Первое мгновение вечности
Шрифт:
— У меня вполне хватает студентов, которые достойны моего внимания и без вашей Грейнджер, — оскалился Северус. — И не льстите себе, — самодовольно добавил он, — Поттер гораздо талантливее в зельях, если говорить о первокурсниках. Ваша Грейнджер просто заучивает материал, а мальчишка проявил неожиданный потенциал, которого я не видел… — тут он понял, кем сейчас хвастается и подавился.
— Ах да, я и забыла, что Гарри твой любимчик, — ехидно заметила Минерва.
— Господа, — вежливо встрял Дамблдор, пока Снейп не кинулся душить свою коллегу, — полагаю, нужно сойтись на том, что и на Гриффиндоре и на Слизерине есть выдающиеся ученики, достойные внимания и похвалы. Не стоит так бурно реагировать, —
— Это после всего, что он натворил за один год? — фыркнул Снейп. — Да я сплю и вижу, как до него, наконец, дойдет, что ему не место на Слизерине!
— А мне кажется, он там очень даже пришелся ко двору, — насмешливо бросила МакГонагалл.
— Тебе кажется, — ядовито процедил зельевар. — Какой из него слизеринец?! У мальчишки ни мозгов, ни здравого смысла, ни воспитания! Классический пример избалованного, надоедливого, ограниченного…
— Северус, — мягко прервала его Минерва, — не ты ли говорил минуту назад, что Гарри проявил выдающийся талант в зельеварении? — она послала коллеге язвительную ухмылку. — Боюсь, это не очень вяжется с твоей характеристикой его умственных способностей.
Альбус прочистил горло, привлекая к себе внимание, пока профессора не сцепились в очередной словесной баталии.
— Северус, Минерва, если вы больше ничего не хотите мне сообщить, то я вас не задерживаю.
Снейп и МакГонагалл напоследок обменялись враждебными взглядами и поднялись со своих мест.
— Увидимся за ужином, Альбус, — вежливо сказала декан Гриффиндора и скрылась за дверью, Снейп говорить ничего не стал, но у самого выхода его окликнул директор.
— Северус, передай, пожалуйста, мистеру Поттеру, что я буду ждать его сегодня в своем кабинете в семь вечера.
— Зачем? — подозрительно осведомился зельевар.
— Право, Северус, ты излишне опекаешь мальчика, — Дамблдор улыбнулся, отметив, как перекосило от этих слов мрачного профессора. — Я просто хотел поговорить с ним.
— Я. Его. Не. Опекаю, — отчеканил декан Слизерина и распахнул дверь, собираясь уйти. — Можно подумать, что мне вообще есть дело до этого невозможного сопляка, — бросил он через плечо.
— Пароль моего кабинета ты знаешь, — пропел ему вслед жизнерадостный директор.
Ровно в семь часов вечера Гарри стоял напротив двери директорского кабинета, недоумевая, зачем он понадобился Дамблдору. На ум приходили разные беспочвенные страхи, которые мальчик с усилием выкинул из головы, после чего деликатно постучался и осторожно заглянул в кабинет.
— А, Гарри, — Альбус сидел за столом, изучая какие-то записи, но увидев мальчика, тут же сосредоточил на нём своё внимание, — проходи, присаживайся.
Поттер робко просочился в комнату и замер, потрясенно оглядываясь по сторонам. Наверное, это было самое волшебное место в Хогвартсе, уютное и светлое, казалось, оно гармонично сочетает в себе все элементы четырех факультетов. Здесь было что-то и от Слизерина, например, зеленый ковер с извивающейся по периметру серебристой змеей, и от Гриффиндора — кофейный столик, выполненный виде льва, держащего на спине овальную столешницу, и от Рейвенкло — бронзовая статуэтка ворона на столе директора, и от Хаффлпаффа — чайный сервиз желто–черной расцветки на одной из полок. А на противоположной стене, за спиной Дамблдора, висел большой герб Хогвартса, объединяя четыре факультета. Практически все поверхности в кабинете были заставлены бесчисленными магическими приспособлениями, о назначении которых можно было только догадываться, а на стенах висели портреты, с которых на мальчика любопытно поглядывали изображенные на них волшебники и волшебницы. Рядом со столом, за которым сидел директор, стояла высокая жердь, а на ней восседала крупная птица огненно–красной расцветки, и Гарри готов был спорить на что угодно, что это был настоящий феникс. Птица, почувствовав на себе взгляд ребенка, повернула голову и посмотрела на него с таким же интересом, с каким сам Поттер таращился на нее.
