет. В общем зале уже накрыт обед, причем, насколько я могу судить, меня опять балуют – морепродукты, паста, коктейли. Еда не для обычного работника хутора. Поев, подобрела, но от планов идти разбираться по поводу съемки в стиле ню не отступила.
Пора одеваться в свою вонючую, местами грязную одежду. Конечно, часть обмундирования была в инвентаре, но запах пота и навоза все равно впитался в одежду. Так не хочется одеваться в грязное, но ничего не поделаешь. Подошла к шкафчику, открыла его и обомлела. Одежда пропала. Остались только страшные бабушкины кирзачи. Мне стало плохо. Еще одна подстава.
Судорожно
– Честер, сходи к бабушке Агафье мне за одеждой.
Собака вопросительно проскулила и приветливо помахала хвостом. Ну да, чуда не случилось. Это только в фильмах четвероногие друзья суперумные. Ладно. Пойду разбираться в аппаратную по поводу камер, заодно, может, узнаю, кто спер одежду (по тем же камерам), ну и ограблю кого-нибудь. Ага, одежда или жизнь…
Надела кирзачи, одно полотенце повязала на манер юбки, кстати, довольно длинной и приличной. Если не приглядываться, то вообще нормально. Из второго полотенца получился оригинальный топик. Ну, все, пора выходить, хоть и не хочется. Меня мучает вопрос, неужели это Платов так низко шутит?
По хутору иду, высоко задрав нос и делая вид, что все так и надо, благо, идти недалеко. На меня удивленно оглядываются немногочисленные встречные. Слышу злорадный девичий смех позади, резко оборачиваюсь, запоминая лица стайки девушек во главе… со знакомой мне барышней, что вчера ангажировала Мишу. В общем, всех запомнила, когда-нибудь отомщу.
В аппаратной меня встретили с большим удивлением. К счастью, там обретался Миша, который тут же ко мне подошел и, осмотрев веселым взглядом, поинтересовался, в чем дело. Объяснила ситуацию с исчезновением одежды и почти тут же получила в свое пользование джинсовую рубашку с мужского плеча. Ну вот, уже лучше. Джинсы, так и быть, требовать не буду, вдруг моя одежда еще найдется.
Стали разбираться. Миша усадил меня на стул за компьютером, сам присел рядом и потребовал у ассистента две чашки кофе. И вот сидим мы, пьем горячий напиток, просматриваем по компьютеру записи с камер видеонаблюдения. Миша положил для удобства руку на спинку моего стула. Почти объятие. Красота.
– Слушай, ну, записи из душевой нет, можешь выдохнуть. Я все просмотрел. Вообще, камера в рабочем состоянии, но сама по себе запись не ведется, да и вообще, ни одна из камер внутри помещений не записывает, поскольку объект был закрыт и тратить память на пустое помещение нет смысла, если только в режиме онлайн кто-то мог увидеть, как ты моешься, но вероятность маленькая. Ну и в эфир мы обнаженку, ничем не прикрытую, не пустим. Это я так, на всякий случай уточняю.
Уже легче.
– А что насчет одежды?
– Смотрю наружку. Вот тебе еду приносит девушка из участниц, которую направили работать в столовую, а вот она выходит, и у нее сверток подмышкой. Так, сейчас отследим, куда она пошла…
Мне на плечо легла чья-то тяжелая рука.
– Почему посторонний человек в аппаратной? – сурово поинтересовался, судя по голосу, сам Данил Сергеевич Платов.
Миша как-то так резко испуганно вскочил, а я поддалась настроению ведущего и тоже вскочила. Зря. Полотенце, то, что на бедрах, резкого движения не выдержало и упало к моим ногам.