Перстень Сварга
Шрифт:
– А, да, вижу..
И верно: запряженная двумя лошадьми, повозка стояла неподалеку от них, у стены монастыря, вернее, возле какой-то открытой двери. Похоже, это была дверь какого-то склада - в проеме виднелись какие-то бочки, штабеля ящиков, набитые мешки… А у повозки был откинут один из бортов, тот, по которому люди ранее и забирались внутрь. Ой, да там и сейчас были люди! Точно: кто сидел, а кто и лежал… Наверное, прокаженных собираются вывезти куда-то за пределы монастыря, и складывалось такое впечатление, что никому из окружающих не было никакого дела до этой повозки, и рядом тоже никого не было Возница же, не обращая никакого внимания на своих пассажиров, направлялся внутрь склада. Вот он скрылся внутри…
– Пошли туда!
– и Бел поставил на землю свои корзины, а заодно и корзину Олеи.
– Но…
– Никаких разговоров! И все вопросы тоже потом! И запомни: что бы ты не увидела внутри повозки - молчи! Поняла?
– А что я там могу…
– Если я прав в своих предположениях (а, боюсь, что так оно и есть), то будь уверена: никто из тех, кто сейчас находится в повозке, не скажет нам ни слова.
Стараясь идти не очень быстро, подошли к повозке, и в этот момент двое мужчин как раз выкатывали из дверей склада какую-то железную бочку, пусть и не очень большую, но, судя по всему, очень тяжелую. Один из мужчин заругался - как видно, бочка, перекатываясь через порог, придавила ему ногу. Возница зашипел от боли, второй из мужчин засмеялся, а тот, с придавленной ногой, довольно зло огрызнулся…
У беглецов было всего несколько секунд, пока мужчины отвлеклись на перебранку, но Белу и Олее этого хватило: стараясь не делать резких движений, они зашли внутрь повозки. В первое мгновение Олея ничего не поняла - казалось, люди спали вповалку, только вот позы у них были уж очень неестественными… Однако в следующее мгновение пришло понимание: все эти люди были мертвы. Да, Бел был прав - тут им никто не будет задавать никаких вопросов.
От неожиданности у Олеи едва не потемнело в глазах, но Бел тут же зажал ей рот своей крепкой ладонью.
– А ну, чтоб никаких истерик я от тебя не видел!
– зашипел он ей в ухо.
– Сейчас для нас это непозволительная роскошь. Тебе все понятно?
Олея лишь слабо кивнула головой, все одно сказать ей было нечего - все слова куда-то пропали, да и что тут скажешь?
– Быстро туда!
– кивнул Бед в дальний угол повозки.
– Там ляжем на пол. Необходимо притвориться мертвыми…
– А…
– Вряд ли сейчас на нас обратят внимание. Двумя покойниками больше, двумя меньше, да и кто их тут пересчитывает? Да и нечего на мертвых смотреть лишний раз - удовольствие небольшое…
И верно: когда возница и его помощник, пыхтя и ругаясь, закатили внутрь повозки тяжелую железную бочку, они даже мельком не глянули на лежащих людей. Мужчин куда больше интересовало другое: как можно установить бочку так, чтоб во время поездки она была устойчива, а не начала перекатываться из угла в угол.
Олея, едва не спрятав голову под чье-то остывающее тело, слушала, как мужчины лениво переругивались между собой, затем они вышли, и подняли борт повозки. Прошло еще немного времени, и, громыхая колесами по вымощенному камнем двору монастыря, повозка двинулась с места. К сожалению, ехали они совсем недолго - очень скоро повозка остановилась, и потекли минуты мучительного ожидания. Кажется, эта остановка не нравилась даже возницам - Олея слышала их недовольные голоса.
Непонятно, сколько времени тянулась эта вынужденная остановка, но беглецам показалось, что она тянется бесконечно долго. Даже Олее, не знающей здешнего языка, было ясно, что двое возниц ожидают кого-то третьего, и этот кто-то явно опаздывает. Наверное, оттого у мужиков такие недовольные голоса, даже переругиваются между собой - все одно больше заняться нечем… О, наконец-то послышалось цоканье копыт по камням, и возницы что-то раздраженно заговорили мужчине, подъехавшему к повозке верхом на лошади. Понятно: эти двое недовольны, что им пришлось долго ждать, а только что подъехавший мужчина оправдывается, что задержался не по своей воле… Фу, наконец-то повозка вновь сдвинулась с места, но, проехав немного, вновь остановилась - судя по всему, они подъехали к воротам монастыря. Точно: на повозку упала тень от ворот…
– Лежи, не шевелись!
– прошептал Бел.
– Все же сверху тоже можно заглянуть внутрь повозки, посмотреть, что тут творится, так что нам с тобой лучше замереть на какое-то время…
И верно: кто-то заглянул сверху, затем загремели засовы, и откинулся борт повозки. По счастью, внутрь заглянули лишь мельком, и особо смотреть не стали - все же не первый раз видят подобное, да и на что тут смотреть? Мертвые тела и железная бочка, а рассматривать мертвые тела прокаженных ни у кого не было ни малейшего желания. Борт вновь закрыли, загремели открывающиеся ворота, и повозка вновь покатилась по дороге. Возницы и подъехавший на коне мужчина что-то громко обсуждают промеж собой - ну и ладно, главное, что стены монастыря остались позади.
Все это время Бел и Олея лежали неподвижно среди мертвых, не издавая ни звука: все же за нетолстой деревянной стеной находились двое возниц, которые вполне могли услышать из повозки голоса живых людей или же какой иной подозрительный звук. Лишь когда колеса стали стучать ко камням - только тогда женщина решилась оглядеться. Под мерное покачивание повозки Олея выбралась из-под мертвых тел и подползла к Белу. Тот тоже отодвинул в сторону тело молодого парня со сжатыми в предсмертной муке кулаками - под телом этого человека Бел и прятался все это время. К тому времени и Белу и Олее стало уже все равно, кто находится рядом с ними - здоровый иди прокаженный. Люди, по сути своей, все одинаковы, к тому же, по словам брата-лекаря, беглецы были уже заражены…
– Куда они направляются?
– прошептала женщина прямо в ухо Бела.
– Наверное, в то место, где хоронят тела убитых… - так же тихо произнес Бел.
– А как мы выберемся отсюда?
– Подождем, пока повозка не прибудет на место - вряд ли они остановятся раньше. Но не думаю, что придется ехать уж очень долго - никто не станет отвозить трупы очень далеко от монастыря. У нас с тобой только одна возможность выбраться отсюда: когда повозка остановится, и возчики начнут выкатывать бочку…
– А если не начнут?
– Они это сделают первым делом - ведь если бочка по-прежнему будет стоять в проходе, то затруднит выносить тела. В общем, наступит самый удобный момент: руки у возниц будут заняты, так что все остальное зависит только от нас. Главное - не дать уйти третьему, тому, кто сопровождает повозку верхом на лошади.
– Это я поняла… Потом что будем делать?
– Смотря по обстоятельствам…
Повозка еще какое-то время катилась по каменной дороге, а затем звук сменился. Похоже, свернули на обычную грунтовую. Пошли ямы, ухабы, стало заметно сильнее трясти… Но Олея не обращала на это внимания: все это время она сидела возле тела Зумрии, и держала в своих ладонях ее руку: Олее было безумно жаль эту молодую женщину. На лице Зумрии застыли полоски от высохших слез - плакала, наверное, перед смертью… Бедная женщина, за что ей все это? Только и остается надеяться на то, что ее муж найдет себе такую жену, которая будет любить его детей.