Перстень Александра Пушкина
Шрифт:
– Следователь Филиппов Иван Макарович, – отрекомендовал он и повернулся в сторону стюардессы: – Надежда.
Та смущенно проговорила:
– Простите, некуда сесть.
– Спасибо, мы пешком постоим.
На лице девушки отразилось недоумение, она перевела глаза на Румянцева. Тот объяснил:
– Это шутка такая. Из кинофильма «Мимино».
В этот миг Филиппов почувствовал себя законченным стариком. Наступил страшный момент, когда девушки перестали понимать его шутки. В силу своего возраста они
– Приступим к нашему делу, – сухо сказал он.
Румянцев дал краткую справку:
– Наденька узнала подозреваемую по фотографии. Она ехала на сорок первом месте у окна. Только чемодана ее не видела.
Филиппов тронул его за руку.
– Постой, Гриша, я сам… – Он обратился к девушке: – Возможно, ваша напарница вспомнит, с каким чемоданом была женщина?
– Мы уже говорили с напарницей, – снова вмешался Румянцев. – Она тоже не помнит.
– Я сказал, не мешай! – одернул его следователь, и Гриша отвернулся, придав лицу выражение здорового пофигизма.
– Значит, не видели, – задумчиво произнес Филиппов. – А с кем ехала эта женщина?
– Сначала одна. Потом к ней пересела девушка с тридцать второго. Она не могла ехать спиной. Высокая такая, красивая блондинка в замшевом пальто по фигуре. На шее – синий-пресиний шарф. Я ее, кстати, заметила на перроне утром, когда она в Москву уезжала. По-видимому, туда и сразу обратно. Только туда она ехала не в нашем вагоне.
– Вы ее пересаживали или она сама выбрала место?
– Выбирать было не из чего. Одно свободное место на весь вагон. Пассажир купил билет и не явился.
– Ну хорошо, – сказал Филиппов, одновременно понимая, что ничего хорошего в этом нет. – Во время рейса ничего странного не случилось?
– Расскажи ему, расскажи… – подзадорил девушку Гриша Румянцев.
Она стала рассказывать:
– В вагоне ехала одна старуха. Я видела, как она прошла в туалет, но когда вышла, отправилась прямиком в эту комнату…
– Я бы не называл этот угол комнатой, – снова вмешался Румянцев, явно рассчитывая на расположение хорошенькой стюардессы.
Теперь и она осуждающе покосилась на неуместного ухажера.
– Чего она от вас хотела? – Филиппов вернул разговор туда, где он прервался.
– Она сказала, что какой-то мужчина поменял чемоданы, и это показалось ей очень подозрительным.
– Так-так-так… Пожалуйста, поподробнее.
– Когда старуха зашла в туалет, она не сразу сообразила, как закрывается дверца. Выглянула, чтобы позвать меня, и увидела, как мужчина снял с полки чемодан, поставил на его место другой, а тот, первый, опустил туда, где раньше стоял второй.
– Она вам показала эти два чемодана? – Филиппов еще не понимал, что дадут его расспросы.
– Да, подвела к полке для багажа и показала. Они были совершенно одинаковые.
– Так в чем же
– В том, чтобы поменять их местами.
– Но ведь это бессмысленно…
– Я сказала старухе то же самое, но на всякий случай попросила показать мне человека, который это сделал.
– Показала?
– Да. И при этом сказала странную вещь, которую я не совсем поняла.
– Какую? – заинтересовался Филиппов. – Что она сказала?
– Что-то про зайца и про губу.
Помолчав, Иван Макарович предположил:
– Может быть, она сказала: заячья губа?
– Точно! – воскликнула стюардесса. – Так и сказала.
– Вы близко его видели?
– Нет, не очень.
– Лицо разглядели?
– Нет. Помню, что высокий, помню, что в вельветовой куртке.
– А с каким чемоданом он вышел?
Девушка оживилась и заговорила быстрее:
– Сама я не видела, но уверена: с одним из тех дорогих чемоданов, которые переставил. Со вторым, наверное, вышла его жена. Я так и подумала: зачем человеку переставлять чужие чемоданы? А свои можно. Если, например, в том, что стоял наверху, лежало что-то хрупкое, и он опасался, что во время движения поезда…
– Постойте! – жестко оборвал ее Филиппов. – Ни его самого, ни жену с тем чемоданом вы не видели?
– Нет, – призналась она.
– Так. Ясно. На каком месте он ехал?
– Где-то в начале вагона. Точно не помню.
Филиппов расстегнул папку и продемонстрировал девушке фотографию чемодана.
– Вот такие чемоданы?
– В точности! – Она оглянулась на Румянцева. – Я ему уже сказала.
Филиппов отдернул синюю занавеску, вышел, после чего обернулся и спросил у Румянцева:
– Записал данные террористки?
– Вот, – тот протянул листок. – Свирская Полина Сергеевна, есть данные паспорта.
Филиппов ткнул пальцем:
– Запиши сюда еще ту, что поменялась местами.
В управление Филиппов вернулся вместе с Румянцевым и сразу поручил ему проверить данные на всех, кого переписал в вагоне поезда.
Но не успел Иван Макарович сесть за свой стол, как в кабинет буквально ворвался Гриша Румянцев.
– Что?
– Этой ночью ее убили!
– Кого? – не понял Филиппов.
– Нашу подозреваемую Полину Сергеевну Свирскую застрелили прошедшей ночью!
Глава 16. «Вельветовый»
Дуло посмотрел на часы и прибавил скорости. В объяснение заметил:
– Можем опоздать.
– Куда? – спросила Полина.
– На железнодорожный вокзал. Поезд в Москву отходит через пятнадцать минут.
– Я никуда не поеду! – закричала она и схватилась за сиденье, как будто ее собирались насильно вышвырнуть из машины.