Персона нон грата
Шрифт:
Какое-то время спустя, находясь в сильном подпитии, они поведали эту историю одному из кладбищенских рабочих, ну а тот, в свою очередь, пересказал ее, как смог, Харону.
Отправившись туда, где бомжи видели труп незнакомого мужчины, Харон нашел его на прежнем месте. К счастью, крысы и иная жрущая падаль живность в том коллекторе не водится, поэтому труп сохранился в относительно нетронутом состоянии… Несмотря на повреждения, которые обнаружились на теле покойника, Харону удалось как по внешнему описанию, так и по фотографии узнать в нем – с большой долей уверенности – именно того человека, которого разыскивает Стас Нестеров.
К тому моменту, когда к месту событий примчался Монкайтис, выехавший из Вильнюса тридцатью минутами позже остальной группы, труп мужчины уже успели поднять на поверхность, и теперь возле него суетилась пара криминалистов.
Нестеров, хотя видел его только на фотографиях, сразу опознал в погибшем, извлеченном из коллектора – российского бизнесмена Вадима Сергачева.
Уверенности в этом ему добавило и то, что на правой руке у трупа отсутствовал указательный палец.
Когда к нему подошел Феликс, Стас, кивнув на уложенное на носилки тело, негромко сказал:
– Полагаю, это случилось в ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое января… Погода в ту ночь была препаршивая… Именно по этой причине, уверен, «паневежские» не захотели везти его тело на Черный пруд, а сбросили его в ближний коллектор…
Увидев, что Харон знаками пытается привлечь к себе его внимание, Стас сказал:
– Минутку, Феликс… Сейчас я вернусь…
Он подошел к Харону.
– Спасибо тебе, дружище, – сказал он. – Ты мне очень… очень помог.
– Я твой должник, Стас.
– Забудь об этом. Ничего ты мне не должен… Ты что-то хотел от меня?
– Хочу кое-что тебе сказать, прежде чем мы разойдемся…
Харон бросил на него задумчивый взгляд.
– По поводу той женщины, с которой ты приходил на кладбище…
Стас удивленно вскинул брови.
– Я тогда при ней не стал говорить, – продолжил Харон. – Но тебе могу сказать.
– Говори.
– Какая-то женщина должна умереть… из ее окружения. Но сама она, думаю, будет не слишком удручена этим обстоятельством.
Стас очень удивился этому заявлению, но решил не показывать виду…
Какую из двух женщин имеет в виду Харон? Ирму Мажоните, в образе которой приходила на кладбище Анна Головина? Или же саму москвичку? Да и можно ли вообще верить речам столь странного субъекта, как Харон?..
Но он все же не удержался и спросил:
– А что будет со мной, Харон? Ты что-нибудь видишь… эдакое… в моей будущей биографии?
Харон, надвинув капюшон еще ниже, после паузы сказал:
– По моей части… мне нечего тебе сказать. А это означает, что в твоей жизни теперь все хорошее будет только прибавляться, и продолжаться это будет достаточно долгое время…
Попрощавшись с Хароном, Стас вернулся к Монкайтису, на которого сейчас действительно стало жалко смотреть.
Через сутки начинаются переговоры с «тюменскими», а тут находят труп топ-менеджера Концерна…
– Хоть бей меня, Стас, хоть режь, но об этой «находке» мы сможем сообщить… думаю, только дня через три, – угрюмо сказал Монкайтис.
– То есть на следующий день после того, как «тюменские» подпишут контракт, – усмехнувшись, уточнил Стас.
– Тогда и справку получите… все честь по чести! Так что скажи своим, что хватит им прятаться. Но только одна просьба к тебе и твоим друзьям: сидите тихо… не болтайте лишнего… и не мешайте нам выкручиваться из этой гребаной ситуации!
– Расслабься, Феликс, – Стас почти сочувственно похлопал его по плечу.
– Попомни меня, ты еще получишь на этом деле орден и повышение по службе! Все, дружище… финита ла комедиа! Я свои проблемы решил, а теперь ты решай – государственные…
Глава 39
БОГАТАЯ НАСЛЕДНИЦА И ДРУГИЕ, ИЛИ ВДВОЙНЕ ДАЕТ ТОТ, КТО ДАЕТ СКОРО
Задержаться Головиной в Вильнюсе пришлось несколько дольше, чем это первоначально предполагалось.
Власти решились объявить о гибели Вадима Сергачева – и о том, что обнаружен его труп – лишь спустя трое суток после отъезда делегации Концерна, подписавшей в лице своего президента трехсторонний контракт с правительством и оператором «Мажейкю Ойл» американской компанией «Джильямс Интернэшнл».
Еще двое суток ушло на соблюдение различных юридических формальностей, по завершении которых Анне Головиной был выдан составленный на двух языках, литовском и русском, официальный документ, удостоверяющий факт смерти гражданина Российской Федерации Сергачева Вадима Алексеевича.
Убийство Пошкуса и его водителя правоохранительные органы повесили на паневежскую преступную группировку. Судя по первым комментариям следственных и прокурорских работников, они не намерены смешивать воедино два этих дела, успев уже высказать версию, что Вадим Сергачев, прибывший в Литву с частным визитом, пал жертвой каких-то случайных грабителей.
Головина, внутренне, подготовленная именно к такому повороту событий, и уже успевшаяся свыкнуться с мыслью, что Сергачев, от которого у нее был ребенок и с которым она некоторое время проживала совместно, погиб уже вскоре после его похищения, восприняла известия о его судьбе не то чтобы легко, но и без больших душевных терзаний.
Как раз в тот день когда «тюменские» подписывали в Вильнюсе контракт, из Швейцарии пришло печальное сообщение: в одной из местных клиник, из-за обострения онкологической болезни, врачи вынуждены были экстренно прооперировать находящую там вот уже несколько месяцев пациентку из России, но жизнь мамы Вадима Алексеевича все же спасти не удалось…
Когда Стас узнал об этой печальной новости, он, конечно же, не мог не вспомнить о предсказании Харона…
Как бы то ни было, четырехлетний Денис Сергачев остался единственным наследником папиных капиталов. А его родная мама, Анна Головина, после соблюдения всех положенных по закону формальностей, будет наделена правом распоряжаться перешедшим к ним наследством вплоть до обретения своим чадом совершеннолетнего возраста.
Головина уже созванивалась со своим московским адвокатом Марком, и тот заверил ее, что никаких сложностей в плане получения наследства не предвидится.