Перевернутые небеса. Странник
Шрифт:
– Ну, давай Андрюха по чуть-чуть за знакомство, – протянул Барон Андрею наполовину наполненный стакан с водкой.
Отказаться в такой ситуации было сложно, и Андрей выпил, как и все, пол стакана.
– Между первой и второй промежуток не большой, – сказал Барон. – Не закусывая.
Но на этот раз Андрей, помня наставления Михалыча, вежливо отказался.
– Чуть позже, – сказал он, и перевернул свой стакан вверх дном.
– Ну, как знаешь, – Барон и парни выпили ещё по пол стакана, на этот раз уже закусывая сразу за первый и второй раз. Вскоре напряжение в отношениях парней с Андреем заметно снизилось.
Через час он уже пил наравне со всеми, но, как и обещал Михалыч, не пьянел.
Разошлись только под утро, пьяная Лена пыталась склеить Андрея, но он прикинулся что ему стало плохо, и она отстала. Кстати лет ей уже как выяснилось было почти восемнадцать, днюха будет в конце мая, совсем немного осталось.
***
– Барон, Воропаев Александр Александрович 1953 года рождения, имел на своем счету шесть судимостей и огромный авторитет в преступном мире, сыном которого и являлся, как гласила одна из его многочисленных татуировок.
Барон отличался безукоризненной порядочностью и честностью по отношению к своим близким, обладал невероятной харизмой, и кроме того, в пакет его достоинств входили отличная память и острый ум.
Портрет Гурова Барон увидел, проходя мимо стенда с оригинальным названием – «Их разыскивает милиция», – когда они накануне, мотались с Колесом и Кешей за продуктами в Колпашево, и сразу же, как только увидел Гурова у Лены понял, что за человека поселил у неё Цыган. Понял, но виду не подал, и очень удивился, когда понял, что Гуров тоже понял, что Барон его раскусил, и тоже не подал виду.
Перед тем как завести с Гуровым разговор по душам, Барон решил навести кое-какие справки, и был удивлён ещё больше, когда узнал о предоставлении Графу без лимитного доступа к воровскому общаку, и о ходатайстве за него сразу троих воров в законе. Слишком молод был Гуров для такого авторитета. Это говорило только об одном, что за Гуровым водятся дела, о которых, знает очень ограниченный круг людей, и что совать нос в эти дела не стоит.
Барон размышлял, надо ли ему навязываться в друзья к Гурову или нет, что ему принесёт эта дружба? Но Барона уже словно магнитом тянуло к Гурову. У Барона была тема, тема которую он вынашивал уже несколько лет, но людей способных поднять эту тему у него не было, и он решился на откровенный разговор.
***
Утром, едва рассвело, пока еще не начало таять приехал Цыган. Привёз рыбу, и килограммов сто пятьдесят лосятины. Он хоть и не взял у Графа деньги на его содержание всё равно чувствовал себя обязанным, не Графу, а Соломе.
Увидев помятую после застолья физиономию Андрея, усмехнулся.
– Чё паря, перебрал? – а я думал, ты совсем не пьёшь.
– Пришлось, – ответил Андрей охрипшим голосом.
– Барон приходил, – заступилась за Андрея появившаяся из своей комнаты заспанная с опухшими глазами Лена.
– Барон правильный человек, ты его не опасайся, он в посёлке, типа, смотрящего у нас. Предложит дружбу не отказывайся, не пожалеешь, – порекомендовал Цыган.
– Спасибо, учту, – прохрипел Андрей, осипшим с похмелья голосом.
– Ну, я погнал, пока не развезло, – попрощался Цыган и вышел.
Андрей снова рухнул на кровать и проспал до вечера.
***
Была у Барона одна задумка, осуществить которую он бы смог, люди надёжные имелись, а вот разгрести последствия если что, вряд ли, авторитета маловато. Такой авторитет по всей видимости был у Графа.
– В Томске, работает завод по производству радиодеталей, часть которых заводское ОТК отбраковывает, но, большая часть этого брака липовая. А в Районе Колпашево, на старой швейной фабрике, работает цех, вход в который осуществляется по спец пропускам, в этом цеху ремонтируют импортные швейные машинки, и там же, – имеется отдельный участок, в котором из якобы бракованных радиодеталей, вывезенных с Томского завода, собирают отличную радиотехнику. Которую везут дальше, в соседний с нашим, поселок, где нелегально изготавливают корпуса к этой технике, – рассказывал Барон Андрею, когда вечером пригласил его прогуляться по берегу.
Андрей слушал Барона внимательно, ничего не упуская, и лишь иногда кивал головой, показывая, что понял, о чем идёт речь.
– Организатор этого предприятия некий Гончаров Михаил Степанович, живёт на даче под Томском в элитном дачном обществе, среди писателей и заслуженных работников всех отраслей. Дачное общество находится под круглосуточной охраной милиции, въезд строго по пропускам. Но дыр, конечно хватает, проникнуть туда можно без проблем, если не на машине, – говорил Барон. – И мне кажется, что именно там хранятся деньги от реализации радиотехники, хотя точной уверенности нет, – подвёл итог Барон.
– Откуда информация? – поинтересовался Андрей.
– Ну, это не сложно, – улыбнулся, сверкнув фиксой Барон.
– Ни на завод, ни в цех я попасть конечно же не могу, людей в сборочный цех на машине из Томска привозят и также увозят, но живут то они не под охраной, обычные работяги. Шофера, токаря и прочие, с одним выпил, с другим поговорил, постепенно картинка сложилась. Они свою левую продукцию по всему Союзу продают под видом известных импортных фирм. Деньги там крутятся, сам понимаешь, не маленькие, и люди вокруг них тоже – сплошные тяжеловесы.На местном уровне это начальник районной милиции и глава администрации, но я думаю, что и в областной кто-нибудь имеется.
– Угу, понятно, а почему ко мне обратился? – спросил Андрей. На улице снова подморозило, с реки потянуло холодом, и Андрей поднял воротник меховой куртки.
– Украсть не сложно, – ответил Барон. – Сложно удержать добытое, и голову не потерять. А про тебя я по своим каналам справки навёл, знаю, что в бегах и, что за тебя сразу три вора в законе мазу держали, а теперь, Бриллиант и вовсе объявил, что если тебя сдаст кто, то станет его личным врагом.
На этот раз Андрей удивился, но виду не подал.