Первое правило волшебника

Гудкайнд Терри

Голубые глаза слегка приоткрылись, в них полыхнуло безумие страсти.

Дыхание прерывалось, руки слегка дрожали. Он вперил в мальчика взгляд.

— Карл, — хрипло прошептал он, — я люблю тебя.

— Я люблю тебя, Отец Рал.

Рал медленно опустил веки.

— Зажми рог губами, мальчик мой, и держи его крепко.

Карл повиновался. Рал произнес последнее заклинание. Сердце его бешено забилось. Факелы шипели и разбрасывали белые искры. Их треск сливался со словами заклинания.

И тогда он вылил содержимое тигля в рог.

Глаза

Карла испуганно распахнулись, он одновременно вдохнул и сделал судорожный глоток. Расплавленный свинец потек в его горло, сжигая внутренности.

Рала била дрожь. Он разжал руки. Пустой тигель упал на землю.

Магистр перешел к следующей цепи заклинаний, отправляющих дух мальчика в подземный мир. Он произносил слова, одно за другим, в должной последовательности, открывая путь к подземному миру, открывая бездну, темную пустоту.

Руки Магистра взметнулись вверх и вокруг него закружились черные тени. Громкие завывания наполнили ночной воздух ужасом. Даркен Рал подошел к холодному каменному алтарю, преклонил колени, простер над ним руки и опустил голову. Он говорил на древнем языке слова, которые должны были связать его с духом мальчика. Быстро произнеся требуемые заклинания, Рал поднялся. Он стоял, уперев в бока сжатые кулаки. Лицо его пылало. Из тени выступил Деммин Насс.

Рал устремил на него неподвижный взгляд.

— Деммин, — хрипло прошептал он.

— Мой господин, — ответил тот, наклонив голову.

Рал подошел к Деммину. По его лицу стекали струйки пота.

— Откопай его тело и положи на алтарь. Возьми ведро воды. Омой его. — Он посмотрел на короткий меч, висевший у Деммина на поясе. — Расколи ему череп. Это все. Когда закончишь, можешь отойти и подождать в Саду.

Он провел руками над головой Деммина. Воздух вокруг поплыл и задрожал.

— Это заклинание охранит тебя. Жди здесь. Перед рассветом я вернусь. Ты мне понадобишься. — Рал отвернулся, погруженный в мысли.

Деммин сделал все, что велел Магистр. Пока он занимался грязной работой, Даркен Рал, словно в трансе, повторял нараспев странные слова, раскачиваясь из стороны в сторону.

Деммин вытер меч и убрал его в ножны.

— Ненавижу эту часть, — пробормотал он. Бросив последний взгляд на Рала, Деммин повернулся и отошел в тень, оставив Магистра наедине с его трудами.

Даркен Рал, глубоко дыша, встал позади алтаря. Он резко выбросил руку к углублению для костра, и языки пламени с ревом взметнулись вверх. Рал простер вперед руки, сжимая пальцы, и железная чаша поднялась с постамента, медленно поплыла в воздухе и опустилась на огонь. Достав из ножен кривой кинжал, он положил его на мокрый живот мальчика, сбросил с себя одежду и отшвырнул ее ногой. Пот покрывал стройное тело, ручьями бежал по шее.

Под гладкой, упругой кожей выступали тренированные мускулы. Слева от живота до колена спускались уродливые шрамы. Там его коснулось пламя, посланное старым чародеем, волшебный огонь, который поглотил отца. Даркен Рал стоял тогда по правую руку

отца. Пламя лизнуло и его, опалив магической болью.

Это было пламя, не похожее ни на какое другое: жгучее, опаляющее, всепроникающее, живое, и он кричал до тех пор, пока не пропал голос.

Даркен Рал лизнул кончики пальцев и протянул руку, чтобы смочить выступающие шрамы. Как ему хотелось сделать это тогда. Как хотелось избавиться от ужаса непрекращающейся боли.

Но лекари не позволяли. Говорили, что он не должен трогать ожог, и связывали ему руки. Рал лизнул пальцы и провел ими по губам, стараясь остановить слезы, отогнать образ отца, сожженного заживо. Месяцами он кричал, задыхался, молил позволить ему прикоснуться к ожогам и облегчить боль. Но ему не позволяли.

Как он ненавидел чародея. Как желал убить его. Как жаждал, глядя Волшебнику прямо в глаза, запустить пальцы в живую плоть и вырвать оттуда сердце.

Даркен Рал отнял руку от шрамов и, взявшись за нож, отогнал воспоминания. Теперь он мужчина. Теперь он Магистр. Он вернулся мыслями к настоящему. Сотворив нужное заклинание, он погрузил нож в тело мальчика.

Рал осторожно вынул сердце и опустил его в чашу с кипящей водой.

Потом извлек мозг и кинул туда же. Наконец отрезал яички и тоже положил их в чашу. Рал опустил нож. Кровь смешалась с потом, покрывшим его тело.

Кровь капала у него с локтей.

Рал возложил руки на тело и воззвал к духам. Затем поднял лицо к темным окнам, закрыл глаза и стал творить заклинания. Он отчетливо помнил каждое слово и произносил их одно за другим, ровно, без пауз, в нужные моменты размазывая по груди кровь. Обряд продлился около часа.

Прочтя заклинания, выбитые в усыпальнице отца, Даркен Рал подошел к магическому песку. Он нагнулся и ладонями разровнял поверхность.

Окровавленные руки покрылись белой коркой песка. Магистр присел на корточки и начал тщательно чертить колдовские знаки, расходящиеся из центра подобно радиусам и разветвляющиеся сложными переплетениями. Долгие годы посвятил Даркен Рал изучению магических фигур. Любая, самая незначительная ошибка немедленно повлекла бы за собой смерть. Он сосредоточился. Длинные светлые волосы повисли грязными клочьями. Лоб прорезали глубокие морщины. Рал напряженно работал, добавляя все новые и новые линии, штрихи, дуги. Все в строгой последовательности. Близилась полночь.

Рал кончил чертить, встал и направился к священной чаше. Как он и рассчитывал, вода уже почти выкипела. С помощью магии он перенес чашу на постамент и охладил варево. Затем взял каменный пестик, и принялся толочь содержимое чаши. Капли пота стекали по его лицу. Когда все, что было в священном сосуде, превратилось в кашицу, Рал всыпал туда магические порошки.

Он встал перед алтарем, держа чашу на вытянутых руках, и сотворил призывающие заклинания. Опустив чашу, Магистр обвел взглядом Сад Жизни. Он всегда предавался созерцанию прекрасного перед путешествием в подземный мир.