Перстень с трезубцем
Шрифт:
– Его частичка живет рядом с тобой. Теперь я знаю, что у меня есть племянник и я готов Илона принять участие в его дальнейшей жизни. Ответственность за свою родню, я беру на себя.
– Спасибо тебе Михал. Спасибо за все! Знаешь, когда мы были с тобой врагами, я бы сочла сумасшедшим того, кто сказал бы мне, что мы с тобой в будущем породнимся.
– Да уж, – засмеялся Ласло, – что было, то было, но как говорят: «быльем поросло». Ого! Смотри, уже светает, нам пора расходиться. Надеюсь, мы скоро встретимся, чтобы обсудить одно очень важное дело, – интригующе произнес Михал.
– Ты совсем как Андор, нисколечко не отличаешься от него, что хоть за дело? – улыбнулась она, судорожно вздыхая.
– Объединим свои усилия и общими силами ударим по врагу.
– Барону Вадашу?!
– Вот! Я знал Илона, что ты не только мудрая, но и еще сообразительная женщина.
Он помог подняться Илоне в седло и, рассматривая коня, спросил:
– Неужели это тот самый конь? Ведь Андор подарил когда-то его тебе?
– Да, так и есть – это мой любимый и верный Мате. Я с ним не расстаюсь, однажды он даже спас мне жизнь, когда стая волков преследовала меня в ущелье. Я отбивалась от них саблей и нагайкой, а Мате одного волка ударил копытом по носу, да так, что из того дух вон, другому задним копытом ребра переломал. Если бы не он – не уйти бы мне от стаи.
Михал и Илона расстались, унося с этой встречи ощущение, что стали друзьями.
Глава 22. Признание
Ласло Михал возвращался в свой замок, когда солнце поднялось высоко в небе и осветило долину, горы и леса ослепительным светом.
Гайдуки, окружив графа плотным кольцом, неотступно сопровождали его. Ласло слегка натянул поводья, когда с ним поравнялся Берток, по его виду граф понял, что он хочет о чем-то спросить.
– Как прошла встреча? – спросил Берток.
– Вполне дружелюбно.
– Как Илона отнеслась к появлению Вадаша в Трансильвании?
– Такое событие сильно озаботило ее.
– Михал, ты только не подумай, что я вмешиваюсь в твою жизнь, скажи, а в каком образе ты с ней разговаривал?
– В своем. А в каком же еще? – улыбнулся граф.
– Поражаюсь, как тебе это удалось, – удивленно и в то же время, восхищаясь, произнес Берток.
– Сам не знаю, как я на это отважился.
– А мальчик, ты узнал кто он?
– С ним все сложнее. Я должен во многом разобраться. Меня сейчас больше заботит разговор с Этель, вчера мы расстались, даже не попрощавшись. Мне кажется, я сильно ее обидел.
– Хорошая она женщина, я несколько раз разговаривал с ней, она мудра и проницательна.
– Да она такая, потому скрыть от нее что-то весьма сложно. Хочу я этого или не хочу, но мне придется с ней объясниться по поводу сына Илоны.
– Так это ее сын?!
– Да, Берток – это ее родной сын.
– Черт побери! – воскликнул Берток, – графиня Жомбор и в роли матери! Ни в жизнь не поверю. Вот это да. И кто же отец ребенка?
– Рано или поздно ты все равно узнаешь всю правду, у Илоны растет сын от Вашара Андора.
Берток от такого признания натянул поводья, да так, что конь захрапел и, уставившись на графа удивленными глазами, протянул:
– Вашара-а!
– Помалкивай пока, я доверяю тебе, потому и поделился этой тайной.
– А-а?.. – Хотел еще что-то спросить Берток.
– Я сказал, держи язык за зубами, – строжился граф.
– Понял Михал, понял.
Ближе к обеду небольшой отряд достигнул ворот замка Железная рука. Еще издали Михал заметил, как из бойницы караульного помещения свисает темноволосая голова его сына. Он ждал его и высматривал дорогу и как только увидел отца, приветливо махнул ему рукой. Голова скрылась, видимо он поспешил вниз навстречу.
«Сколько времени он провел там, пока не дождался моего возвращения?» У Михала защемило сердце, от воспоминаний вчерашних событий, уезжая, он поцеловал Лайоша на прощание, даже не объяснив, куда и на какое время покидает его.
Спустившись с коня перед мостом, улыбаясь, он раскинул руки, Лайош стремительно подбежал и бросился к нему в объятия.
– Ты уже успел соскучиться по мне, – подняв его над головой, радостно произнес Михал. Сын приобнял его за шею, кивнул и неожиданно для Михала спросил:
– Папа, а почему мама плакала, когда ты уехал?
– А ты спросил ее? Что она ответила?
– Она сказала, что все будет хорошо, что ты скоро вернешься. Пап, но она раньше не плакала, когда ты уезжал.
– Я поговорю с ней сынок, раз мама тебе пообещала, что все будет хорошо – значит так и будет. Беги, скажи ей, что я очень по ней соскучился.
И радостный Лайош, побежал через мост к открытым воротам.
Зайдя в крепость, граф поманил к себе начальника стражи Людвика. Приосанившись, он подошел к хозяину и отдал честь:
– Господин граф, в крепости все спокойно, никаких происшествий за время Вашего отсутствия не произошло. Только вот…
– Ну-ну, договаривай.
– Госпожа Этель вчера очень долго просидела на берегу озера и вернулась в замок, когда уже было темно. Она была очень чем-то расстроена.
– М-да, Людвик, благодарю, я приму это к сведению. Ты не видел графиню?
– Нет, господин Михал.
– Теперь о деле, Людвик. С сегодняшнего дня, все ворота замка и соляных заводов держать закрытыми. Усилить охрану и дополнительно выставить на стенах крепости солдат. Со стороны горы Барса круглосуточно, скрытно держать отряд. О всех происшествиях докладывать мне незамедлительно. Проверь все камеры, чтобы в них не осталось ни одного турка.
– Так давно их там нет, содержим только опасных разбойников без вывода на работы.
– Это я так сказал, для пущей убедительности. В общем, ты меня понял, при приближении к замку посторонних всадников поднимать по тревоге весь гарнизон и докладывать мне.
– Что-то случилось господин Михал?
– Наши территории находятся в предвоенном положении, возможно, скоро нам придется защищать свои заводы и крепость от турок.
– О! Иисус Мария! Так у нас же договоренность с ними.