Persona Non Grata
Шрифт:
— Мы активно работаем по этим вопросам… — начал Остент, Директор ГРУ Имагинеры. — Мы следим за исламистами и успешно пересекаем любые попытки организации терактов на территории Имагинеры. По данным, которые у нас имеются, мы можем судить, что радикальные исламисты не рассматривают Имагинеру как мишень…
— А рассматривают ее как место, где они могут безнаказанно отсиживаться и собирать деньги, так ли это понимать? — перебил его Президент.
— Мы принимаем все меры противодействия… Преступники действуют мелкими закрытыми группами, что требует дополнительного времени на обнаружение
— Я понимаю, но что делать, например, если завтра у нас, не дай Бог, произойдет теракт и погибнут люди? Я должен будут объяснить, почему этому не смогли помешать. Я же не могу сказать общественности, что террористы слишком изворотливы, поэтому их не могли остановить, — парировал Одест. — Нимиц, что у вас?
— Наши подразделения ведут работу по нескольким направлениям. Одно из них связано с благотворительной организацией, о которой говорили журналисты. Она подозревается в связях с исламскими террористами. Сегодня утром, в ходе запланированной операции, был проведен обыск офиса этого фонда и был задержан его персонал…
— Хорошо. Постарайтесь разобраться с этим, — Президент немного успокоился, услышав о результатах совместной операции ОБОП и ГУТ. — Что еще?
— Ведется расследование контрабандной деятельности ряда лиц, которые причастны как к этому фонду, так и к представителям международной организованной преступности. Речь идет о контрабанде, отмывании денег, наркотиках, попытки провести через границу взрывчатые вещества, оружие и другие. Несколько ведомств уже проводят параллельные операции, в ближайшее время поступят первые результаты, — четко доложил Стефан Нимиц, Министр внутренних дел Имагинеры.
— Хорошо. Так, мы с господином Оневольтом час назад обсудили некоторые вопросы, и я взял решение передать дело этих террористов под контроль Генеральному прокурору, господину Бертвольту. — Услышав это, Оневольт, Премьер-министр Имагинеры, утвердительно кивнул. — Он будет курировать ход расследования, и осуществлять надзор над всеми правовыми действиями. Что касается вас — Остент и Молибден — для решения этой проблемы нужно наладить сотрудничество между МВД и ГРУ. Бертвольт будет наблюдать за результатами, — Одест бросил взгляд в сторону Генпрокурора. — Выделите людей, организуйте обмен информацией, все по порядку… я подпишу соответствующую директиву. Нужно не терять времени.
— Есть… — едва слышным голосом ответили директор разведывательного управления и заместитель директора ЦБТ.
— В пять часов назначена официальная пресс-конференция. Нужно успокоить общество, не допускать паники. Я рассчитываю на вашу оперативность, господа. Вот… и еще… Молибден, когда Швальк планирует вернуться из Брюсселя?
— Сегодня вечером, — ответил замдиректор.
— С ним я должен тоже обсудить этот вопрос, — сказал Президент, имея в виду Владимира Швалька, директора ЦБТ.
Закончив с обсуждением, Президент назначил время следующей оперативки. Присутствовавшие в зале должны были снова собраться ровно через три дня. Одест проводил собеседников и остался один в просторном, ярко освещенном зале. Ему не давали покоя сомнения, что спецслужбы что-то не доделывают или не договаривают.
«Может кто-то в руководстве разведки хочет меня дискредитировать? Показать, что моя администрация не может справиться с этими треклятыми фанатиками? Может это оппозиция мутит воду? — думал Президент». Его подозрения подпитывались и тем фактом, что до следующих президентских выборов оставалось не так много — меньше полутора лет.
«Если что-нибудь взорвется, мне точно крышка. Обвинят в несостоятельности… представляю, какая грязь на меня выльется… Ну, ничего, я с Швальком разберусь, — продолжал размышлять Одест».
Однако, политические интриги в данный момент были не первостепенной проблемой. Главным было подготовиться к встречи с журналистами в пять вечера. Президент вернулся в свой кабинет этажом выше, сел за рабочий стол из редких пород дерева и вызвал к себе своего советника, чтобы обсудить детали выступления перед прессой.
Часам к четырем в Калиопу были доставлены все, кого удалось задержать утром: Рикард Эль, — он был первым, кто оказался в следственном изоляторе, — Яшар Тахир, сотрудники JCFI, Карол Молинери, его соучастники и курьер.
— Как думаешь, у них против меня есть что-то серьезное?
— В общем, они представили мне некоторые доказательства… телефонные распечатки, видеозаписи, к тому же следователь говорит, что против тебя дают показания несколько человек, которые утверждают, что ты ими руководил, — ответил адвокат Эля. Собеседники находились в одной из комнат следственного изолятора, предназначенной для встреч адвокатов с задержанными, и общались через стеклянную перегородку, разделявшую помещение на два отсека.
— Вот как… а что в распечатках?
— Там отмечены несколько звонков, как утверждает следователь, с твоего мобильного телефона.
— На видео что записано?
— Как ты встречаешься с Яшаром Тахиром и заходишь с большой черной сумкой в офис фонда JCFI. Я пока еще не получил протокол допроса служащих фонда, но я думаю, что они подтвердят, что тебя там видели.
— Вот как… — хмыкнул Рик.
— При таком раскладе я не уверен, что тебя выпустят под залог. Они и твою квартиру уже обыскали и утверждают, что нашли боевой пистолет, — дополнил адвокат.
— И что ты мне советуешь делать?
— Это дело серьезное. Я раздумываю над вариантом попытаться заключить сделку со следствием, если прокурор прижмет нас доказательствами. Будем настаивать на облегчение приговора взамен твоего сотрудничества. Конечно, если ты на это согласишься. И еще — они пытаются связать тебя с какими-то арабскими террористами.
— Чего? Чушь! Какие еще террористы? У ментов крыша совсем поехала! — глаза Рика округлились.
— Благотворительный фонд, в который ты заходил, подозревается в связях с террористами. Сегодня об этом пишет вся пресса. Тебе хотят предъявить и обвинение в отмывании денег. По словам следователя, если ты согласишься сотрудничать, терроризм отпадет. К тому же, тебе лучше дать показания против главаря группы, иначе тебя будут разрабатывать как организатора, а не как соучастника. Так что подумай: согласен ли ты на такую сделку или нет…