Первая просека
Шрифт:
— Растет наш город, на виду растет. Ты его теперь и не узнаешь! Целые кварталы пятиэтажных домов. А Дворец культуры такой, что и в Москве не сыщешь. Ничуть не хуже, чем Большой театр.
— Ребята наши как?
— Каргополов еще при тебе, кажется, стал заместителем председателя горисполкома? Ну, так он и сейчас там. Жернаков на Амурстальстрое прорабом у Вани Сидоренко. Наш Захарка закончил строительный институт, сейчас работает над дипломным проектом. Ну, а аз, грешный, заведую гаражом комбината. Паря, двести машин
Теплоход между тем уже миновал Верхнюю Эконь. Показались гигантские корпуса мехкомбината, громада ТЭЦ, высокая, словно отшнурованная, линия крыш жилых кварталов города, над всем этим, несколько левее, в небо уперлась парашютная вышка. А на переднем плане, там, где по прибрежному взгорку протянулась серая цепочка изб старого Пермского, на воде образовался как бы плавучий городок — десятки барж, пароходов, катеров, дебаркадеры, огромная погрузочная эстакада.
— Как все изменилось, как изменилось! — с тихим восторгом повторял Алексей.
На палубе становилось людно. Рядом с Самородовым и Гурилевым, облокотившись на перила, пристроился высокий, уже немолодой человек в широкополой серой шляпе и шелковой белой сорочке с отложным воротником. Он, видимо, прислушивался к разговору Самородова с Гурилевым.
— Прошу прощения! Если я не ошибаюсь, передо мной едва ли не первооснователи Комсомольска? — спросил он, улыбаясь одними глазами — умными, проницательными, завешанными тучами бровей.
— По-моему, нет, не ошибаетесь! — в обычной своей шутливой манере ответил Гурилев. — Как, Алексей, можем мы считаться таковыми?
Самородов засмеялся, потом серьезно сказал незнакомцу:
— Да, мы его с самого начала строили.
— Очень приятно, счастлив познакомиться: Валериан Александрович, главный архитектор генерального проекта Комсомольска. Не ругаете меня за планировку города?
— Что же, планировка хорошая, — ответил Самородов.
— Набережную вот только не застраиваем, — заметил Гурилев. — Издали город как город, а пристает пароход к дебаркадеру — и перед тобой деревенские лачуги на первом плане. Все впечатление портят.
— Понимаю, понимаю вас, дорогой, — согласился архитектор, — так сказать, фасада нет. Но это уже не от меня зависит. В проекте он разработан.
Теплоход басовито прогудел и стал разворачиваться против течения, направляясь к дебаркадеру. В толпе встречающих знакомые лица: Каргополов, Лева Качаев, тот самый, что девять лет назад в первые дни высадки был «отделом кадров» и посылал бригаду Самородова на Силинку сплавлять лес. Качаев все такой же улыбчивый, румяный здоровяк, только чуть раздался вширь, да русая шевелюра поредела, оголив глубокие пролысины на лбу.
— Братцы! Здорово были! — кричал Мишка, махая им руками. — Не вижу оркестра!
— Маленько запаздывает, — смеялся в ответ Лева Качаев. —
Каргополов в ответ сжимал над головой ладони.
— Ну что, с окончанием, Алеша? — спрашивал Каргополов, крепко пожимая руку Самородову.
— Спасибо. Диплом в кармане. Вы тут не с машиной?
— С машиной, — отвечал Качаев. — Встречаем главного архитектора проекта — из Москвы товарищ едет, только не знаем, какой он из себя. Я ведь теперь знаешь кто? — многозначительно спросил он. — Архи-тек-тор! Городской архитектор, паря!
— Поздравляю, Лева! А гостя я сейчас покажу. За это вы отвезете меня в гостиницу.
— Зачем тебе в гостиницу, Алексей? — возразил Каргополов. — Поживешь с недельку у меня, квартира просторная. А там дадим тебе жилье. Кстати, строители сдают сейчас два новых дома в центре города, так что выберешь квартиру по вкусу.
Самородов разглядел в толпе Валериана Александровича, нагруженного чемоданом и длинными рулонами бумаг. Каргополов и Качаев представились ему, освободили от ноши. С трудом протискавшись в толпе, они двинулись на набережную.
— Н-да, — произнес Валериан Александрович, когда они вышли на взгорок. — Вид действительно не впечатляющий…
— Не это главное для нас на сегодня, Валериан Александрович, — заметил Каргополов. — Застраиваем кварталы, близко расположенные к заводам и к центру.
— А кроме того, — добавил Качаев, — эта территория еще не определена в перспективе. Дело в том, что сейчас от Пивани на восток строится железная дорога, которая свяжет Хабаровск с Советской Гаванью через Комсомольск. И для нас пока не ясно, будет ли через Амур построен железнодорожный мост или переправу будем осуществлять с помощью паромов.
— В моем проекте задан мост, — сказал архитектор.
— Сейчас правительство, кажется, запретило строить мост. Трудные грунты.
К ним бесшумно подкатил длинный черный лимузин.
— В гостиницу пока? — спросил Каргополов, открывая дверцу перед гостем.
— А знаете, друзья, не могли бы вы мне сделать такое одолжение, — перед тем как сесть в машину, обратился архитектор, — ну, скажем, сделать небольшой крюк, провезти по городу? Я так давно и с таким волнением ждал встречи с Комсомольском, что не найду себе покоя, пока не увижу.
— С удовольствием, Валериан Александрович! — воскликнул Каргополов. — Сегодня все равно воскресенье. Тебя, Алексей, отвезти домой или прокатишься с нами? — спросил он Самородова.
— Что за вопрос! — воскликнул тот. — Два года не видел родных мест, конечно, поеду с вами.
— Ну что, начнем с главной нашей магистрали — Кировской? — спросил Каргополов, когда Валериан Александрович уселся рядом с шофером.
— Да, конечно, — согласился архитектор, — ведь это пока главная линия в плане.