Перстень без камня

Китаева Анна

Так вышло и сегодня. Матушка Геберт была разбужена среди ночи ворчанием вулкана, затем напугана черной тучей, превратившей день в ночь, и столбом пепла, и прочими ужасами. Неудивительно, что она слегла. И с самого утра начальник порта исполнял прихоти больной, а душа его рвалась в порт. Никакие доводы разума, твердившего, что в случае любых происшествий ему немедленно сообщат, не помогали. Сударь Геберт хотел своими глазами увидеть, как там дела. И — не мог. Сыновний долг держал его дома.

Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, Геберт взялся просматривать записи в своей знаменитой тетради,

благо матушка как раз задремала.

Пухлая тетрадь в черном кожаном переплете, куда никому еще не удавалось заглянуть, была разделена на две неравные части. Та, что потолще, содержала сведения о портовых делах и в основном была заполнена цифрами. Другая, что потоньше, была коллекцией пословиц и поговорок. Таким образом, вся жизнь начальника порта, его работа и его увлечение помещались под одним переплетом. Всякую новую пословицу сударь Геберт аккуратным мелким почерком заносил в нужную графу заранее расчерченных страниц. В других графах он записывал свои толкования, соображения и предположения.

Что-то из того, что он услышал в последние дни, навело Геберта на мысль о пословицах. К сожалению, в суете и разных неприятных хлопотах он позабыл, в чем именно было дело. Теперь сударь начальник порта листал тощую часть тетради, пытаясь вспомнить или догадаться, о чем же он тогда подумал.

Он остановился на странице, озаглавленной «Невыполнимые условия». В графе для примечаний было написано: «Легендарные события?» Первым в списке стояло «Когда старик сбросит корону». Геберт нахмурился. Какой еще старик? Нет, это явно не то, дальше. «Когда змей развернет свои кольца». Тоже не то… «Когда медуза квакнет» — это вообще, как оказалось, спорное выражение. Он написал примечание «спорн.» и с неудовольствием воззрился на страницу. «Когда спящие проснутся». Он стал шевелить губами, читая шепотом. «Когда кит взлетит». «Когда теща зятю…» Хм. Однако! Последнее выражение было отменно непристойным, а он едва не прочел его вслух. Геберт смущенно кашлянул и покосился на матушку. К его облегчению, она спала.

Так-так. Он вернулся к перечню фраз. Что-то здесь задело его внимание. «Когда змей развернет свои кольца». Какой змей? Почему развернет кольца? Вчера в море видели чудовищного змея небывалой величины, это счастье просто, что он не сунулся в гавань, — может быть, в присловье речь о нем? Но откуда вдруг такая мысль, условия-то невыполнимые… события легендарные… Вот оно! Гайс Геберт подскочил в кресле. Вот мысль, которую он хотел проверить по тетради! Раз уж на островах творится небывалое и происходят ужасы и чудеса, не окажется ли в его тетради указаний к происходящему? Древней мудрости, заложенной в пословицы? Пророчества, истершегося до присказки?

И как только он поймал путеводную мысль, все стало на свои места. Первая же из записанных фраз повернулась в уме сударя Геберта под новым, правильным углом. «Когда старик сбросит корону…» Да, именно! Не хватает только больших букв. Старик сбросил Корону! Старик — это вулкан, Корона — и есть Корона… точнее, была… А значит, значит… Что же это значит?

— Гайс!

Матушка смотрела на него с терпеливым неодобрением.

— Чего ты пыхтишь и ерзаешь? Тебе надо отлучиться? Так и скажи. А вообще позови лучше тетушку Хриго, если она не занята,

и можешь отправляться в свой порт.

Гайс Геберт захлопнул тетрадь, поцеловал сухонькое запястье почтенной сударыни и поспешил выполнить ее распоряжения. Вскоре он уже торопливо спускался по тропе, ведущей в гавань кратчайшим путем.

В двух шагах от собственной конторы начальник порта наткнулся на мрачного капитана Атена.

— Гайс! — оживился капитан. — Вы очень кстати! Ваш помощник не дает мне повозку. А мне срочно нужно попасть к королю.

— Срочно? — удивился Геберт. — Что же такого случилось?

Сколько он знал капитана Атена, тот никогда не спешил, еще и приговаривал, что проклятым спешить некуда.

— Что случилось? — хмуро переспросил южанин. — Спящие проснулись, если вам это о чем-то говорит.

У начальника порта отвисла челюсть.

— Представьте себе, говорит, — медленно произнес он. — Значит, спящие проснулись? А старик сбросил корону? И что же это должно означать?

— Что, что… Конец света, вот что! — буркнул Бван Атен. — Поедемте со мной к королю, Гайс. И как можно скорее! Я все объясню вам по дороге.

* * *

Солнце повисло над самым Островом магов, намекая на близкие сумерки. Черный день к вечеру просветлел. Верхушку вулкана, окончательно лишенную Короны, то и дело окутывал шлейф испарений, но пеплом старик больше не плевался, и небо расчистилось.

Наполовину опустошенное огненное озеро в чаше кратера быстро наполнилось вновь, бурно вскипело, и алые потоки лавы побежали по склонам горы.

Все обитатели склонов давным-давно покинули Шапку и убежали так далеко, как только могли. Вернулись в королевский дворец и все недавние визитеры. Поэтому ни одно живое существо не видело, как стремительный лавовый поток вдруг остановился, но не потому, что его сковало коркой. Просто — остановился. В передней части потока образовалось утолщение, и огненный ручей стал в точности похож на змею.

Змея подняла голову и повела ею из стороны в сторону, осматривая окрестности.

Неподалеку другой поток сделал то же самое. Две гигантских огненных змеи двинулись навстречу друг другу.

Расплавленная лава застывала причудливыми фигурами. Ручьи стекали вниз, покрывались твердой коркой, угасали. Но ожившие потоки, которых было уже пять или шесть, и не думали остывать. На мертвых черных склонах алые змеи сплетали и расплетали огромные тела в чудовищном чувственном танце.

Ритм шел изнутри горы, простой, словно вдох и выдох.

Дышал вулкан.

* * *

Дрейк доставил короля и двух магов на верхнюю площадку цитадели. Как только Орвель спрыгнул на каменные плиты, появилась и Трина — по-прежнему в мужской одежде и с заколотыми, слегка растрепавшимися волосами. Глаза девушки блестели, но лицо было серьезным, даже суровым.

— Давайте здесь и останемся, — предложил Орвель. — Внутри слишком тесно. Эссель!

Король поискал взглядом секретаря и нашел. Изжелта-бледный от длительного воздействия магии Эссель, несмотря ни на что, умудрялся точно вычислить, когда и где он понадобится монарху. Дор Тарсинг распорядился: