Первая после бога
Шрифт:
– Вот и не угадала. Милейший человек был. По крайней мере, по сравнению с вами, садистами и подлецами в жёлтых халатах[5]. Давай-давай, заходи. Он уже ждёт.
Дира в этом нисколько не сомневалась. Заведующий приёмного отделения, милейший доктор Лангер, по слухам, завтракающий интернами и обедающий ординаторами, был обстоятельным человеком. Раз вызвал, дождётся, никуда по делам не отлучится. Только вот ждать он не любил. И почему-то задержку в десять минут причислял к преступлению против государства и своего личного авторитета. И если первое в Кангаре каралось всего лишь повешеньем,
– Вызывали? – Кассел просунула голову между притолокой и едва приоткрытой дверью.
– Заходите, доктор, – приглашающе рыкнули из пещеры страшного дракона. – Присаживайтесь.
В данный момент Дире меньше всего хотелось присаживаться и вести долгие нудные разговоры. Но её мнения никто не спрашивал – начальство велело, значит, садись. На жёсткий и дико неудобный стул, который вполне уместно смотрелся бы где-нибудь в пыточной. Кассел давно хотела спросить: специально ли завотделением такой подбирал или просто в больнице удобной мебели по определению быть не может? Но как-то всё не подворачивалось подходящего случая поинтересоваться.
Доктор Лангер, едва заметно покачивая седогривой головой, просматривал бумаги и на врача не глядел – видимо, написанное в них начальству нравилось. А вот провинившиеся подчинённые нет. Дира кротко вздохнула и уставилась в окно, за которым ничего, кроме чёрной ветки липы с едва проклюнувшимися зелёными листочками, видно не было.
– Доктор Кассел, знаете, сколько докладных на вас я получил сегодня утром?
Хирург пожала плечами, продолжая рассматривать ветку.
– Две! – начиная закипать, а оттого грозно сдвинув мохнатые, как у рыси, и абсолютно белые брови объявил завотделением. – Две! Вы опять измывались над средним медицинским персоналом.
Он так и сказал: «средним медицинским персоналом» – любил Лангер эдакие обороты.
– В чём заключалось измывательство на этот раз? – скучливо спросила Дира.
– А вы не знаете?!
– Нет, – честно призналась Кассел. – Точнее, не знаю, о чём именно вам донесли. Одну сестру я отчитала за флирт с охранником. Вторую за то, что полезла к пациенту, не обработав руки. Третью пообещала уволить, если она не избавится от маникюра. Да и то лишь потому, что раньше уже предупреждала. А! Ещё с сестрой-хозяйкой сцепилась. Но она вряд ли стала бы жаловаться.
– То есть, вы считаете, что из-за маникюра человека на улицу выкинуть можно? – рявкнул Лангер.
– Если она работает операционной сестрой в экстренной хирургии, то безусловно, – Дира наконец-то решила и на завотделением посмотреть. – Под этими когтями День знает, что может быть. Это как минимум непрофессионально. А как максимум – преступная халатность. И любая проверка из здравотдела нам же по рогам за это и надаёт. И уволит сестру Тресс, только уже за профнепригодность и с волчьим билетом.
– Любая проверка мне по рогам даст за твои выкрутасы! – заорал Лангер, наливаясь пурпуром, и долбанул папкой, которую зачем-то схватил, об стол. – Ты назначила сканирование пациенту с ЧМТ?!
– Ну уж не Микка, – усмехнулась Кассел. – В смысле, естественно я.
– Какого Хаоса, Дира?! Прекрасно же знала, что неизвестно, есть у него страховка или нет! Кто за это платить будет? Ты?
– Если потребуется, – отчеканила хирург. – Могу и работу мага-сканера оплатить и гипнолога. Даже за назначенные препараты доплачу. Я просила не ставить дежурства в приёмнике? Просила. Моё дело – операционная и реанимация. Теперь с чистой совестью можете снимать с меня такие сутки, ибо профнепригодна.
– А кому тогда работать?! – брызги слюны и до врача долетели, но она даже и не дрогнула – вот где профессионализм-то! – Найди дежурного нейрохирурга, и я тут же от этих подработок избавлю! Некому работать, не-ко-му!
– Это всё, доктор Лангер? Я могу идти? – демонстрируя чудеса выдержки, поинтересовалась Дира.
– Нет, хаосово семя, не можешь! – окончательно психанул зав. – Я тебе сто, нет, тысячу раз уже говорил, что…
Кассел его даже жалко стало. Немолод ведь уже, рискованно так волноваться. Хотя, конечно, старик крепкий, выглядит импозантно и любому молокососу фору даст. Одна только эта роскошная белоснежная шевелюра чего стоит. Поговаривали, что до сих пор подолы студенткам обдирал. Правда, сама она ни в каких порочащих романах начальство не замечала.
– Ты меня слушаешь, вообще? – неожиданно спокойно спросил Лангер.
Хирург честно головой помотала – не слушаю.
– Дира, – заведующий рухнул на стул, словно у него все силы разом кончились. – Девочка моя, ну когда ты поумнеешь, наконец? Ты же хирург, богами поцелованный! Не у каждого мужчины такая рука! Да ещё и диагност, которому Солнце на ухо шепчет. А где работаешь? В экстренной!
– Меня всё устраивает, – снова пожала плечами Кассел.
– Да ты же карьеру свою губишь, дура! – раненым драконом взревел успокоившийся было Лангер. – Зря, что ли, я на тебя шесть лет в академии угробил, звезда выпуска? Тебе самой лет через пять отделением командовать! А с твоими принципами так и будешь тут до старости ковыряться!
Врач упорно молчала, теперь разглядывая пол. Ничем, впрочем, непримечательный – обычный паркет, явно нуждающийся в хорошей порции мастики.
– Уйди с глаз долой, – простонал заведующий, рванув узел галстука остромодного ониксового цвета, да ещё и с золотой искрой. – Чтоб я тебя до завтра не видел!
– Завтра у меня ночная смена.
– Значит, до пятницы! – вызверился Лангер. – Вон пошла!
Третий раз просить Кассел не требовалось. Даже времени на то, чтобы попрощаться, она тратить не стала. А зачем? И так понятно: увидятся ещё.
***
Утро в приёмном отделении ничем от вечера не отличалось – лица другие, а так всё по-прежнему. Правда, чувство приятное появлялось, эдакая снисходительная отстранённость: вам ещё сутки пахать, а я уже домой. Всё, всё, меня больше ничего не касается! Ваши трудности и проблемы тоже ваши.
Нет, работу свою Кассел обожала и отделение экстренной помощи нежно любила. Но вот когда за спиной стеклянные двери закрываются – и именно утром – ощущение, похожее на экстаз появляется. Что-то в этом есть и от выхода на волю, и от удовлетворённо ноющих после тренировки мышц, и от выпускного в колледже.