Периферийные устройства
Шрифт:
– И все? – удивился Недертон.
– Простите?
– У вас больше нет вопросов?
– У меня их еще очень много, мистер Недертон. Однако я предпочту дождаться, пока не возникнут следующие.
Лев и Тлен тоже поднялись, так что пришлось встать и Недертону. Оссиан, в черном фартуке с узкими белыми полосами, вытянулся в струнку подле темного буфета с зеркальными дверцами.
– Спасибо за гостеприимство и за помощь, мистер Зубов. – Лоубир пожала руку Льву. – И вам спасибо за помощь, мисс Тлен. – Снова рукопожатие. – И
Ладонь у нее была мягкая и сухая, нейтральной температуры.
– Не стоит благодарности, – ответил Недертон.
– Если вы захотите связаться с Даэдрой Уэст, мистер Недертон, не звоните ей отсюда или из других домов мистера Зубова, дабы не порождать лишние, совершенно ненужные сложности. Отправьтесь в какое-нибудь другое место.
– Я не собираюсь ей звонить.
– Вот и отлично. Примите мои благодарности, мистер Мерфи. – Она подошла к Оссиану и пожала ему руку. – Вы замечательно преуспели в жизни, учитывая ваши юношеские конфликты с законом.
Оссиан промолчал.
– Я вас провожу, – сказал Лев.
– Не надо, не утруждайтесь, – ответила Лоубир.
– Наши домашние животные ревниво относятся к своей территории, – сказал Лев. – Лучше, если я пойду с вами.
Недертон ничего такого за Гордоном и Тиенной не знал (помимо того, что самый их вид внушал ужас и отвращение), к тому же был уверен, что их поведенческие инстинкты генно-модифицированны.
– Хорошо, спасибо. – Лоубир повернулась к остальным. – При необходимости я свяжусь с вами индивидуально. Если потребуется мне позвонить, вы найдете меня в списке ваших контактов.
Они вышли, и Лев закрыл за собой дверь.
– Взяла образцы наших ДНК, сука, – сказал Оссиан, разглядывая свою ладонь, которую только что пожала Лоубир.
– Ну конечно, – ответила Тлен, глядя на Недертона, чтобы ее речь не шифровалась. – Как иначе убедиться, что мы те, за кого себя выдаем.
– Мы могли бы провернуть с ней то же самое, – произнес Оссиан, хмуро глядя на чашку, из которой пила инспектор.
– И на нас бы настучали. – Тлен по-прежнему обращалась к Недертону.
– С порога взяла меня за грудки, – сказал Оссиан.
– Мерфи? – спросил Недертон.
– Не наглей. – Оссиан резким движением скрутил полотенце, затем швырнул задушенную тряпку на буфет, взял с подноса две тартинки, сунул в рот и принялся энергично жевать, сохраняя при этом всегдашнее невозмутимое выражение.
Возникла эмблема Тлен. Недертон встретился глазами со стоящей перед ним Тлен. Та чуть заметно кивнула и открыла трансляцию.
Глазами птицы, способной неподвижно зависнуть в воздухе, Недертон увидел, как Лоубир садится на заднее сиденье автомобиля – уродливого, дутого, тяжелого на вид. Лев что-то сказал, отошел от машины, и по ее матово-черному корпусу мгновенно расползся пиксельный рисунок отраженных зданий.
Невидимая машина тронулась, словно наматывая на себя улицу, и пропала совсем. Лев повернул к
Оссиан все еще жевал. Теперь он проглотил, плеснул чая в хрустальную стопку, выпил.
– Итак, – сказал он, не обращаясь к Тлен, чтобы речь не шифровалась, – мы подключаем студентов-финматиков из Лондонской школы экономики?
– Лев согласился, – сказала Тлен Недертону.
– Их местная экономика держится на синтезе наркотиков, – сказал Оссиан Недертону. – Наверняка там есть все, что нам нужно.
Лев, улыбаясь, вошел в дверь.
– И как? – спросила Тлен.
По тыльной стороне ее ладони пронеслась стайка птиц. Тлен их не заметила.
– Удивительная женщина! – воскликнул Лев. – Я впервые говорил с полицейским такого ранга. И вообще с полицейским.
– Они не все такие, слава богу, – пробурчал Оссиан.
– Ничуть не сомневаюсь, – ответил Лев.
Тебя только что подцепили на крючок, подумал Недертон. Подцепили очень ловко и основательно, вполне в духе инспектора Эйнсли Лоубир.
27. Мертвые парни
Флинн разбудили мужские голоса где-то совсем близко. Один из них принадлежал Бертону.
Накануне она съездила в «Фарма-Джон», взяла лекарства для матери, вернулась и помогла той приготовить ужин. Они втроем – Флинн, мама, Леон – поели на кухне, потом Леон и Флинн вымыли посуду и вместе с мамой посмотрели новости. Сейчас она выглянула в окно и увидела у ворот большую прямоугольную машину из управы шерифа. «Четверо?» – спросил голос брата под самым окном, на дорожке к парадному крыльцу.
– Для нашего округа больше чем достаточно, уж поверь мне, Бертон, – сказал замшерифа Томми Константайн. – Надеюсь, ты не откажешься поехать со мной? Вдруг кого узнаешь.
– Потому что их убили на середине Портер-роуд, а я живу в ее конце?
– Надежды мало, но я буду признателен, если ты со мной съездишь, – сказал Томми. – Из-за этих мертвых парней у меня все наперекосяк.
– Что за парни?
– Два пистолета, новенький набор разделочных ножей, кабельные стяжки. Никаких удостоверений личности. Машина угнана вчера.
Флинн лихорадочно одевалась.
– Как их убили? – спросил Бертон таким тоном, будто интересовался, какой сейчас иннинг в бейсбольном матче.
– Выстрелом в голову. Судя по диаметру дырок – двадцать второй калибр. Выходных отверстий нет, так что у нас будут пули.
– Они сидели и ждали, пока их перебьют?
– Вот тут и начинаются странности. Китайский четырехместный автомобиль, стреляли снаружи. Водителя убили выстрелом через лобовое стекло, пассажира рядом с ним – через окно в ближайшей к нему дверце, того, что за ним, – через окно задней боковой дверцы, а того, что за водителем, – через заднее стекло. Как будто кто-то обходил машину и щелкал их по одному. Однако у двоих в руках были пистолеты, и непонятно, почему они не отстреливались.