Первая заповедь Империи

Шапочкин Александр Игоревич

Я не обладал глубокими познаниями в области нуль-навигации и тем более слабо разбирался в технических аспектах. Знал только, что в этом состоянии корабль не летел, а, скорее, плыл по инерции в некоем хаотичном измерении векторного пространства, — что бы это ни значило. Без детища жившего почти три века назад канадского гражданина, доктора Дональда Джуниора Монро, корабль, вошедший в нуль-пространство в точке «А» с целью попасть в точку «Б», гарантированно прибывал в точку «В», которая могла располагаться чёрт знает где. Хоть в ядре звезды, хоть в другой галактике, а может, даже в метре от места прокола.

В зависимости от модели и размеров двигатель

Монро имел определённую дальность скольжения в нуле, после чего перегружался. После перегрузки ему требовалось некоторое время провести в нормальном космосе, чтобы сбросить накопленный «вектор» и восстановить функциональность. А генератор мигания, или «двигатель обратного прыжка», нужен был кораблю как раз для того, чтобы покинуть недружелюбный нуль именно в расчётный момент перегрузки двигателя Монро.

Из-за этого технического несовершенства все человеческие корабли сильно уступали инопланетным посудинам в скорости перемещения по галактике. Зато гомо сапиенс могли гордиться тем, что освоили нуль-пространство без помощи неких пресловутых предтеч, делившихся нуль-технологиями с другими цивилизациями нашего рукава галактики, достигшими космического уровня. Возможно, и Земле перепала бы частичка их благости, и судьба её сложилась бы по-другому, не располагайся она на самых задворках Млечного Пути.

В отличие от «собачек» Каэли, «птиц» — Дуэсаграаа и Теку, «гуманоидов» — Ка-са, Алисуседори и Нё-ъетьа, а также многих других — ящериц, разумных кристаллов и просто левитирующих мозгов, люди перемещались по галактике медленно и скачками. Для защиты человеческого сектора космоса мы вынуждены были конструировать настоящие летающие титаны — корабли «суперкласса», лишь немногим уступающие в размерах «кораблям-левиафанам» — пару раз найденным на безлюдных планетах детищами всё тех же предтеч.

В отличие от имеющихся у инопланетян узкоспециализированных аналогов класса «Разрушитель» наши «Суперы» составляли основную ударную силу и опору объединённого космического флота человечества. Они никогда не участвовали в локальных войнах между государствами, даже если входили в состав воюющих флотов, а потому гражданин АДСП мог с тем же основанием гордиться российским «Енисеем» и «Антарктидой», как и подданный РЗИ или китаец «Оклахомой» и «Небраской».

«Суперы» лишь изредка появлялись во внутренних районах человеческого сектора, занимаясь, как правило, патрулированием окраин, хотя как минимум один корабль «суперкласса» постоянно дежурил в системах со столичными планетами крупнейших держав. Именно к такому мастодонту, настоящему летающему городу и основе четвёртого флота под названием «Волга», и спешила на рандеву моя новенькая яхта.

Космос — опасное и плотно заселённое место. Чтобы выжить в конкурентной борьбе с технически превосходящими нас инопланетянами, людям в космическую эру пришлось вспомнить давно позабытый принцип динозавров: «Чем больше, тем лучше!» Титанические корабли, огромный по сравнению с занятыми другими расами звёздный сектор, гигантские государства с кучей населённых планет как земного типа, так и подвергнутых терраформированию. Много, очень много как ресурсов, так и людей.

У дредноутов Каэли могучая броня? Ответим им сверхкалибром маршевой пушки. У «птиц» Теку высокоёмкие щиты? Люди вспомнят земную эру и перейдут на рельсотронное оружие, углубив и развив старенькую по галактическим меркам технологию. Вуаля! В снаряды-болванки встраивается самозарядный нейтрализатор обратного импульса, и они прошивают щиты, как пуля бумагопластик.

Человечки Нё-ъетьа обладают неизвестным оружием высокой разрушающей мощи? Сделаем так, чтобы оно просто не смогло пробить с одного выстрела большой корабль, увязнув в многочисленных композитных конструкциях и заполненных эргро-поглощающим гелем пустотах. У жутковатых червей «Сан-сан-ро» малые истребители имеют несравнимые с нашими птичками характеристики? Зато наш истребительный флот не зря называется «москитным», ведь за каждой пилотируемой человеком машиной числится двадцатка управляемых её искином дронов, уравнивающих шансы в сражении с супостатом, а то и значительно превосходя его в суммарной огневой мощи. И так далее. По-другому в галактике нам просто не выжить.

Потому и с прогулками по Вселенной, да даже просто по нашей родной Российской Империи, сохранялся всё тот же принцип динозавра: «Больше — значит быстрее и дальше!» Если инопланетный кораблик таких же, как и моя яхта, размеров затратил бы на перелёт к столичной планете РЗИ максимум неделю, у нас бы на движке Монро ушло два месяца пунктирного перемещения по ломаной траектории, пролегающей на удалении от участков нуль-пространства с чрезмерно высокой плотностью потока. Да ещё скорее всего с заходом в опасные или неподконтрольные РЗИ области космоса.

Нуль не однороден — в нём существуют потоки разной мощности и силы векторного хаоса. Такой маленький кораблик на слабом двигателе Монро просто не в состоянии порою пробиться сквозь них, а ведь есть ещё разная плотность нуля и т. д.

Чтобы хоть как-то соответствовать современным галактическим скоростям, нам следовало бы сейчас лететь к ближайшей рамповой «остановке», вливаться в формирующийся там, на спецподвеске, караван малых судов и двигаться вместе с ним. Увеличивается суммарная масса входящего в нуль-объекта и в соответствии с аксиомой Иванова — Лаптева растёт проходимость объекта и дальность скольжения, так как действие всех установленных на едином объёме двигателей Монро частично складывается. Караван плывет, словно брошенная в воду виноградная гроздь. Но, на наше счастье, кто-то в ИСБ предусмотрел подобный поворот и направил яхту к идущей по патрульному маршруту «Волге», которая в ближайшие пару недель должна была оставить флот и уйти к Екатерине, на смену охраняющему её сейчас «Амуру».

Дождавшись, пока лифт поднимет меня с жилой палубы на следующий уровень, на котором располагалась основная рубка, и обогнув вынос шлюза, ведущего в гидропонику, я оказался перед отсечённым тонкой мембраной силового поля входом на капитанский мостик. Приложив руку к сенсорной панели, подтвердил свою личность, и автоматика пропустила меня в тёмное овальное помещение, заполненное шорохами и попискиванием приборных панелей.

— Что это у вас так тихо? — с ходу спросил я, пожимая руку нуль-навигатору, делающему заказ в автомате синтеза напитков.

Трудяги. Плоть и кровь любого межзвездного корабля, его экипаж. Капитан и его подчинённые первые поднимались на борт при его рождении и последние покидали его в момент смерти. Законы Империи, не допускающие двойных трактовок, не позволяли ни одному кораблю отшвартоваться от пристани, если на нём не числился весь минимальный штатный состав. Так что, если в штатном расписании, выпущенном Министерством Звёздных Путей Сообщения, для данной модели корабля требовался пятый помощник четвёртого полоскателя швабр для младшего юнги, ни по воле капитана, ни по прихоти самого Императора ни один корабль не покинет своего причала.