Перстень русского дракона
Шрифт:
– За какое это время? – ехидно улыбнулась Таня. – Когда это было снято?
– Ну, я не знаю, – пожал плечами Куликов. – Может, пару дней назад. Может, пару недель.
– Может? А я знаю точно, что фотографии этих следов были сделаны за сорок минут до нашего прихода в музей.
– Откуда такая информация? – нахмурился следователь.
– Вы знаете, что на телефоне в настройках можно посмотреть, когда было сделано фото? Я, как вы видели, взяла смартфон Сергея, чтобы внимательно осмотреть следы. Так вот, фотографии были сделаны сегодня в четыре
Тот посмотрел на девушку уже с уважением.
– Татьяна, вот вы даете, с вами нужно держать ухо востро! – шуточно зааплодировал он. – Но это ничего не доказывает. За два с лишним часа никаких следов не осталось.
– А я не следы ищу! И вот сомневаюсь, что у Авдюшина такой скоростной автомобиль, что он успел у озера сфотографировать следы, быстренько добраться до дома, умыться, переодеться, встретить нас за сорок минут. И эти резиновые сапоги…
– Теперь я опять не понимаю, что с сапогами? – опешил Иван.
– О сапогах потом. Вот, посветите фонариком сюда. Что вы видите? – поинтересовалась Таня.
– Ничего не вижу, здесь нет ничего! – разглядывая прибрежную полосу, ответил Иван.
– Нет, здесь все-таки что-то есть, вот здесь. – Таня ткнула пальцем в песок.
– Здесь, кроме песка, ничего нет, – начал злиться Куликов, его раздражала самоуверенность и невозмутимость «детективного парикмахера».
– Вот именно, правильно, здесь только песок! – заносчиво подняла палец вверх девушка.
– Песок? – Иван все еще не понимал.
– Песок-песок. Вы помните, на каком фоне были сделаны следы монстра?
– Точно на фоне песка, у озера… – начал говорить следователь.
– Якобы у озера. Здесь, у южной части озера, песок крупнозернистый с небольшими камешками, вот, посмотрите, можете сами убедиться. Вся южная прибрежная часть с камешками, песок грязный, неоднородный. А на фото – чистенький, желтенький песочек, как из песочницы или пляжа Мальдив.
Иван принялся рассматривать песок у своих ног, почесав голову, он спросил:
– Татьяна Викторовна, вы точно уверены?
– Чтобы рассеять ваши сомнения, я скачала фотографии Авдюшина к себе на телефон, не зря же я их так долго разглядывала. Вот, смотрите, – протянула она следователю свой смартфон дешевой модели с побитым стеклом.
Куликов принялся сверять песок, потом уверенно кивнул.
– Вы правы, эти фотографии сделаны точно не здесь. Возможно, на озере, но не на этой южной стороне. Но зачем Сергей нас обманывает? Зачем ему это нужно?
Таня почесала нос, вздохнула и все-таки ответила:
– У меня есть теория, что ему очень важно искусственно создавать ажиотаж и сенсацию вокруг нашего монстра. Я не удивлюсь, если он сам завтра же продаст эти фотографии и историю про съеденную девочку в желтые столичные газеты. Он сделает на этом очень неплохие деньги, да и музей его будет процветать, так что и следы эти – дело его рук. Не думаете же вы, что подводное чудище живет у него на заднем дворе? – улыбнулась
– Почему на заднем дворе? – встряхнул головой Иван.
– Вы помните его резиновые сапоги? Помните, какого они огромного размера были?
Иван кивнул.
– Так вот, я тут в интернете порылась. – Таня снова показала Куликову экран своего мобильника. – Вот такие интересные штуки продаются в известном китайском онлайн-магазине. Кошачьи лапки, собачьи, лисьи, а вот и лапки динозавра. Ничего вам не напоминает? Эти нашлепки устанавливаются на обувь, главное – чтобы обувь была большого размера. И можно шутки ради делать какие угодно следы.
Иван внимательно разглядывал ассортимент китайского магазина:
– А почему он не снял сапоги, когда нас встретил? – задал он резонный вопрос.
– Вот на это я точно ответить не могу, возможно, он забыл или просто испугался, что мы застали его на месте фальсификации, здесь есть много вариантов. Но не это главное, а то, что он нас обманул.
– Скажите, Татьяна Викторовна, вы никогда не хотели пойти работать в Следственный комитет? Нам такие умницы нужны! – помолчав, наконец-то ответил капитан.
Таня расхохоталась, хорошо, что в наступивших сумерках Куликов не успел заметить предательский румянец.
– Да, полковник Сидоркин тоже предлагал мне пару раз перейти к нему в отдел, но я свою работу люблю, и кто же тогда пенсионеров стричь будет? – улыбнулась девушка.
– И что же говорят пенсионеры по поводу пропавшей девочки?
– Если убрать весь бред про драконов, то ничего не говорят! Ах да, многие рыбаки жалуются, что в озере почти исчезла рыба, очень маленький сейчас улов.
– То есть, если подумать, популяция рыбы уменьшилась, и чисто теоретически если монстр все-таки существует и живет где-то на дне, то он вполне может теперь выползать на берег и искать себе пропитание?
– Чисто теоретически вполне может быть! – ответила Таня. – Но неужели вы верите, что все эти столетия он питался только исключительно рыбкой, а теперь перешел на маленьких девочек. Я совсем не верю, что наш Бросня…
В этот момент тишину нарушил громкий протяжный женский крик…
Исправник Иосиф Вальдемарович Сиропский очень гордился своей работой в тихом, спокойном месте, где практически никакого криминала отродясь не бывало. Разве что драка подвыпивших крестьян или побег своевольной курицы из курятника. Помещики во вверенном ему участке были все вежливые, интеллигентные, ни в каких безобразиях ни с домочадцами, ни с челядью, ни с крестьянами не участвовали. И Лука Матвеевич Спасский из Опалихи, и Яков Борисович Голощекин из Вишневки были просто образцом для подражания для окрестных имений – не пьянствовали, не дебоширили, да и проводили большую часть года в Петербурге, в имения приезжая только в летнюю пору. Для присмотра за местными деревеньками были приставлены толковые управляющие.
Конец ознакомительного фрагмента.