Персия — Иран. Империя на Востоке

Широкорад Александр Борисович

Мансур Рафизадех, директор САВАК в Соединенных Штатах Америки в 1970-х гг., утверждал, что телефон генерала Нассири прослушивали агенты САВАК и записывали на диск, а затем непосредственно сообщали шаху об уровне преданности Нассири монархии.

После свержения шахского режима были опубликованы мемуары генерала Хоссейна Фардуста, в которых он раскрывает особенность правления Мохаммеда Реза Пехлеви, где немалый интерес вызывают данные, которые позволяют вскрыть методы использования получаемых у разведслужб сведений в личных интересах, прежде всего для упрочения своей верховной власти. Генерал Фардуст, например, пишет о том, что, получая от него данные относительно фактов казнокрадства, коррупции и других неблаговидных действий среди представителей высшего эшелона власти, шах на

них порою не реагировал. На первых порах у генерала это вызывало удивление, поскольку как глава шахской инспекции он вел расследование деятельности определенных лиц или организаций по поручению самого шаха. Но все стало на свое место, когда глава шахской инспекции понял, что подобная информация использовалась шахом для того, чтобы держать свое близкое окружение и всю политическую верхушку в повиновении и постоянном страхе.

В конце 1970-х гг. в Иране сложилась парадоксальная ситуация — налицо имелся быстрый экономический рост, армия и флот страны занимали первое место на Ближнем Востоке, САВАК обеспечивал видимость стабильности и всенародной любви к шаху, а тем не менее режим шел к гибели.

Глава 28

ИСЛАМСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

18 февраля 1978 г. в городе Тебриз, в центре Иранского Азербайджана, началось антишахское восстание, в котором приняли участие не менее 100 тысяч человек. Полицейские Тебриза отказались стрелять по восставшим. Тогда в город были направлены армейские части, танковые подразделения и боевые вертолеты. В результате сотни людей были убиты и ранены. Однако к лету 1978 г. антиправительственным восстанием были охвачены уже многие города страны. Особенно сильные волнения вспыхнули в Мешхеде, Исфахане и других городах провинции Исфахан.

4 сентября, в день праздника «фитра», в Тегеране прошли организованные оппозицией мирные демонстрации, заранее согласованные с властями. В этот день впервые исламский религиозный праздник получил политическую окраску. По всей стране в демонстрациях приняли участие более 4 миллионов человек. Самыми популярными лозунгами демонстрантов были: «Аллаху Акбар, Хомейни рахбар» («Аллах велик — Хомейни вождь»), «Смерть шаху и империалистам», «Мы требуем исламскую республику». Нетрудно догадаться, что демонстрации управлялись из-за рубежа аятоллой Хомейни.

Будущий духовный вождь революции Рухолла Мусави Хомейни родился в 1900 г. в Хомейне — небольшом городке к югу от Тегерана, в семье потомственного богослова. Еще в младенчестве он потерял отца, а в 15 лет — и мать. Но родители успели сделать все, чтобы религия стала смыслом жизни юного Хомейни. Даже имя его — Рухолла — по-персидски означает «дух Аллаха». Хомейни учился в религиозных школах Хомейна, затем в «шиитском Ватикане» — священном городе Кума, где и остался жить, преподавая философию, мистику и этику в самом авторитетном учебном заведении Ирана, центре исламских исследований — Файзие.

В неполные 27 лет Хомейни получил звание муджтахида, то есть ученого богослова, имеющего право практиковать юридические нормы ислама. В 1937 г. он совершил паломничество в Мекку.

В конце 1950-х гг. Хомейни был провозглашен аятоллой («божественным знаменьем»), а в 1961 г. — великим аятоллой.

В январе 1963 г. в ответ на проведение в Тегеране по повелению шаха марша эмансипированных женщин Хомейни призвал к свержению монархии вооруженным путем. В ноябре 1964 г. великий аятолла был выслан из Ирана в Анкару. А к 1978 г. Хомейни проживал в Париже.

6 сентября аятолла Хомейни направил иранцам послание, в котором благодарил армию за то, что она не выступала против демонстрантов ни в Тегеране, ни в других городах, но одновременно Хомейни призывал к усилению давления на династию Пехлеви.

Шах был вынужден пойти на уступки, и в июне 1978 г. правительство объявило о введении некоторых демократических прав и свобод. Разрешено было и образование партий, но действующих исключительно в «рамках закона».

Но ситуация в стране продолжала накаляться. Так, 7 сентября

полумиллионная толпа тегеранцев направилась к зданию меджлиса. Многие демонстранты облачились в белые саваны, показывая тем самым, что готовы погибнуть в борьбе с шахской диктатурой. Лозунги демонстрантов были те же, что и в день праздника «фитра».

Реза понял, что от «пряника» надо переходить к «кнуту», и назначил генерала Голам-Али Овейси военным губернатором Тегерана. А 8 сентября с 6 часов утра в столице и еще в одиннадцати городах было введено военное положение. В этот день правительственные войска совершили самое жестокое избиение мирных демонстрантов. Случилось это в пятницу, в день общественной молитвы. Ранним утром на площади Жале на востоке Тегерана собралась демонстрация, состоявшая в основном из мелких торговцев и рабочих базара. К 8 часам их окружили армейские части и танки, которые без предупреждения открыли по демонстрантам огонь из автоматического оружия. К месту побоища прибыли и военные вертолеты.

В бедных районах южного Тегерана начали строиться баррикады, а полицию и солдат встречали выстрелами и бутылками с зажигательной смесью. Но силы были явно не равны. В этот день, 8 сентября, правительственные войска убили более 4,5 тысячи демонстрантов. В последующие дни только на одном кладбище Тегерана — Бехешт-е Захра — было погребено 4290 человек.

Примечательно, что на этот раз борьбу с шахом возглавило шиитское духовенство. В октябре—ноябре 1978 г. забастовочное движение охватило как государственные, так и частные предприятия. Забастовки были хорошо организованы: они начинались одновременно на всех или почти всех предприятиях одной отрасли или промышленной группы. Так, рабочие Бехшахрской промышленной группы (сорок производственных объектов) начали бастовать одновременно. Забастовку нефтяников провинции Хузестан поддержали рабочие всех нефтяных и газовых предприятий страны. А поскольку экономика и финансы Ирана к этому времени держались в основном на «нефтяной трубе», то забастовка вела страну к хаосу.

16 января 1979 г. шах Мохаммед Реза Пехлеви и шахиня Ферах отправились в тегеранский аэропорт Мехрабад. «Я еду в отпуск, — сказал шах провожавшим, — потому что чувствую себя очень усталым». Придерживая под руку закутанную в меха супругу, с коробочкой иранской земли в кармане, шах прошел под Кораном, как принято у мусульман перед началом путешествия, и направился к своему «Боингу-707». «В глазах шахиншаха — царя царей — стояли слезы, когда с верхней ступени трапа он помахал рукой провожавшим и бросил последний взгляд на гору Эльбрус. Затем он прошел к креслу пилота, поднял самолет в воздух, сделал круг над Тегераном и... отправился в политическое небытие» [220] .

220

Агаев С.Л. Иран: рождение республики. М.: Политиздат, 1984. С. 287.

А уже через две недели, 1 февраля, 80 тысяч жителей страны пришли на небывалое по массовости богослужение. Верующие ожидали посланца Аллаха.

А в воздухе уже появился лайнер «Боинг-747» авиакомпании «Эр-Франс», летевший из Парижа в Тегеран. На его борту находился великий аятолла со своей свитой из 50 помощников и приближенных, в сопровождении 150 журналистов. С.Л. Агиев писал: «Многие из 35-миллионного населения Ирана ждали его прибытия так, словно на землю спускался шиитский мессия — 12-й имам Махди, таинственно исчезнувший в последней трети IX века и, по преданию, скрытый на небе, чтобы, вернувшись в день Страшного суда, установить среди людей на вечные времена царство истины и справедливости. Сам пассажир "Боинга" — Рухолла Мусави Хомейни — отнюдь не претендовал на столь высокую роль, считая себя лишь помощником, наместником 12-го имама, призванным подготовить народ к тому дню, который будет освящен явлением Махди» [221] .

221

Там же. С. 27.