Пересмешник
Шрифт:
Власти сработали быстро и усмирили недовольных, прежде чем заняться малозанцами. Оно и правильно, в условиях начала войны заводы и фабрики важнее погромов в жилых кварталах и возможных жертв среди мирного населения.
На площади, перед воротами на кладбище, стояло семь экипажей, в их числе и большой дормез, но я не видел, чтобы там был хоть один человек. Пришлось остановиться в тени деревьев и потерять несколько драгоценных минут, чтобы осмотреться.
Я нервничал из-за того, что потерял слишком много времени, добираясь сюда, и теперь опасался, что не успею даже попытаться остановить
Когда я убедился, что опасности нет, то бегом пересек площадь, стараясь, чтобы экипажи оставались в поле моего зрения на тот случай, если там все-таки кто-нибудь есть. Толкнув калитку, я оказался на кладбище.
Старые склепы теперь выглядели еще более зловещими, чем прежде. Я не рискнул идти обходным путем, которым в первый раз вел меня Данте, опасаясь заблудиться среди бесконечных могил, и направился по центральной дороге, стараясь хоть как-то держаться в тени. Но вряд ли я мог бы обмануть даже слепого, газовые фонари и пустое пространство делали меня очень заметным. Принимать Облик было бесполезно. Пробегу я за шесть секунд немного, а затем придется ждать, чтобы вновь воспользоваться способностями.
Такими темпами до гробниц я доберусь не раньше утра.
Я шел, затем перешел на бег. Удивительно, насколько это оказалось тяжело. После того как я покинул дом Алисии, каждые десять минут на меня накатывала волна слабости, да такая, что я покрывался холодным потом и у меня дрожали колени. Полного исцеления не произошло, и я чувствовал, что еще немного, и лихорадка, от которой меня то и дело начинало трясти, разгорится в полную силу. Если я переживу эту ночь, то следующую неделю придется проваляться в постели и пить всякую горькую дрянь, несмотря на выносливость моего организма.
Впрочем, я был рад, что дело обошлось этим, а не смертью. Впору задуматься о Двухвостой кошке, поразиться встрече с ней, но сейчас моя голова была занята более приземленными делами, а о чудесах найдется время вспомнить, когда все закончится.
Лежащего на земле человека я увидел загодя, перешел на шаг, нырнул в промежуток между склепами и, прыгая через могильные плиты, подошел к этому месту не со стороны дороги. Почти сразу же понял, кто это, так как взгляд наткнулся на небольшую сторожку. Я склонился над телом старика, покачал головой. Смотрителя застрелили, когда он вышел на шум, чтобы проверить, кто шляется ночью по кладбищу.
— Мерзавцы не церемонятся, — проскрипел Стэфан напряженным голосом.
— Это я уже успел заметить, — криво усмехнулся я.
— У тебя есть стратегический план дальнейших действий, мой мальчик?
— Да. Называется импровизация.
До первого моста оставалось всего ничего. Амнис занервничал, и я, чтобы только успокоить его, предложил:
— Как тебе такой вариант — найти Эрин и вытащить ее из пекла?
— Алисия, мальчик. Она чэра Алисия, а не твоя Эрин. Не забывай об этом, пожалуйста, и не беги за иллюзией. К тому же ты отсюда никуда не уйдешь. Я тебя давно знаю…
Я хотел ответить, но увидел перед мостом трех мужчин, юркнул за ближайший склеп и достал револьвер. До них было достаточно далеко,
Их осталось двое. Третий, массивный мужчина в капюшоне, уходил по мосту прочь. Оставшиеся перекинулись между собой скабрезными шутками и, смеясь, натянули на лица алые колпаки.
— Маскарад начинается, — произнес я совсем неблагожелательным тоном и убрал пистолет.
От охранников, стороживших мост через канал, стоило избавиться, не поднимая шума. Анхель поняла меня с полуслова, и ее кривой клинок хищно клацнул, покидая ножны.
До них было недалеко, так что я предполагал успеть успокоить этих клоунов до того, как они меня увидят. Я принял Облик, перескочил через ограду, за четыре секунды оказался рядом с ними, чиркнул ножом по воздуху, и левый, забулькав, схватился за рассеченное горло. Его товарищ, так ничего и не поняв, умер, когда я ткнул его набалдашником трости в грудину. Стэфан — отнюдь не безобидный болтливый брюзга. Когда надо, он в состоянии показать свою истинную сущность.
Человек с сожженными внутренностями рухнул, словно опрокинутая статуя, одеревеневший, с поднимающимся от черной раны дымком. Я не стал проверять, жив ли его истекающий кровью товарищ, и поспешил за третьим. Анхель, удовлетворенная произошедшим, излучала сплошное удовольствие. Ей нравилось чувствовать на себе кровь, ощущать, как режется нить жизни и перепуганная душа отправляется в Изначальное пламя. Мой нож очень жесток и кровожаден. В прошлые века Анхель собирала большие жатвы во славу смерти. Но, доставшись мне по наследству, она научилась смирять свои желания и лишь в подобные моменты вновь становилась такой, какой была изначально — свирепым существом из другой реальности, оказавшимся запертым в клинке.
Надеясь догнать последнего из тройки, я несся вперед, рассчитывая, что к этому времени у меня вновь появится возможность воспользоваться Обликом. Я уже давно должен был нагнать ушедшего, но его и след простыл. Миновав второй мост, я почти добрался до третьего, когда у меня за спиной раздался спокойный голос:
— Никогда не видел, чтобы мертвые оживали.
Я резко обернулся, крутанув трость в левой руке, но до него было больше десяти шагов, и он не спешил нападать.
— Где девушка, Влад?
Он по-дружески улыбнулся, махнул рукой налево, куда-то в сторону склепов:
— С секретаршей эр'Кассо ничего не случилось. Пока. Вижу, она интересует не только меня.
На нем была простая черная куртка с капюшоном и грубые штаны. Из кармана торчал кончик красной тряпки, в которой я опознал колпак. Правая рука небрежно придерживала извлеченного из ножен Рогэ. Палаческий меч с обрубленным острием мог только рубить, но не становился от этого менее грозным.
— С учетом того, что ты не удивлен нашей встрече… я думал, ты уже едешь на Двухвостой кошке в куда лучший мир, чем наш.