Первая Галактическая (сборник)

Ливадный Андрей Львович

Игорь вдохнул…

За козырек, что прикрывал собой бронестекло рубки, уцепилась чья–то рука в отключенной сенсорной перчатке, от которой во все стороны топорщились короткие проводки с компьютерными разъемами на концах.

— Тварь… — прохрипел пилот, натужно вскарабкавшись на козырек. — Да не знаю!.. — огрызнулся он в укрепленный у подбородка коммуникатор. — Наверное, что–то попало под заслонку… — Он выпрямился, заглянул за выступ ракетной установки, где как раз и предполагалась неполадка…

Холодное лезвие ножа коснулось

его горла.

Водитель робота издал нечленораздельный звук, смертельно побледнел, попытался дернуться, но Игорь уже крепко держал его второй рукой за шиворот униформы.

— Не рыпайся… — прошипел он. Тот еще раз вздрогнул всем телом.

— Вытащи, только очень медленно… — Игорь глазами указал на кобуру, из которой торчала рукоять автоматического пистолета. — Хорошо… Брось… Отлично… — Он прижал ногой оружие, которое брякнуло о броню. — Теперь это… — Взгляд Рокотова красноречиво указал на бетонный обломок под кожухом. — Брось его вниз… Молодец… Там лестница?

Пилот машины кивнул. Его взгляд был испуганным.

Игорь вдруг резко толкнул его, одновременно отпустив ворот.

Взмахнув руками, человек кувыркнулся в воздухе и полетел вниз, протяжно вскрикнув.

Рокотов подхватил пистолет и метнулся к козырьку.

Вокруг к этому моменту уже творился настоящий содом, но Игорю было некогда ориентироваться в обстановке — все равно бы ничего не понял, а важным сейчас казалось только одно: робот.

От края козырька почти до самой земли действительно свисала полужесткая лестница. Заметив идущий поперек ступенек тросик, Игорь понял, что за ненадобностью она автоматически убирается под козырек.

Спустившись мимо узкого, затянутого бронестеклом триплекса кабины, он увидел распахнутый в днище люк и скобу. Видно, пилотам этих машин пришлось изрядно тренироваться в акробатике. Однако распластавшемуся внизу человеку это искусство не помогло — упав с десятиметровой высоты, он не шевелился.

Через минуту Игорь уже влез внутрь рубки. Люк за ним поднялся, отсекая все посторонние звуки.

Пустое кресло пилота тянуло, манило к себе, как наркотик…

***

Оставшись один, Вадим Петрович минуту сидел неподвижно, лишь его пальцы нервно барабанили по облицовке приборной панели.

Что он в самом деле воображает себе, этот Игорь?

Логика размышлений Лозина была проста зачем их не трогали раньше? Почему не остановили, пропустили так далеко?

Нет тут никакой засады… — раздраженно думал он. — У Игоря самая обыкновенная паранойя… мания преследования, привезенная еще с Дабога…

Посидев еще немного, он начал уже всерьез беспокоиться и злиться. Потом, устав ждать, перебрался за руль работающей на холостых оборотах машины, помедлил еще минуту или две, а затем тронул «Волмар» с места.

Сейчас я ему докажу, что тут никого нет…

Вадим Петрович нарочито медленно проехал вдоль руин какого–то несообразно длинного, приземистого здания, которое напоминало собой огромный пустующий цех, и уже вырулил было на прямой отрезок ведущей за пределы поселка дороги, как вдруг сбоку от него, в руинах зданий, засверкали ослепительные, режущие глаз вспышки и небеса внезапно раскололись протяжным воем уходящих ввысь ракет.

Лозина словно ударило током. Он машинально нажал на газ, заставив «Волмара» с пробуксовкой рвануть вперед… навстречу огромной, устрашающей машине, которая, ломая стену, выходила прямо на дорогу, ведя огонь из двух автоматических пушек.

***

Несколькими минутами раньше, еще до первого ракетного залпа, в эфире состоялся один краткий диалог:

— Сэр, они идут. «Беркут» и сопровождающие его машины резко изменили направление. Они повернули прямо на нас… Нам начинать?

— Да… — пришел немедленный ответ. — «Фалангер» и «Хоплит» не щадить, бить на поражение. Но упаси тебя аллах серьезно повредить машину с Дабога, — мрачно предупредил Надыров. — Бить только по ступоходам, понял? — Так точно, сэр!..

***

Ольга напряженно считала километры.

Ее душа уже вся изнылась от дурных предчувствий. В данный момент ей казалось, что нет ничего хуже этой тягучей неопределенности…

«Хоплит» Рощина и третья, беспилотная машина, шли вровень, удерживая линию. Как только они решили повернуть, Андрей взял на себя управление «Фалангером». Ольга не стала спорить — она имела лишь смутное представление о том, как следует действовать в бою, и понимала, что это обстоятельство больше всего тревожит Рощина, но он молчал, и она была благодарна ему за это.

На самом деле причина такого молчания заключалась в ином — Андрей знал: Надырову обязательно нужен «Беркут», а значит, его не станут сильно калечить, в лучшем случае сделают так, как поступил Сейч, — будут бить в нижние части, по опорно–двигательной системе, пока не повалят на землю…

В предстоящем бою Рощин мог рассчитывать только на себя…

Он не мог надеяться на Ольгу — пилот боевой машины из нее, мягко говоря, никакой. Лучшее, что она сможет сделать, управляя смертоносным «Беркутом», — это путаться в прицелах, создавать движение, отвлекать… и выжить.

А на что надеешься ты? — мысленно спросил сам себя Рощин, напряженно поглядывая на показания сканеров «Хоплита». — На чудо? Это против шести–то «Фалангеров»?!.

Он бы иронично рассмеялся, если бы в этот момент на душе не было так тошно. Чего он в конце концов добился своим геройством? На что рассчитывал? На победу? Воодушевленный девчонкой и несколькими пожилыми офицерами?

Нет, он определенно не отдавал себе отчета в собственных поступках.

Хотя разве мог я сделать что–то иначе? — мысленно спрашивал себя Рощин, и хотя знал ответ, но все равно ругал себя, — может, хотел разозлиться перед последним боем?