Первая раса
Шрифт:
– А потом я вернулся, нашёл Эстель одну, и мы пошли домой, – продолжил Макс. – Мы думали, что нянька уже здесь, но она нас бросила…
– И нам было так страшно! – захныкала Эстель.
– Ах вы мои бедняжки! – всплеснула руками хозяйка и гневно посмотрела на Рису. – А если бы их украли? А если бы они заблудились?
– Кому они нужны? – проворчала Риса.
– Что ты там бормочешь? Говори громче!
– Она надоела нам, мама, – скучающе заявила Эстель.
– Она ничего не делает, а только нас заставляет, – вторил Максимилиан.
– Это неправда! – разозлилась Риса. – Я делаю всё, что
– Замолчи, хамка! – прорычала хозяйка.
– А сами-то вы кто?! – не выдержала Риса. – Пускай я не из высшего света, а всего-навсего прислуга, но это не даёт вам права так со мной разговаривать! Я свою работу честно выполняю, делаю всё, чего ни захотят ваши избалованные дети! И я не заслуживаю к себе такого отношения!
Повисла тишина. Дети продолжали безразлично смотреть на Рису, хозяйка раскрыла рот и хлопала глазами. Риса видела, как на её лицо надвигается буря ярости.
– Вот, значит, как ты, птичка, запела? – прошипела она. – Тогда вон из моего дома! Пошла прочь!
– С удовольствием! – ответила Риса. – Вот получу свои деньги и уйду!
– Какие ещё деньги? – нахмурилась госпожа Сохо.
– Честно заработанные, за четыре недели!
– Ну, тут уж извини! Денег ты никаких не получишь!
– Это почему? – возмутилась Риса. – Я отработала четыре недели! Заплатите мне за них!
– Ну уж нет, милочка, – хмыкнула хозяйка. – Видишь ли, я сразу сказала тебе, когда ты появилась в моём доме: буду платить семьсот за месяц. А за вычетом твоего больничного не хватает трёх дней. Так что…
– Но ведь это нечестно! – вскрикнула Риса.
– Честно, нечестно, я с тобой договора не составляла, поэтому нечего мне рассказывать, что честно, а что нет! – госпожа Сохо скрестила руки на груди, всем своим видом выражая триумф.
Риса была так потрясена, что и пошевелиться не могла. А в следующую секунду она нахмурилась.
– Merde, – скрипнула зубами. – Чёрт с вами. Где мои вещи?
– Эти? – госпожа Сохо вытащила из-за двери рюкзак и кинула его Рисе. – Забирай на здоровье.
«Заранее приготовила», отметила про себя Риса, а вслух сказала дрожащим от гнева голосом:
– Всего вам хорошего. Вам эти тридцать сребреников нужнее, чем мне.
Хозяйка хотела было ответить, но внезапно дети завопили от страха. Да и сама женщина вскрикнула и закрыла собой детей. Риса повернулась туда, куда указывали близнецы, и глаза её расширились от увиденного.
По улице плавно двигалась процессия, состоящая из скелетов, зелёных и оранжевых огней, голов, парящих на крыльях и вращающих выпученными глазами, скрюченных голых людей с головами мотыльков – каких только тварей там не было! Вся эта честная компания издавала вопли, улюлюканья и душераздирающие стоны.
Страшнее всех был всадник на чёрном жеребце. Он на полном скаку врывался в толпу, разбрасывая окружающих существ со звуком, что издают кегли при встрече с шаром для боулинга. Бедолаги разлетались в разные стороны с визгом запущенного в небо фейерверка, а потом медленно вставали в строй, замыкая шествие.
Риса хотела посмотреть в конец толпы, но той конца-края видно не было. Повсюду испуганные родители прижимали к себе детей, а те вопили от радости, хохотали и показывали пальцами на жуткую колонну из призрачных фигур. «Надо же, – подумала Риса, – какие реалистичные аниматроники».
Мимо неё с визгом пробежал большой толстый тануки в азиатской шапочке. В его лапах был длинный прут, на конце которого покачивалось конусообразное ведро. В ведре, держа перед собой нотные тетради, сидели древесные лягушки и пели хором. Риса отскочила в сторону, пропуская тануки, и пушистое создание, обернувшись, почтительно кивнуло. Одна из лягушек вывела басом ноту ля в мажоре. Риса проводила его ошарашенным взглядом.
– Это не роботы, – пробормотала она, – это живые существа.
На смену енотовидной собаке пришла толпа других жутковатых существ. Чёрное косматое создание ростом под два метра, с собачьим черепом вместо головы, прошло через толпу зевак, распихивая их в стороны. Люди завизжали и бросились врассыпную.
Следом за громадиной шло… нет, бежало? – сложно было сказать, но создание это двигалось со скоростью олимпийского бегуна. Представляло оно собой косматую голову льва, окружённую пятью козлиными ногами. Конечности вращались, словно диск циркулярной пилы, и тварь катилась по улице, издавая отвратительные звуки.
– Матерь Божья, – Риса проводила его взглядом, чувствуя, как нарастает желание бежать. – Это что ещё такое?
– Это Буер, – раздался приглушённый голос.
Риса оглянулась. Слева от неё стоял человек в кожаной куртке. На голове у него был мотошлем с кошачьими ушами. Он, скрестив руки на груди, смотрел вслед жуткому созданию.
– Простите? – переспросила Риса.
– Вот это, – человек, по голосу мужчина, указал на удаляющееся существо, которое уже не бежало – прыгало, как резиновый мяч, – дух Буер, великий полководец ада, командир пятидесяти легионов демонов. Его призывают те, кто хочет научиться искусству врачевания травами. А ещё он помогает справиться с душевными расстройствами.
– Неужели? – нервно усмехнулась Риса: вряд ли такое чудо помогало исцелить психозы, скорее усугубить.
– Ну, по крайней мере, так стоит в «Гоетии» 4 , – пожал плечами собеседник. – М-да, жутко выглядит, как ни крути. Матчасть – это, конечно, хорошо, но некоторые вещи всё же не для детей, – задумчиво проговорил он. – Ну да ладно. В конце концов, не боги горшки обжигали.
4
Гоэтия – гримуар, представляющий собой список имён и описаний демонов, которых сумел подчинить царь Соломон.
Что такое гоетия, Риса не знала. Да и спрашивать желания не было: пока мужчина говорил, сзади послышались тяжёлые шаги, и кто-то выдохнул так, что волосы Рисы всколыхнулись. Сердце застучало, казалось, где-то в горле, и девушка почувствовала, как спина взмокла от холодного пота.
– Что ж, – человек в мотошлеме задрал рукав куртки и посмотрел на часы, – представление затянулось. Пора бы закругляться с этим спектаклем по Данте, вы так не считаете?
Он повернулся к Рисе, ожидая её реакции. Лица его не было видно под визором шлема, но девушка чувствовала, как он буравил её глазами.