Первая ночь для дракона
Шрифт:
Я покачала головой.
– Всё это временно. Его светлость не собирается забирать вас от мужей. Никого из вас. Вы можете сидеть тут и горевать над своей несостоявшейся пока сказкой. А я пойду прогуляюсь. Вы скоро закоптитесь здесь, на солнце. К тому же, – я понизила голос, – пока я болела, узнала одну очень любопытную легенду о замке Кифенвальд. И собираюсь её проверить.
Эфри в первый миг посмотрели на меня, как на умалишённую. У них здесь вселенская скорбь, а я смею ещё радоваться жизни. Да, мне хотелось радоваться, что я всё же не слишком сильно пострадала от когтей дракона. И уже почти забыла о том случае вместе с тем, как меня отпустила боль. А просиживать юбку в ожидании благосклонного взгляда его драконьей светлости вообще не собиралась с самого дня приезда.
– Что за легенда? – бодро поинтересовалась Николь, которая, кажется, единственная сохраняла хоть какое-то присутствие духа.
– Что в одном из склепов Кифенвальда спрятан ларец со старинными драгоценностями погибшей во время междоусобной стычки графини фон Абгрунд.
– Ну конечно, – хмыкнула Эбреверта, но всё же встала, разглаживая юбку своего платья – нынче насыщенно-малинового цвета. – Хотите сказать, что его до сих пор никто и не отыскал? Да тут несколько раз сменились хозяева. Всё, что было ценного, выгребли изо всех углов.
– Нет, – уверенно подтвердила я. – Потому что на ларце заклинание. И тайник закрыт магической завесой. Она откроется только истинной хозяйке замка Кифенвальд. Достойной стать продолжательницей рода, который здесь живёт.
Ну, приукрасила немного – ничего страшного. Однако невольный интерес на лицах эфри того стоил – и я его прекрасно понимала. На него и рассчитывала. Ведь каждая из них наверняка считает именно себя достойной стать избранной чешуйчатым герцогом. А если ещё и истинной…
– Род фон Абгрунд истреблён, – довольно мрачно заметила Маргит.
– А кто сказал, что это касается только рода фон Абгрунд? – Я пожала плечами и направилась прочь от нагретой солнцем площадки. – Здесь, кажется, зарождается новый род. Пусть и драконий. И хозяин замка как раз стоит на пороге того, чтобы выбрать продолжательницу для него. По-моему, набитый драгоценностями ларец – неплохое возмещение за наши моральные страдания.
– Я так и знала, что вы нечисты на руку, – бросила мне в спину Эбреверта. – Хотите в случае удачи – весьма, замечу, призрачной – обобрать герцога? Ведь всё, что находится в Кифенвальде, теперь его.
– Думаю, его светлость не обидится. А может, даже не узнает. – Я обернулась к ней через плечо. – Милые эфри, кто со мной? А вдруг найдём – поделим поровну.
Я пошла дальше по тенистой дорожке. В какой части замка находятся родовые склепы Абгрундов, выяснить уже успела, доберусь и сама. И уж точно даже одна не побоюсь войти внутрь. Кто знает? Может, хоть эта легенда не пустышка?
Поначалу позади было напряжённо тихо, но через несколько мгновений послышались торопливые шаги.
– Надеюсь, вы знаете, куда идти, – чуть запыхавшись, выдохнула Николь.
А вслед за ней меня догнали и другие девушки.
Я не стала ничего отвечать. Сначала мы вернулись в замок, прошли через крытую галерею, заставленную блестящими доспехами на стойках – некоторые, кажется, даже были изготовлены из сплавов с “кровью гор”. Затем спустились по ещё одной лестнице и вышли на другом уровне хитроумного Кифенвальдского двора. Здесь уже не было так пышно и жизнерадостно, как в саду, за которым ревностно ухаживали. Может, сюда просто ещё не добрались руки садовников, но под деревьями всё заросло бурьяном. Кустарники вдоль дорожек явно давно не стригли. Да и плитка на тропинках местами вздыбилась и растрескалась. Атмосфера, признаться, подходящая для кладбища.
– Мы тут вообще пройдём? Всё заросло, – ворчливо отметила Эбреверта.
Она приподняла подол своего платья, сберегая его от цепких веток, что протянулись на тропинку.
– Женщины, что ходили сюда, уже наверняка протоптали тропу. – Я чуть вытянула шею, выглядывая среди зарослей склепы.
И они и правда показались в густой тени запущенного сада. Так… Что там говорила Вига? Нужный склеп стоит в глубине сада, а на крыше у него сложившая крылья гарпия. Что ж, похоже, тот, кто заказывал эту усыпальницу, был не лучшего мнения о характере бабули.
Да и, к счастью, склепов здесь оказалось не так уж много, не пришлось долго ходить. Только свернули с дорожки – по высокой траве, что цеплялась за юбки, – и вот: над буйно разросшимися кустами жасмина показалась голова летучей женщины.
– Может, не надо? – вдруг струхнула Николь.
Я посмотрела на неё с укором – и она слегка приободрилась.
– С детства не люблю такие места. – Маргит огляделась, брезгливо морщась, когда мы подошли ещё ближе.
Створка тяжёлой двери поддалась довольно легко – похоже, её и правда открывали не так уж давно. А то, может, и вовсе смазали. На правах той, кто всё это затеял, я прошла дальше, озираясь в мутной темноте, которую пронзали яркие лучи полуденного солнца, что падали в небольшие узкие окна вдоль стен.
Здесь пахло свечами и пылью, которую подняли с пола своими подолами эфри. Посреди не слишком большой комнаты стоял каменный саркофаг с барельефом на крышке: смиренно сложившая на животе руки почившая прабабка герцога фон Абгрунда.
– И где искать? – озадаченно проговорила Эбреверта, зачем-то хватая меня за руку. – Тут, кажется, нет ничего. Только она вот.
Графиня указала взглядом на женское изображение.
– Может, внутрь надо заглянуть? – с готовностью пощупала тяжеленную крышку Маргит. – Только её не сдвинуть. А раз никто не смог, то, скорей всего, ларец если и есть, то он там.
– Если даже он там, то покажется только истинной хозяйке, – напомнила Николь.
Кажется, даже она уже чуть освоилась.
– Давайте пока не будем тревожить прах старушки фон Абгрунд, – остановила я воинственно настроенных девиц. – Оглядимся в склепе.
И едва я успела договорить, как, тихо ухнув, дверь за нами захлопнулась.
– О нет-нет-нет! – тут же воскликнула Маргит, которая, похоже, в каменном мешке чувствовала себя хуже всех. – Это что, ваши проказы, эфри Вурцер?
Она кинулась к двери и попыталась её открыть, но та словно бы превратилась в монолит. Я поспешила ей на подмогу, а за мной и другие девушки. Мы навалились, кряхтя и потея, но створки не сдвинулись ни на мизинец.