Переведи часы назад (сборник)
Шрифт:
Лунатики, лунатики
Забрались на луну.
Веселее нет занятий,
Чем смотреть на небеса.
Там лунатик, там лунатик
Вытворяет чудеса.
Мне сказали: «Эй, приятель,
Что ты в небе увидал?
Ты лунатик, ты лунатик,
Ты сюда с луны упал».
МАРТЫШКА
Пальма – дом, а небо – крыша.
Рядом синий океан.
Звали все одну мартышку
Вкусным именем Банан.
Трудно быть мартышкой, мартышкой,
мартышкой.
Целый день вприпрыжку, вприпрыжку,
вприпрыжку.
Целый день
Трудно быть мартышкой, но весело очень.
Вечно занята мартышка,
Вся в делах и в суете.
Два часа без передышки
Провисела на хвосте.
Трудно быть мартышкой, мартышкой,
мартышкой.
Целый день вприпрыжку, вприпрыжку,
вприпрыжку.
Целый день вприпрыжку с утра и до ночи.
Трудно быть мартышкой, но весело очень.
Крокодилы не опасны,
Им на пальму не залезть.
Можно корчить им гримасы,
А самой бананы есть.
Спелый рис держит голову вниз
О Японии, японцах, и не только
(Ответы на записки из зала)
– Лариса Алексеевна, расскажите, как начиналось ваше знакомство с Японией и японцами.
– Это было достаточно давно, лет 25 назад. Я тогда окончила педагогический институт, но в школе работать не смогла. У меня, честно говоря, характер не подходит для этого. Нет такой строгости, требовательности, необходимой для этого дела. Я подумывала о том, чтобы сменить работу. И вот однажды мама моя увидела в газете «Вечерняя Москва» объявление о наборе на курсы японского языка. Она мне сказала: «Ты иди, у тебя голова как-то по-особенному устроена. Ты запомнишь то, что другие не запомнят». Ну я и пошла. Окончила эти курсы. Правда, я не умею ни читать, ни писать. Я умею только говорить и понимаю хорошо, но мне этого достаточно. После курсов мне дали бумажку, что я их окончила, а как раз в это время в Москве началась студенческая универсиада. Сюда приехало очень много спортивных команд, в том числе и команда из Японии. Принимал их «Спутник», была в те годы такая комсомольская организация, и когда я узнала, что приехала японская делегация, то сразу туда пришла и показала свою корочку. Сейчас в это трудно поверить, но у меня ничего не спрашивали – ни сертификатов, ни чего-то там еще. Просто сразу записали в список – «переводчица». Конечно, я тогда еще очень плохо язык знала. В объеме этих курсов, а может быть, даже меньше. Но я, как человек добросовестный, сразу купила большой словарь и постепенно стала привыкать к языку. К тому же у меня очень хорошо развита слуховая память.
К сожалению, универсиада скоро закончилась, ребята уехали, а я осталась «отравлена». Я была этим целиком захвачена, мне так все это понравилось! И тогда я пошла искать работу. Мне подсказали дорогу мои знакомые, и я отправилась в Госконцерт. Пришла и попросила подобрать мне какую-нибудь работу с японцами.
Меня взяли, потому что как раз в это время приехала с гастролями танцевальная труппа – варьете из Осаки. Прибыли эти девушки с гастролями на целых 4 месяца. Ездили мы по всей стране – в Ленинград, на Украину, в Белоруссию, куда-то еще. Представляете, 4 месяца гастролей, и все 4 месяца мы вместе! Это был мой университет.
Таким образом, я научилась лучше говорить, узнала очень многое о стране. Я научилась тогда готовить всякие японские блюда из наших(!) продуктов. Я их по-своему переделывала,
Я часто использую японские пословицы, но перевожу их сама, на свой манер. Смысл, мне кажется, при этом сохраняется, а звучат они лучше, чем при дословном переводе. Ну, например, у меня часто спрашивают: «Какой у вас жизненный девиз?» Есть японская пословица. В моей интерпретации она звучит так: «Спелый рис держит голову вниз». Может быть, сразу не очень понятно, но вот представьте себе рисовое поле. Ветер дует. И те стебли, у которых колоски пустые, поднимаются по ветру, вытягиваются вверх. А наполненные, спелые, наоборот, наклоняются вниз. Рис – как человек, и спелый рис для меня знак скромности. Я оцениваю человека умного, самодостаточного, развитого по тому, как он держится, насколько он скромен.
Но это лирико-философское отступление, а если вернуться к истории, то варьете уехало, но я уже хорошо научилась говорить и продолжала совершенствоваться дальше. Были потом еще группы, и профсоюзные, и Госконцерта. А еще позже я пошла работать в УПДК (Управление по обслуживанию дипломатического корпуса при МИДе). Мне сказали, что существует такая организация, где есть для меня точка приложения сил. Я работала с NTV – японской телекомпанией, и это было очень и очень интересно. Мы делали репортажи, снимали интервью и много всего еще делали увлекательного. А 18 лет назад я пришла работать в «Асахи».
– Лариса Алексеевна, какую работу вы выполняли в «Асахи»?
– Ну, честно сказать, я была правой рукой шефа. То, что сейчас, наверное, называется референт. Я находила материал, я читала газеты, делала выборки из них – подыскивала что-то интересное, что надо было рассказать, издать. Переводила, конечно, очень много. Готовила интервью, ходила на интервью с шефом. Читала письма, отвечала на них, занималась документацией. Я же тогда была одна русская во всем «Асахи», поэтому делала все. Один шеф про меня говорил: «Хозяйка».
– А вы сами были в Японии?
– Да, три раза, в конце восьмидесятых – начале девяностых годов. Была с труппой Большого театра. Была с ленинградской группой «Русские» как переводчик. А потом я была в Японии с мужем две недели и гостила у жены моего шефа. Она, кстати, очень интересный человек, пишет детективные романы.
– После этих поездок возникли какие-то новые пристрастия или японская еда – это по-прежнему святое?
– Мне по-прежнему нравится еда, а что касается новых впечатлений, то мне нравится Токио, его людской поток. Может быть, потому, что я вообще городской человек. Я люблю разговаривать со случайными прохожими. Это интересно.
– Работая так долго с японцами, вы постоянно сталкивались и с их культурой. Она оказала какое-то влияние на вас, ваш характер, ваши увлечения?
– У меня необычное, не принятое среди японоведов отношение к японской культуре. Но я ведь и не японовед. Меня оставляют равнодушной многие японские традиции и то, чем другие обычно восхищаются. Мне, например, их гравюры не кажутся таким уж выдающимся произведением искусства, трехстишия не кажутся сгустком мысли и энергии. Мне это не говорит ничего. Их музыка, например, игра на кото или сямисэне, кажется нудной и скучной, а вот «попса» сегодняшняя мне весела и приятна.