Персональное чудовище для принцессы
Шрифт:
Боясь поверить своим глазам, я пыталась набрать в грудь побольше воздуха, но у меня не получалось. Тело еще не отпускало чувство недавно перенесенной боли и вдохи получались рваные и прерывистые. Я чувствовала, но не слышала, как со свистом воздух вырывается из моих непослушных губ.
Вдруг я почувствовала, как кто-то рвет на мне веревки. Несколько заторможено опустила взгляд и увидела Шаю. Пума ловко рвала клыками веревки, которыми я была привязана к стволу дерева. Мои глаза вновь наполнились слезами. На этот раз облегчения и счастья. Не бросили. Спасли. Снова.
Тут я увидела двух бандитов, что подбирались к пуме со спины. Я хотела предупредить, но из горла вырвался лишь хрип. Однако его оказалось достаточно, и пума резко развернулась, в молниеносном прыжке запрыгнула на одного из нападающих, вгрызаясь ему в лицо. Мужчина истошно закричал, что я услышала, словно сквозь вату, и повалился на землю. Не успел он коснуться земли телом, как Шая уже разрывала глотку второму, распространяя вокруг себя целый фонтан чужой крови.
Убедившись, что у пумы все хорошо, я с трудом повернула голову туда, откуда то и дело сверкали вспышки заклинаний. Маг выглядел плохо, но держался молодцом, ловко уворачиваясь от атак своего противника. Было видно, что мужчина устал и измучен, о чем свидетельствовали многочисленные повреждения во внешности и на его теле. Левая рука висела плетью, изогнутая под неестественным углом, явно указывая на множественный перелом.
Дар выглядел бодрее, особых повреждения я на нем не увидела, лишь легкий беспорядок в одежде, чему искренне порадовалась. Мой спаситель был сосредоточен и, кажется, очень зол, почти безостановочно бросая в мага все новые и новые заклинания повышенной сложности.
Вероятно, бой не продлился бы долго, не отвлекайся Дар на выживших членов банды, которые, пусть магией и не обладали, вполне сноровисто обращались с оружием, действуя на зависть слаженно. Они здорово мешали Дару, отвлекая от не перестающего сопротивляться и атаковать мага.
Видя, что члены банды о чем-то договорились и решили напасть одновременно, я запаниковала, но, на мою радость, Шая уже расправилась со своими двумя и поспешила на выручку к своему хозяину, внося панику в слаженные ряды мужчин.
Вот только и Дар отвлекся, бросив единственный, короткий взгляд на свою питомицу, за что быстро получил наказание. Противоестественным образом, в мгновение ока, маг оказался возле него и ударил в спину кинжалом из черной стали. С ужасом определила в оружии заговоренную сталь, от которой раны не заживают, и закричала, видя, как морщится Дар, опадая на колени.
– НЕТ!!! – закричала я, что было сил, ползком стараясь приблизиться к моему спасителю, так как не чувствовала ног до сих пор. Шая тоже заметила ранение своего хозяина и разъяренно завизжала, но отвлеклась на очередную атаку неприятеля. Перемещение мое усложнялось тем, что руки все так же были связаны, и ползти было не только неудобно, но и больно, что меня, собственно, не останавливало. – Пожалуйста, нет! – кричала я, видя, что маг занес руку для очередного удара. Всего на секунду я встретилась с глазами Дара, не скрывая как мне страшно за него и безумно больно. – Пожалуйста… – прошептала я, молясь, чтобы он спасся. Все равно как. Пусть исчезнет, перенесется и оставит меня тут одну. Только пусть он останется жить. Он умный, необычный, удивительный. Он найдет способ залечить рану даже после удара заговоренной сталью. Только пусть он останется жив.
Сейчас я поняла, что мне не жалко и собственной жизни, если это гарантирует его спасение. Только пусть он живет. Мысль о том, что его может не стать убивала меня, раздирая на мелкие кусочки, причиняя не меньшую боль, чем я совсем недавно пережила.
Если он погибнет сейчас, здесь, спасая мою жизнь – я не смогу себе простить такого. Только не его смерть.
Мгновение, и я с удивлением увидела, как его зрачок становится вертикальным, а золото радужки заполняет все пространство глазницы. Еще мгновение, и уже опускающий руку с зажатым в ней клинком маг был отметен в сторону. А на месте, где они совсем недавно стояли, появилось… чудовище!!!
С крыльями, рогами, шипами, ороговевшими наростами по всему телу, чешуей, клыками, размерами с саблю и был он высотой с четырех взрослых мужчин. А еще в пасти этого чудовища зарождалось пламя, которое он с душераздирающим ревом выпустил в бандитов, загонявших Шаю в угол, обрывая тем самым, как минимум, пять жизней в одну секунду.
А после чудовище очень медленно посмотрел в мою сторону, а я задрожала в священном ужасе, понимая, что ничего и никого страшнее в жизни не видела. Чудовище сделало шаг когтистой лапой в мою сторону, а я стала судорожно отползать назад, лишь бы оказаться подальше. В голове у меня билась только единственная мысль: «Это не может быть Дар. Он не может быть таким монстром!»
Но факты говорили обратное.
Монстр с сомнением посмотрел на меня и зарычал, отчего я стала тихо подвывать, не прекращая своего тактического отступления. Здравый смысл убеждал, что если это на самом деле Дар, то он не причинит мне вреда. Зачем? Ведь не спасал же он меня только для того, чтобы просто сожрать? Да и возможностей сделать это раньше у него было сколько угодно.
Но чувство самосохранения вопило об обратном. Откуда мне знать, что меня не прибьют просто так, за компанию? Может, с перевоплощением у монстра отключается любой намек на разумность и действует он исключительно на инстинктах?
В детских сказках говорилось, что драконы очень уважали девственниц. В основном, в гастрономическом смысле. Вот девственница в моем лице и паникует, категорически отказываясь быть чьим-то ранним завтраком, потому и предпринимает тактические отступления в целях сохранения жизни одной конкретной девственницы.
Дракон сделал еще один осторожный шаг, совершенно не обращая внимания на то, как выжившие бандиты сломя голову разбегаются кто куда. Мимолетно позавидовала их способности убегать, продолжая внимательно следить за монстром. Кажется, если я правильно поняла выражение морды и глухое рычание, недвусмысленно сопровождающийся дымом из ноздрей и меж зубов, кто-то был явно недоволен моей реакцией.
Я бы и рада реагировать иначе, но разве это вообще возможно, когда на тебя надвигается огнедышащая гигантская рептилия, у которой один клык размером с мою руку до локтя?
Но все мои нерадостные мысли исчезли, когда я почувствовала рывок, и меня прижали спиной к чужой груди, выразительно приставив к моему горлу магический клинок из заговоренной стали. Мысли мои омрачились еще сильнее, так как мне не составило труда догадаться, кто меня удерживает, несмотря на сломанную, неработающую руку.