Тишина затягивалась, и Гарри, переведя дыхание, поспешил сесть в предложенное кресло напротив директора, пока тот не счел поведение юного слизеринца слишком нахальным. При этом Поттер ничего не мог поделать со своей головой, которая крутилась из стороны в сторону, разглядывая детали обстановки, особенно мальчика интересовал феникс. Альбус понимающе улыбнулся.
— Весьма чудная комната, не находишь? — дружелюбно сказал он. — Мне потребовалось немало времени, чтобы все тут как следует изучить, — старик задумался. — Кажется, тогда я был примерно одного с тобой возраста и пробрался сюда с целью рассмотреть получше интересующие меня волшебные предметы.
Мальчик недоверчиво смотрел на Дамблдора.
— Вы без разрешения залезли в кабинет директора?
— О, я много глупостей совершил в молодости, — махнул рукой Альбус, — на то она и молодость, так?
Гарри неопределенно пожал плечами.
— Наверное, сэр…
— Ну что ж, Гарри, как ты посмотришь на то, чтобы выпить со мной по чашечке чая и поговорить? — предложил Дамблдор.
— А о чем вы хотите поговорить, сэр? — вежливо осведомился Поттер, хотя от Альбуса не укрылось легкое подозрение в голосе первокурсника.
— Не беспокойся, я не займу много твоего времени, — профессор улыбнулся. — Так что ты думаешь насчет чая?
— Спасибо, сэр, — Гарри кивнул, размышляя о том, что, по крайней мере, так у него будет на что отвлекаться, он и сам не знал почему, но присутствие директора заставляло его нервничать, словно он сделал что-то не так. Мальчик исподтишка бросил взгляд на феникса.
— Фоукс, — неожиданно сказал седовласый волшебник.
— Простите?
— Так зовут феникса, — Дамблдор взмахнул палочкой, призывая с полки тот самый сервиз хаффлпаффской расцветки, и когда он плавно опустился на стол перед слизеринцем, Гарри отметил, что на ручках чашечек и чайника изображены маленькие барсуки. — Очень мудрая птица, — продолжал говорить профессор, — я даже и не помню, сколько лет он у меня живет, но для меня было честью, когда он избрал меня своим хозяином.
— Избрал? — удивленно переспросил слизеринец.
— О да, фениксы — особые птицы, их невозможно приручить и они служат лишь тому, кого выберут сами, — фоукс на слова директора неопределенно щелкнул клювом, Гарри улыбнулся умной птице.
Пока директор занимался сервировкой и разливал по чашкам чай, Поттер бездумно разглядывал зверьков, искусно нарисованных на фарфоре, сохраняя напряженное молчание.
— Итак, — когда перед учеником и профессором появились вазочки со сладостями, Дамблдор сложил руки на столе и пристально взглянул на первокурсника, — как тебе первый учебный год в Хогвартсе, Гарри?
— Э–э-э–э…спасибо, отлично, сэр, — искренне не понимая, к чему клонит старик, ответил мальчик.
— А что ты скажешь о своем факультете? — продолжал расспрашивать Альбус. — Тебе нравится на Слизерине?
— Да, сэр. Там очень…спокойно, сэр, — кивнул Поттер.
— Вот как? Ну что ж, я рад, что ты смог освоиться в школе и завести друзей, — директор улыбнулся. — К сожалению, не все события в этом году были хорошими, — вздохнул волшебник, — и мне очень жаль, Гарри, что тебе пришлось пережить столько потрясений, в этом есть и моя вина, за что я хотел бы извиниться перед тобой.