Periculum
Шрифт:
— Это было не слишком умно, — усмехнулся Кайрос.
— Если я умру, то умру, — ответила она, вытирая тыльной стороной ладони слезящиеся глаза. — Нам надо что-то есть и пить.
— В таком случае, мы рады, что вы добровольно вызвались на роль жертвы, — пошутил Киаран.
Леонард нахмурился, скривив губы в том, что могло быть выражением презрения или негодования, а возможно, и того и другого. А я тем временем прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы сдержать смех. Юмор Киарана был мрачным и омерзительно, жутко неуместным, но я его поняла.
— И
— А как именно они это сделают? — спросила Мэл, скинув сандалии.
Меня поразило, что она все это время их не снимала. Для этого требовалось мастерство.
— Отследят наши мобильные телефоны.
— Те самые, которые вы все так охотно бросили в бочку? Эти телефоны? — спросила я, бросив многозначительный взгляд на Киарана.
Он вернул мне его с раздражающей ухмылкой.
— Ты действительно хочешь сохранить себе жизнь, все время борясь со мной?
— Мы не знаем, что происходит за пределами этого города — ответила я Эбби, проигнорировав его вопрос. — Может, они нас найдут. Уверена, что рано или поздно они поймут, что что-то не так, но ты реально хочешь сидеть и ждать, когда это произойдет?
Не говоря уже о том, что Мэл не удалось отыскать это место с помощью GPS. Но эту пикантную новость я сообщать не собиралась. От этого Эбби могла окончательно слететь с катушек.
— Наш единственный шанс выжить зависит вот от этого, — я махнула рукой на интерактивную карту.
— Ты хочешь сказать, что мы должны туда вернуться? — Эбби в ужасе посмотрела на меня, ее темные глаза округлились и наполнились слезами.
«Фуй».
Я сделала над собой усилие, чтобы не поежиться. Я даже попыталась заставить себя проявить к этой девушке немного сочувствия, потому что ситуация была ужасной.
Но у меня ничего не получилось. От этой вялой попытки мои родители пришли бы в восторг. Когда я была помладше, мама всегда ругала меня, за то, что я такая бесчувственная. Однажды на уроке верховой езды… одна девочка упала со своего пони и сломала руку. Пока она безостановочно рыдала, меня больше беспокоило не то, что ей больно, а получим ли мы обещанное мороженое.
Мне тогда было всего около одиннадцати. С тех пор мои моральные принципы несколько изменились, но на то, чтобы вытерпеть Эбби с ее слезами, у меня стойкости духа не хватило. У меня у самой в голове царил полнейший разброд. Мысли и эмоции кружились в ней, как тайфун. Иллюзия контроля грозила вот-вот развеяться. Я не могла этого допустить.
Не могла из-за маленькой смерти позволить себе снова стать женщиной, с которой боролась годами.
— Нам нельзя здесь оставаться, — нарушила повисшее молчание Грейслин. — У нас есть примерно шесть часов, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что мы должны добраться до конца этой карты, и для этого снова выйти на улицу к куче ненормальных уродов.
— А
Грейс пожала плечами:
— Меня больше заботит то, как пройти через весь город. Что будет дальше, мы решим после того, как нам удастся хотя бы это.
— Так что же ты хочешь сказать? Я…
— Мы должны подыграть тому, кто за всем этим стоит. Вот что она хочет сказать. Думайте об этом как об игре, — резко оборвал ее Кайрос.
— Вроде Джуманджи, — добавила Селена.
— Как об игре? — голос Эбби повысился почти до визга, от чего Марго вздрогнула. — Тут люди гибнут. Просто валяются мертвые тела. Сьюзен утащили, как собаку на поводке. Моя лучшая подруга…
— Успокойся. Мы все это видели, Энни-с-Пистолетом (прим.: Энни Оукли (13 августа 1860 — 3 ноября 1926), — американская женщина-стрелок, прославившаяся своей меткостью на представлениях Буффало Билла), — протянул Харон.
Эбби зарылась пальцами в волосы и с силой за них потянула. От слез по ее раскрасневшемуся лицу размазалась тушь, и от этого она стала похожа на человека, находящегося на грани психического срыва. Я ее в этом не винила.
— Я не могу туда вернуться, — всхлипнула она.
— А я не могу больше этого выносить, — монотонно произнес Киаран, скрестив руки на груди. — Если ты думаешь, что долго не протянешь, то тогда тебе чертовски не повезло. Никто здесь не будет твоим героем.
— Ну, хватит, — выпрямившись во весь рост, укоризненно сказал Леонард. — Ты не можешь говорить все, что тебе заблагорассудится, сынок. Мир устроен совсем не так.
— Мой мир и твой — это два совершенно разных понятия. Я делаю все, что мне вздумается, а такие, как ты, остаются кучкой падальщиков, стремящимися достичь моего уровня.
— Ах ты, маленький… — спохватившись, Леонард стиснул зубы, и в его глазах вспыхнула ярость.
Они прожигали друг друга взглядами, и враждебность буквально потрескивала в сгустившемся между ними воздухе.
Я рискнула взглянуть на Киарана и увидела, как по его лицу расползается улыбка. Она казалась совершенно холодной и зловещей. Его молчаливая угроза была намного безжалостнее всего, что он мог бы сказать.
Леонард глубоко вздохнул, надул щеки и, проведя рукой по своим седеющим волосам, медленно выпустил воздух.
Благоразумно решив не усугублять ситуацию, он взял из миски два батончика и сменил тему разговора:
— По-моему, с едой все в порядке. Такие продают в магазинах, и они все еще в упаковках.
— Зачем им нас кормить, если мы все равно умрем? — икнула Эбби, и по ее щекам полился новый поток слез.
— Говори за себя. Я не собираюсь здесь умирать, — отрезала Мэл и, отойдя от нас, села за стол.
— Подруга, ты должна перестать наводить панику на остальных. Хоть немного будь оптимистом, — мягко посоветовала Селена, последовав за Мэл.